Река надежды - Мармен Соня

Приоткрыв занавеску, отделявшую их с Изабель закуток, он увидел, что Изабель во сне передвинулась на место, еще хранившее тепло его тела. Он подумал, стоит ли будить молодую женщину и просить ее подвинуться. Блеклый свет занимающегося утра падал на разметавшиеся по подушке золотые волосы. Несколько прядей упали ей на лицо. Он провел рукой над этими великолепными волосами, так и не решившись к ним прикоснуться.

– Я так сильно вас люблю… – прошептал он, и в голосе его прозвучали тревожные нотки.

Александер беспокоился о ней, о Габриеле и о еще не родившемся малыше. Изабель пересказала ему свой разговор с Лавигёром. От одного взгляда этого человека по спине бежали мурашки… И он неспроста назвал его «мсье Ларю». По ухмылке было ясно, что Лавигёр прекрасно знает, с кем говорит. Вопросы и разговоры о золоте ван дер Меера указывали на настоящую цель этого визита. Пакет с письмами был предлогом, не более. Луи-Жозеф, служащий почтового отделения в миссии Дё-Монтань, никому, кроме Поля Анарауи, не доверил бы отнести Изабель ее почту. Значит, его заставили это сделать. А Лавигёр либо сам осведомлен о делах Лиги, либо работает на кого-то из ее участников. К тому же в миссии все знали, что, хотя Александер с Изабель живут вместе, их союз не скреплен брачными узами.

Из этого следовало, что его гонители не отказались от своих намерений. Члены Лиги торговцев, недовольных политикой британских властей, знают, что он, Александер, жив, и еще надеются заполучить обратно свои деньги. Если так, Изабель и Габриель, которые стали теперь частью его жизни, в опасности! Угрожая их благополучию, враги могут попытаться воздействовать на него. Выход был только один: заставить Лавигёра назвать имена тех, кто его разыскивает и кто не остановится даже перед убийством.

– Никто не причинит вам вреда! – прошептал он, прикасаясь губами к щеке той, кого давно уже считал своей женой.

Александер опустил занавеску и бесшумно оделся. Взял ружье, наполнил патронташ и выскользнул в серый предрассветный туман. Спящая на крыльце собака подняла голову. Узнав хозяина, она замахала хвостом, вскочила и кинулась к нему.

– Tuch! Suidh, a Cheannaird![172]

Юго-западный ветер раскачивал голые кроны кленов и берез, заставлял скрипеть ветви больших сосен, поднимал с земли остатки снегов, которые еще сопротивлялись натиску весны. Издалека доносилось урчание воды в оросительном канале и слышался звук падающих с крыши капель. Несколько воронов на опушке леса состязались в ораторском мастерстве. Александер закрыл глаза и сделал глубокий вдох. Cheannaird тыкал мокрым носом ему в ладонь и радостно махал хвостом, выражая свою готовность следовать за хозяином хоть на край света.

– Хорошо, упрямец! Можешь пойти со мной! Но за зайцами не бегать, ясно?

Поляна, которую с некоторых пор они стали называть между собой Ред-Ривер-Хилл[173], была погружена в сон. Что ж, подходящее время, чтобы навестить Лавигёра и заставить его говорить! Александер подошел к хижине Макиннисов и прислушался. Изнутри доносилось сопение спящих. Поставив ружье к стене, он тихонько приоткрыл дверь и заглянул внутрь. В темноте лица спящих было не разглядеть. Однако одного взгляда оказалось достаточно, чтобы удостовериться – на ложе из набросанных наспех возле затухающего очага еловых веток никого нет. Он закрыл дверь, скрипя зубами от злости. Лавигёр понял, что вызвал подозрения, и смотал удочки!

– Что ж, этого и следовало ожидать!

Он повернул обратно к дому, то и дело поглядывая в сторону постепенно выступающей из тумана лесной опушки. Взгляд его невольно переместился на яблони, растущие по ту сторону поля. Александер замедлил шаг. В его душу внезапно закрались сомнения. Что, если на месте, которое указал ему Голландец, нет никакого клада? Разве не соврал ему ван дер Меер один раз? Что, если кто-то еще, к примеру жена Голландца, знал местонахождение денег? Ведь могла же она сразу же после смерти своего супруга прислать кого-нибудь забрать их? Если так, то он напрасно подвергает жизнь своих близких и друзей опасности!

