Время жить. Пенталогия (СИ) - Виктор Тарнавский

Экспресс стремительно поднялся по склону холма. Впереди появились далекие силуэты небоскребов столичного центра. А сзади и справа Боорк заметил ломаные очертания далеких развалин.

Когда-то на месте этих развалин был огромный город — столица Империи еще с тех времен, когда она была только одним из многих государств планеты. Около трехсот лет назад, когда вспыхнуло Великое Восстание, старая столица была сметена с лица планеты ядерными бомбами. Новое правительство, пришедшее к власти после подавления восстания, решило не разгребать и расчищать гигантскую груду радиоактивного строительного мусора, а строить новую столицу километрах в сорока к северо-западу, выше по течению реки, протекавшей через разрушенный город.

Развалины так и не убрали, хотя примерно раз в дюжину лет руководство Особого Столичного Округа принимало на этот счет грозные постановления. Все упиралось в недостаток средств, и за триста лет расчистить удалось только небольшой район.

Остальная часть старого города за это время пообзавелась обитателями. Там жили бродяги, нищие, мелкие воришки, промышлявшие в Столице, а также немало рабочих с пригородного продовольственного пояса. Чаще всего они не имели разрешений на проживание и работу в Особом Столичном Округе, работали как каторжные, получали гроши, постоянно находились под угрозой поимки и высылки. Но обычно со временем им удавалось скопить нужную сумму на взятку чиновнику и получить в личной карточке желанную отметку, дающую право жить и работать в Столице, где уровень жизни был намного выше, чем в провинции.

В развалинах старого города обитали не только отбросы общества. В нескольких восстановленных домах, нелегально подключенных к электро-, водо- и прочим коммунальным сетям, находился крупнейший в Метрополии игорный центр, контролируемый осевшей в старом городе мафией, почти официально называвшейся в Империи Синдикатом. А на одной из бывших площадей бывшей столицы день и ночь шумела громадная барахолка, где можно было купить все, что угодно: от поношенной одежды до антигравитационных катеров и новейшего оружия.

Экспресс то нырял под землю, то снова выныривал на поверхность и мчался по широким эстакадам над улицами и площадями, то насквозь пронизывал огромные здания в центре Столицы. Позади остались обветшавшие невзрачные многоэтажки рабочих пригородов, промышленный район с огромными корпусами военных заводов, шестнадцати и двадцатиэтажные башни более благоустроенных районов, где проживали мелкие чиновники и, наконец, административные здания и общественные распределители делового центра. Впереди, за чахлыми деревцами Набережной, величественно возникли на фоне неба министерские корпуса левобережного района.

Левобережье было сердцем и мозгом Империи. Холм, когда-то стоявший на этом месте, был наполовину срыт, но по-прежнему господствовал над низменным правым берегом, и с искусственно выровненной площадки на самом верху, залитой бетоном, вздымались в небо две дюжины исполинских зданий, окруженных многоярусным ажурным серпантином транспортных магистралей. Из этих зданий управлялась вся Империя — все тринадцать миллиардов человек, живущих в Метрополии, на десяти планетах-колониях и многочисленных форпостах. В них работало больше трех миллионов человек, ежедневно принимающих и выполняющих сотни тысяч решений.

Через левобережный район площадью чуть менее тридцати квадратных километров проходило восемь линий экспресса, включая местную кольцевую. В воздухе кружили, взлетали или заходили на посадку сотни катеров. По многоярусным эстакадам катили десятки тысяч автомобилей, преимущественно, темно-синие или голубые служебные машины. Жизнь здесь била ключом.

Экспресс вылетел на длинный мост-эстакаду, переброшенный через реку, когда-то широкую и полноводную, а теперь обмелевшую и петляющую среди серых песчаных наносов. Поезд поднимался все выше и выше, намеренно невысокие здания прибрежных кварталов правого берега уходили куда-то вниз, зато все выше вырастали в небе министерские корпуса.

Ближе всех, прямо по ходу экспресса, находилось Министерство финансов, похожее на старинный замок с башенками, бойницами и контрфорсами, но во много раз больше любого замка и с покрытием из темно-блестящего зеркального стекла.

