От лжекапитализма к тоталитаризму! - Михаил Антонов

Нам нельзя ставить условия, касающиеся формы политической организации суверенной страны. Куба не торгуется и не продает свою Революцию, стоившую крови и жертв многих ее сынов.

Сколько так называемых «демократических» государств сидят по уши в долгах? Сколько из них допускают, чтобы вплоть до 30 процентов их населения жило в условиях крайней бедности? Почему со странами, где десятки тысяч детей живут на улице и имеется бессчетное число неграмотных, должны обращаться лучше, чем с нами?

Политическая концепция империализма, так же как экономический порядок и неолиберальная глобализация, навязанные миру, одиноки и беззащитны в сфере идей и этики. Именно в этой области будет происходить главная битва нашего времени. И конечный результат этого сражения, без всяких вариантов, будет на стороне правды и потому на стороне человечества.

На Кубе приватизацию следует проводить с большим здравым смыслом. Надо очень хорошо различать работу, по своей природе сугубо индивидуальную и часто ручную и кустарную, где массовое производство и технология не играют основной роли, и такую, где инвестиции требуют капитала, технологии и рынков, в этом случае может быть в высшей степени целесообразной ассоциация с иностранными предприятиями. Наша страна не может ни вести разведку, ни эксплуатировать возможные нефтяные месторождения на 110 тысячах квадратных километров, принадлежащих Кубе в Мексиканском заливе, без технологий и капиталов, поступающих из-за рубежа

С другой стороны, внутри страны, при получении самого высокого качества и урожайности таких культур, как специальные сорта табака (дело самоотверженных и почти фанатичных любителей разведения этой культуры, которое должно вестись ручным способом и на небольших участках), — нет таких машин и крупных предприятий, которые могли бы заменить труд отдельного человека. Тем, кто обладает такими чертами характера, бесплатно даются необходимые участки земли, чтобы они обрабатывали их своими силами. И, напротив, было бы абсурдно делать это с большими, высоко механизированными плантациями сахарного тростника. В кубинском сельском хозяйстве существуют самые различные формы собственности: индивидуальная, кооперативная разных типов, созданы механизмы кооперации, сбора и продажи продуктов, и есть даже специализированные государственные предприятия, которые мы с успехом создаем в нашей стране.

В самых разных отраслях экономики существуют производственные и торговые ассоциации с иностранными предприятиями, которые функционируют прекрасно.

Общий принцип таков: на Кубе ничего, что было бы целесообразно и возможно сохранить как собственность всего народа или коллектива трудящихся, не будет приватизировано.

Наша идеология и наши предпочтения — социалистические, ничего сходного с эгоизмом, привилегиями и неравенством капиталистического общества. На нашей Родине ничто не перейдет во власть высокого должностного лица, и ничто не будет подарено соучастникам и друзьям. Ничто, что можно эксплуатировать эффективно и с высокой отдачей на благо нашего общества, не перейдет в руки кубинцев-частников или иностранцев. И в то же время никакие инвестиции не пользуются в мире большими гарантиями, чем те, которые, защищаемые законами и честью страны, были разрешены на Кубе.

В настоящее время мировая экономика долларизирована. После Бреттон-Вудса Соединенные Штаты получили привилегию выпускать резервную валюту мировой экономики. А на Кубе существует национальная валюта, на которую никак не распространяется власть Международного валютного фонда. Она вела себя героически, будучи ревальвирована семь раз за рекордный срок. Здесь не существует утечки капиталов. Кроме того, возник конвертируемый песо, равный доллару, и его свободное хождение было просто неизбежной необходимостью, но отнюдь не плодом экономической концепции. Я думаю, что в будущем нам никогда не придется вновь запрещать владение долларами или другой иностранной валютой, но их свободное хождение в уплату за многие продукты и услуги будет длиться лишь столько, сколько это будет сочтено полезным в интересах Революции. Потому мы можем абсолютно не беспокоиться по поводу знаменитого выражения «долларизация экономики». Мы прекрасно знаем, что делаем.

