Перекресток прошлого: Холод войны - Даниил Витальевич Протасов

скорее всего от моего вмешательства было бы больше вреда, чем пользы. Нужно сказать, что Робин и сам неплохо справлялся. Конечно, было видно что он все-таки мягко говоря, не боец и потому дрался не важно, в отличие от того же оборванца которому к драке было не привыкать. И при обычных обстоятельствах у Робина, скорее всего не было бы не шанса, но из-за простреленного плеча и сломанного носа его противнику стало драться куда сложнее, и хоть он очень старался и сделал пару точных ударов по лицу и животу, но Робин все же одерживал победу. И после недолгого обмена кулаками ему удалось повалить его на землю. Но, несмотря на полную истощенность, оборванец был очень зол. Он упорно не хотел сдаваться, и тот когда упал на пол, то смог повалить за собой и Робина, после чего охватил его туловище ногами, а руками обхватил шею и начал сдавливать его. Робин начал яростно сопротивляться перекатываться по полу, из-за чего их драка больше стала напоминать битву каракатиц.

Но затем мое внимание переключилось на внезапно появившегося второго оборванца, что стоял метров за пять от нас. Его лицо было все покрыто ссадинами и кровоподтеками что свидетельствовало о его непростой драке с Димой, а под правым глазом у него зиял огромный фингал, что также говорило о том, что Дима его неплохо отметелил, но только где же был сам Дима? Впрочем, сейчас меня куда больше пугал пистолет в руке второго оборванца и то, что он был нацелен прямо на Робина.

Меня пробил ледяной пот, когда до меня дошло, что через пару секунд он выстрелит и убьет его, и Робин ничего не сможет с этим сделать, ибо слишком увлечен дракой. И лишь из-за тесной борьбы с его собратом, оборванец все еще не решался стрелять, так как боялся ненароком задеть его. Но продолжал упорно целиться в него, выжидая момент, когда Робин будет открыт для выстрела. И этот момент рано или поздно настал бы.

«Нужно что-то делать!» – тревожно думала я про себя: – «Только вот что?»

Второй оборванец пока меня не замечал, целиком сконцентрировавшись на драке, и это был мой шанс, спасти Робина, но как?

Если я крикну ему чтобы предупредить, тот тут же услышит и застрелит меня, подкрасться к нему у меня тоже не получиться, ибо он слишком далеко. Но что же тогда мне было делать?

И тогда я вспомнила о пистолете, что обронила, когда меня сбили с ног. Осмотрев пол, я обнаружила, что он лежал совсем не далеко от меня, на расстояний вытянутой руки.

«Вот оно!» – радостно подумала я.

И одним движением руки я схватила пистолет, и немного приподнявшись, нацелилась на оборванца.

И в тоже мгновение я как будто бы впала в ступор.

Я видела прицел, видела цель, но я не могла спустить курок, что-то мне мешало, делало меня нерешительной:

«Ведь я же убью его!» – крутилось у меня в голове – «Я не могу вот так просто убить человека. Не могу! Я же не убийца!»

В этот момент я осознала, что имел в виду Руслан, когда рассказывал о том, что убить человека, это не то же самое что стрелять по бутылкам. Стреляя по бутылкам, я знала, что никому не причиняю вреда, но сейчас…все было совсем иначе. Хоть я не испытывала не малейшей симпатий к этому уроду, что сейчас висел у меня на мушке, но все же понимала, что это живой человек, и это словно создавало какой-то невидимый барьер передо мной. Это барьер делал меня нерешительной.

Но затем я перевела свой взгляд на Робина, что сейчас из последних сил дрался с противником, и чья жизнь висела на волоске и поняла, если я этого не сделаю, он умрет. Я должна была лишить жизни другого человека, чтобы спасти Робина, но пистолет дрожал у меня в руках, дыхание сбивалось от волнения, а палец на курке застыл как каменный.

Тогда я вспомнила слова Руслана, когда он учил меня стрельбе:

«Дыши ровно и размеренно, глубоко вдыхай и плавно выдыхай воздух, это поможет контролировать свои эмоции» – говорил он.

«Так правильно. Вдох, выдох, вдох, выдох, вдох» – говорила себе я, и с каждым вдохом мое сердцебиение утихало, а эмоций успокаивались. Руки переставали дрожать, и наступала полная концентрация.

– А ну брось пистолет! – грозно выкрикнула я оборванцу, наставив на него прицел.

В глубине души я надеялась, что увидев внезапно наставленный на него пистолет, он не станет сопротивляться и от испуга выбросит свое оружие, прежде чем поймет, что сделал, но я ошиблась. Он не растерялся и вместо этого, перевел ствол на меня, в одно мгновение я заметила, как он начал судорожно сжимать курок, и выстрелила первой.

Я не знаю, как это произошло. Я не хотела стрелять, но когда увидела, что он перевел прицел на меня, мой палец машинально нажал на курок и по всему помещению раздался оглушительный выстрел. В ту же секунду, моя пуля попал прямо в грудь бедняги, и его истекающее кровью тело рухнуло замертво.

И тогда всеобщая тишина вновь поглотило это помещение. Робин прекратил добивать уже побеждённого и обессилившего врага, и смотрел пораженным взглядом то на мертвое тело, то на меня, не зная, что сказать.

– Боже мой…! – шокировано сказал Дима, выбежавший из-за стеллажей. Его лицо тоже все было покрыто синяками и ссадинами, а из разбитой губы сочилась кровь, но сейчас он, похоже, совсем забыл о своих увечьях и смотрел только убиенного мною противника и на меня.

А я же просто сидела на полу с вытянутым в руках пистолетом и не могла сдвинуться с места. Меня трясло от волнения, ко мне словно ком к горлу подступил, из-за чего стало невероятно трудно дышать, и я начала громко вдыхать в себя воздух.

«Я…я…о господи…я!» – это все слова что я могла выдавить из себя в этот момент, настолько я была в шоке от того что произошло.

«Господи, что я наделала!» – истерично думала я: – «Я убила человека, я по-настоящему убила человека, твою мать, твою мать, твою мать!»

Сейчас я вспоминала, как в детстве мне нравились тупые боевики с каким-нибудь Джейсоном Стейтемом или Киану Ривзом, как они круто дрались и стреляли, убивая своих противников штабелями. В те моменты, когда я злилась, то всегда вспоминала эти фильмы, мне хотелось быть такой же, как они, быть такой же сильной и храброй, дабы с легкостью расстреливать всех своих врагов и обидчиков. Но