Гаран вечный: Кристалл с грифоном. Год единорога. Гаран вечный - Андрэ Нортон

— Значит, Кипте конец, — заметил Трэн.

— Да, и конец не из приятных. — И я описал появление и исчезновение крылатых существ из бездны.

— Кипты нет, — размышлял гурлианец, — значит, власть Кума наконец сломлена. Но Кранд остается.

Трэла подняла голову.

— Да, — ее голос был тверд, хотя губы дрожали, — да, Кранд остается.

Глава 9

Исход

Мы поспешно отправились в обратный путь, поскольку теперь знали, что у нас впереди, и стремились выбраться на поверхность. Я не сомневался, что был какой-нибудь способ избежать надвигавшегося бедствия. Те существа из бездны намекали на такое, и Трэла говорила, что Кипта почти полностью подготовился к бегству.

То, что сделал Кипта, могли сделать и мы, если позволит время. Одна часть моего мозга была занята проблемой бегства, а другая перебирала минуты, когда мы с Трэлой нашли радость у врат смерти. Я вспомнил, какой она была тогда, и не мог понять, почему она избегает меня теперь. Она держалась в стороне и не отпускала от себя Аналию, а я в это время вынужден был отвечать Трэну, засыпавшему меня вопросами.

Проверка боковой ветви Путей привела его в странную, похожую на смертоносное болото лощину, где устрашающие и фантастические формы жизни прятались среди гигантских грибов. Один раз он и его спутники вынуждены были прожечь себе дорогу лучеметами. Но за условленное время они не нашли путеводной нити и вернулись, чтобы догнать нас. Они оказались у моста как раз вовремя, чтобы встретить Заката, собиравшегося прыгать через пролом.

Наконец мы дошли до ската, выводящего нас из этого места древних ужасов, поднялись по нему и прошли через зал танцовщиц Кора. Дворец удовольствий был пуст и молчалив. В каждой комнате остались следы поспешного бегства их обитателей, но ни одного человека мы не встретили.

Мы снова шли вслед за Аналией по тайным проходам, но на этот раз они вывели нас через подземный ход под городской улицей к королевским садам. Этот проход был сделан по приказу Трэлы, когда она подготавливала свой сумасшедший поход во дворец радостей.

Была уже ночь, когда мы вступили в свежую прохладу мокрой от росы травы. Я был рад снова вдохнуть умытый дождем воздух верхнего мира. Мы не могли определить, сколько времени мы провели в Путях.

Мы быстро прошли через сады, потому что по плану Трэна должны были сразу представиться Императору и рассказать ему все. Когда мы дошли до Дворца, Трэн, избегая ненужных встреч, повел нас обходным путем ко внутреннему помещению.

Он негромко постучал в дверь, открыл ее, и мы бесцеремонно ворвались на заседание Совета. Увидев Трэлу, Император с криком вскочил. Все сгрудились вокруг нас, задавая мириады вопросов и требуя немедленных ответов.

Я следил за Трэлой и поэтому не особенно внимательно слушал, как Трэн отрывисто передавал наш рассказ. Когда он закончил, Император глубоко вздохнул.

— Значит, шло к этому. Счастье Кипты, что он не стоит сейчас перед нами. Впрочем, если верить вам, его постигло худшее, что мы могли бы придумать для его. Кум больше не угрожает нам, но зато гибель, которую его Мастер навлек на нас, остается. Пусть ни одно слово на этот счет не вылетит из ваших уст: Кранд не должен впасть в панику. Внешне наша жизнь должна идти, как всегда, и мы будем тайно готовиться к концу. Сколько времени нам остается, дочка? — повернулся он к Трэле.

— Кипта говорил — три месяца до начала возмущения.

— Так мало? Значит, мы должны впрячься в работу. Десять часов на то, чтобы собраться с силами — и затем мы снова собираемся здесь.

Так он отпустил нас. Трэла и Аналия ускользнули в дальнюю дверь, даже не оглянувшись. Закат, Анатан и я прошли как можно незаметнее в мою штаб-квартиру. Трэн остался с Императором.

Достигнув своей квартиры, я принял ванну, бросился в постель и мысленно перебрал все проблемы, терзавшие меня. Наконец, я задремал и забылся.

На этом втором чрезвычайном Совете мы встретились с теми Учеными, которым Император доверял, и с некоторыми членами других каст, считающихся надежными. Добрых четыре часа, если не больше, ведущий астроном Кранда говорил о бедствии, грозящем нам и соседним мирам.

В прошлом было доказано, что жизнь, как мы ее понимаем, не может существовать на двух других планетах нашего Солнца. Но есть другие солнечные системы; одна находится в нескольких сотнях световых лет, в ней девять планет, одна из которых родилась недавно. Эта дикая планета может быть нашей целью.

Это решение временно приняли и повернулись ко мне за советом относительно космического корабля.

Я выложил им то немногое, что знал:

— Ускорение, способное преодолеть силу притяжения Кранда, может убить людей, прежде чем корабль пробьется через плотные слои атмосферы. Нужно построить звездолет совершенно иного типа, чем мы себе представляем, и гораздо более мощный, чем те, что есть сейчас.

Трэн кивнул.

— Сейчас у нас энергии сколько угодно, — мрачно сказал он.

— Что ты имеешь в виду?

— Источники Кипты открыты для нас. Энергия Солнца.

Члены Совета отшатнулись:

— Ты нарушишь древний запрет? — спокойно спросил Император.

Трэн оглядел нас:

— Мы должны просто смотреть на то, что перед нами: у Кранда и большей части его жителей нет будущего. Для горсточки его жителей, тех, кто будет представлять нашу расу и заново воссоздаст ее — и лучше, чем сделали мы — для них есть надежда. Особый корабль, о котором говорил Лорд Гаран, снабженный неистощимой солнечной энергией, сможет вырваться отсюда. Теперь вопрос о том, что мы заставим планету и людей напряженно и мучительно работать для того, чтобы крошечная часть нас могла лететь через космос к безопасности. Осмелимся ли мы считать себя достойными такой жертвы со стороны наших товарищей?

Император повернулся к человеку в белой мантии, стоявшему направо от него — Первосвященнику Храма Знания. Тот погладил свою мантию морщинистой ладонью, и его старые-старые глаза, казалось, видели будущее.

— Оун открыл нам этот путь; убоимся ли мы идти по тропе, которую он указал нам? — протяжно спросил он. — Если пойдут достойные, значит, мы выполнили задачу, поставленную перед нами. Но я думаю, люди Кранда, что дни Ученых прошли. Мы согрешили, возвысив их над нашим миром, и поэтому теперь, в эти последние остающиеся нам дни, не должно быть ни Ученых, ни простых людей, но только братья, сражающиеся плечом к плечу за общее благо!

Слабое бормотанье провожало его слова, а мое сердце забилось сильнее: значит, барьеры падут и Трэла будет полностью моей. Я смогу открыто потребовать того, что она отдала мне тайно, когда смерть стояла над нами в Путях.