Мы не можем продолжать идти путем, который с каждым днем все более отдаляет бедные страны от богатых и который порождает во всех них все более разительное социальное неравенство. В самое ближайшее время основное для Латинской Америки и карибских стран — это интеграция. Только объединившись, мы сможем добиться пересмотра нашей роли в этом полушарии. Я говорю то же самое о необходимости объединить усилия стран Третьего мира по отношению к могущественному и ненасытному клубу богачей. Я уже не раз указывал, что решение задачи интеграции и объединения усилий не может ждать, пока сначала произойдут глубокие социальные изменения или социальные революции в каждой из этих стран. Я также утверждал, что, будучи неустойчивым, нынешний мировой экономический порядок подвержен вполне реальному риску катастрофического обвала, который оставит далеко позади катастрофу и длительный кризис, начавшийся в 1929 году, когда лопнули американские биржи, поскольку стоимость их акций оказалась вздутой запредельно. Даже Гринспен, президент Федерального резерва Соединенных Штатов, — чьи бессонные глаза ни на минуту не отрываются от статистических данных, выдаваемых этой бесконтрольной и непредсказуемой рулеткой — спекулятивной системой, где делают ставки и куда вкладывают свои сбережения 50 процентов американских семей, — не осмелился бы утверждать, что подобного риска не существует. Способ избежать этого не был и не может быть изобретен в рамках такой системы. Я непрерывно говорю о необходимости открыть глаза на эту реальность. Может произойти обвал до того, как народы будут к нему подготовлены.

Изменения не родятся в чьих-либо головах, однако головы должны быть готовы к этим неизбежным изменениям. Эти пути станут главным образом результатом действий масс, которые никто не сможет сдержать.

Однако все это будет непросто. Слепота, легкомыслие и безответственность так называемого политического класса сделают этот путь труднее, но он не будет неодолим.

Часто вспоминают ужасы холокоста и акты геноцида, имевшие место на протяжении этого века, но, похоже, забывают, что каждый год по вине экономического порядка, о котором мы говорим, от голода и болезней, которые можно предупредить, умирают десятки миллионов человек. Можно потрясать положительной с виду статистикой роста, но, в конце концов, для стран Третьего мира все остается по-прежнему или становится еще хуже. Рост часто опирается на накопление потребительских товаров, которые никак не способствуют подлинному развитию и лучшему распределению богатств. Большая правда состоит в том, что после нескольких десятилетий неолиберализма богатые становятся все богаче, а бедные — все беднее и беднее.

Я выступал за аннулирование внешнего долга наименее развитых стран и за значительное облегчение долга многих других стран. Я также высказался за закрытие Международного валютного фонда. Странам Третьего мира пора уже выступить с требованием освободиться от механизма, который был неспособен обеспечить стабильность мировой экономики. В более общем смысле я осудил пагубные результаты этой лицемерной политики — неолиберализма — для всех слаборазвитых стран, и в особенности для стран Латинской Америки и Карибского бассейна. Я сказал, что нужен Нюрнберг, чтобы судить геноцид, каким является нынешний мировой экономический порядок.

Раньше говорили об апартеиде в Африке, сегодня мы можем говорить об апартеиде в мире, где более 4 миллиардов человек лишены самых элементарных человеческих прав: на жизнь, на здравоохранение, на образование, на питьевую воду, на питание, на жилье, на работу, на веру в будущее для себя и для своих детей. Судя по тому, как развиваются события, скоро для нас не останется даже воздуха, чтобы дышать, воздуха, который все больше отравляют расточительные потребительские общества, заражающие жизненно важные элементы и разрушающие среду обитания человека.

Богатый мир пытается забыть о том, что причинами отсталости и бедности были рабство, колонизация, жестокая эксплуатация и грабеж, которым в течение веков подвергались наши страны. На нас смотрят как на низшие народы. Связывают бедность, от которой мы страдаем, с мнимой неспособностью африканцев, азиатов, карибов и латиноамериканцов, то есть негров, индейцев, желтокожих и метисов, развиваться и даже управлять своими странами самостоятельно.

Я твердо убежден в том, что нынешний экономический порядок, навязанный богатыми странами, не только жесток, несправедлив, бесчеловечен, противоречит неизбежному курсу истории. Он также является воплощением расистского мировоззрения, которое в свое время вдохновило в Европе нацизм с его массовым истреблением людей и концентрационными лагерями. Сегодня в странах Третьего мира есть лагеря беженцев, где на самом деле сконцентрированы бедность, голод и насилие. Это воплощение тех же расистских концепций, которые в Африке инспирировали чудовищную систему апартеида.