Несколько долгих минут Александер стоял и смотрел на качающиеся ветви яблонь. Он же не видел своими глазами это проклятое золото, разве не так? А теперь неизвестно откуда явился этот таинственный Лавигёр… Может, он как раз и знает, где закопан клад? Может быть… А вдруг он пришел, чтобы ночью, пока все спят, его выкопать? Александер пошел к дому, но снова остановился. Он не знал, как поступить. Наверное, лучше проверить… Тогда он сможет заснуть спокойно. Посмотрев по сторонам, он решительным шагом направился к полю. Cheannaird бежал за ним по пятам. И правда, лучше проверить и убедиться, что все спокойно…

– Пятая яблоня… – произнес он вслух, с трудом вытаскивая ноги из грязи при каждом шаге. – Та, что дальше всех на восток от дома…

Найдя глазами нужное дерево, он стиснул приклад ружья и направился к нему. Обойдя вокруг него несколько раз, он в конце концов прижался к стволу спиной и стал смотреть на спускающуюся к ручью тропинку. На душе у него было неспокойно. Сегодня он в первый раз пришел на место, указанное ему ван дер Меером.

– Пятнадцать шагов на восток…

Глядя себе под ноги, он отсчитал нужное количество шагов и остановился. На этом месте росло несколько молодых березок. Здесь следовало повернуть на север и сделать еще восемь шагов. Когда и это было исполнено, Александер оказался перед большим камнем, окруженным сухими стеблями золотарника и ваточника. Он закрыл глаза и четко, как если бы перед ним была бумажка, которую он сжег, увидел следующий пункт маршрута. Он посмотрел на дом и подумал об Изабель, спокойно спавшей под теплым одеялом. Ему захотелось вернуться и лечь с ней рядом.

– Десять шагов по направлению к дому…

Пес вдруг зарычал, и Александер остановился. Cheannaird посмотрел в противоположную от дома сторону и оскалил зубы.

– Зайца увидел, a charaid?

Но нет, если бы это был заяц, он бы рванул туда молнией. Что же это могло быть? Волк? А может, медведь? Александеру стало не по себе, и он поудобнее перехватил ружье. Это мог быть кто угодно. Лавигёр? Шотландец обернулся, прищурился и обвел взглядом опушку. Подлесок утонул в густом тумане, видимость была неважная… Если Лавигёр затаился в тех местах, Александеру его не увидеть. И в погоню пускаться нет смысла, даже с собакой: беглец без труда собьет преследователей со следа, к тому же он вооружен. Не вызывало сомнений одно: он вернется, и не один.

Несколько минут Александер простоял без движения. Пес успокоился и сел у его ног, значит, зверь, которого он унюхал, ушел. Шотландец снова посмотрел в сторону леса, потом – себе под ноги. Земля тут выглядела так, словно ее никогда не касался заступ.

– Cheannaird, домой! – приказал он собаке.

Притаившись за порослью вязов, Лавигёр сидел не шевелясь, пока шотландец не скрылся из виду. Он знал, что с такого расстояния собака его не учует. Спустя немного времени он выпрямился, подобрал с земли мешок, забросил за спину ружье на ремне и, усмехаясь своим мыслям, пошел по тропинке. Он узнал все, что ему было нужно, и предвкушал щедрое вознаграждение от своего хозяина.

Изабель потянулась и пощупала холодную простыню рядом с собой. Осознав, что Александера в постели нет, она открыла глаза и села. Неужели что-то случилось?

– Алекс?

Ей никто не ответил. Но куда он мог уйти? Выбравшись из теплого гнездышка, молодая женщина вошла в полосу блеклого утреннего света, дрожащими от холода пальцами сняла с крючка теплую накидку и закуталась в нее, потом надела мокасины и вышла на улицу.

– Алекс?

Да где же он? Вдруг совсем рядом кто-то засмеялся. От этого звука кровь застыла у Изабель в жилах. Из тумана возникли два силуэта. Один мужчина держал другого за волосы, оттягивая его голову назад.