За кружевами Министерства финансов возвышалась сорокавосьмиэтажная спиральная башня — Министерство информации, а справа, где вид существенно портило управление по воспитанию, не зря прозванное «большим сараем», виднелись ступенчатая пирамида Министерства строительства и самый краешек изящного восьмигранника с куполообразной крышей — Министерства ресурсов.

Проехав мост, экспресс сделал остановку под стенами «замка». В вагоне стало посвободнее. Затем поезд нырнул в казавшийся узким проход между двумя громадными зданиями, похожий на горное ущелье.

Здание слева имело вид двадцатичетырехэтажного квадрата с четырьмя башнями по углам и пятой, самой высокой, в центре. Это была штаб-квартира Министерства распределения, некогда самого могущественного ведомства в Империи, всеобщего посредника, в руки которого стекались товары миллионов наименований на триллионные суммы. Однако такой монстр оказался слишком неэффективным даже для Имперской экономики и около ста лет назад рухнул под собственной тяжестью. Обязанности бывшего гиганта разделили между собой Министерства промышленности, продовольствия и ресурсов, а самому Министерству распределения осталось выполнять довольно ограниченные снабженческие функции. Правда, свою репутацию первоклассной кормушки для любителей быстрого обогащения оно не утратило.

Здание справа было огромным. Оно намного превышало по своим размерам все другие здания в левобережном районе, так же, как и Министерство промышленности намного превышало все остальные Министерства как по бюджетным средствам, так и по числу служащих.

Министерство промышленности могло функционировать только потому, что было разделено на несколько дюжин отраслевых департаментов. Действовали департаменты почти независимо друг от друга, но об отделении никто и не помышлял. По древней, неизвестно, сколько веков насчитывающей традиции, Министерств всегда было ровно пятнадцать.

Как бы то ни было, Министерство промышленности благоденствовало и разрасталось. Построенное триста лет назад с немалым запасом тридцатиэтажное здание площадью два квадратных километра было уже переполнено. Бывшие гордостью Министерства широченные коридоры, по которым даже курсировали маршрутные электропоезда, перегораживались, чтобы получить новые кабинеты. В здании постоянно расширялись инженерные сети, прокладывались новые коммуникации, а архивы, заполнившие все подвалы Министерства, начали отвоевывать один из этажей. Как приходилось слышать Боорку, Министерство промышленности даже вступило в переговоры с соседним Министерством распределения об аренде одной из угловых башен.

Трасса все тянулась и тянулась вдоль здания Министерства промышленности, а с другой стороны строгие прямоугольные формы Министерства распределения сменились плавными линиями Министерства колоний. Это здание больше всего напоминало немного увеличенный в размерах космический корабль класса «Флагман». Вдоль нижнего карниза тянулась мозаичная полоса, а верхняя часть здания была облицована цветным камнем, привезенным с других планет. Особенностью Министерства колоний был главный вход, выполненный в псевдоклассическом стиле с десятью колоннами тридцатиметровой высоты, расположенными полукругом. Раньше колонн было восемь, но лет сорок назад решили, что их количество должно быть равным числу планет-колоний, и срочно приделали еще две. Это строителям удалось, но для одиннадцатой колонны места уже не было.

Обогнув на лихом вираже крестообразное здание Министерства транспорта (от центральной башни отходили четыре восемнадцатиэтажных корпуса), соединенных широким многоэтажным стеклянным кольцом переходов, экспресс вильнул вниз и резко затормозил напротив широкого перрона. Прямо над головой Боорка ожил динамик.

— Конечная остановка, — невнятно просипело из динамика. — Всем покинуть вагон.

— Почти приехали, — шумно выдохнул Наори. — Еще один бросок, и мы у цели.

По широкому эскалатору офицеры поднялись на станцию кольцевой линии экспресса. Здесь, на уровне восьмого-девятого этажа, задувал легкий ветерок и было не так жарко. Справа и чуть сзади, в разрыве между зданиями Канцелярии Совета Пятнадцати и Управления Императорского Двора далеко внизу виднелись ряды аккуратных белоснежных, розовых и светло-желтых домиков, окруженных зеленью. В тех домиках обитало начальство, и «жить на левом берегу» было заветной мечтой работников всех министерств и ведомств.