"Фантастика 2023-181". Компиляция. Книги 1-19 (СИ) - Ахманов Михаил Сергеевич

– Я видела плачущих вампиров и раньше, – пробормотала Карина. – Но я не думала, что когда-нибудь увижу плачущего суккуба…

– Я думаю, что это многие видели, – очень тихо ответила Светлана. – Как и плачущего гнома. Но подобное зрелище очень сложно пережить…

И прежде чем ведьма успела понять, о на что намекает подруга, вокруг наступила мертвая тишина. Неземной холод разлился по двору таверны. Мандреченка почувствовала, как замирает сердце в ее груди. Карина увидела, как иней покрывает ресницы Светланы, как чернеют губы подруги.

Магнус с трудом поднялся на ноги. Жуткий мороз ломал тело гоблина, но он знал, что должен встать. Магнус обнял Морану. Холод обжег его, гоблину вспомнилось, как он в детстве сдуру лизнул железное ведро, висевшее на цепи у колодца. Детское ощущение по сравнению с тем, что он испытывал сейчас, было все равно что поцелуй по сравнению с оплеухой. Магнус приблизил губы к уху подруги и, из последних сил ворочая немеющим языком и прошептал:

– Накажи меня одного, Морана, это я виноват вот всем, я же не знал…

– Но я знала, что так будет, – негромко отвечала хозяйка таверны. Каждое ее слово болезненным эхом отдавалось в груди каждого, кто ее слышал.

– Знала… – продолжала суккуб. – Ах, никого и никогда я не смогла спасти своим знанием… Газдрубала была его последним ребенком… Она единственная выжила из пятерых крылатых щенков…

Карина почувствовала, как у нее слипаются глаза. Невыносимый, жгучий холод, постепенно превращался в ласковое, приятное, но в то же время мучительное тепло…

– Они убили не Газдрубалу. Они убили его, уничтожили его последний след на этой земле, – продолжала Морана. – Он всегда наступал всем; но теперь он наступил самому себе…

– Мы живы, пока нас помнят, Морана, – ответил Магнус. – Я не был знаком с отцом Газдрубалы. Но и кроме горгульи он успел сделать многое. Многое, за что его будут помнить даже те, кто никогда его не знал…

Гоблин говорил что-то еще, но тело Карины уже проваливалось в уютный, сладкий сон, из которого возврата нет…

Морана улыбнулась.

– У нас не бывает детей от смертных, – сказала суккуб. – И сейчас я жалею об этом.

Холод внезапно отступил. Во двор таверны вернулась прохлада утра – и показалась Карине горячее крутого кипятка. Ведьма застонала и села, рывком, превозмогая себя. Старшая крыла «Змей» схватила Светлану за плечи, встряхнула. Голова подруги безжизненно мотнулась из стороны в сторону. Карина сильно ударила Свету по лицу. Глаза целительницы крыла «Змей» открылись. В посветлевших от боли глазах подруги взметнулся край широкой юбки отступающей смерти.

Гоблин окинул взглядом свои владения и произнес:

– Нда.

Карина поняла, что ошибалась, считая гоблинов тупыми. Просто эти дети Лихого Леса были самыми сдержанными в выражении чувств среди его обитателей. Ведьма поднялась на ноги. Следом за ней встала и Светлана. Целительница потянулась к ее плечу, возобновить обезболивающее заклинание. Но старшая крыла «Змей отстранилась.

– Когда чары перестанут держать, я подойду к тебе. Осмотри всех, кому еще можно помочь, – сказала Карина. Покосившись на огромное тело, занимавшее почти весь двор, ведьма тихо добавила:

– Разберись с гросайдечью в первую голову…

Целительница, чуть пошатываясь, направилась к дракону. Под ногами ведьмы что-то звякнуло. В золе блестели крупицы жемчуга и бусины тигрового глаза. Гном, которого она узнала – это он стоял у баррикады, закрывшей выход на галерею – ползал по земле, собирая украшения. Светлана повернула вправо, собираясь обойти купца. Он схватил ведьму за ногу. Светлана устало подумала, что все, что она может сделать – это стукнуть его кулаком по голове, но вряд ли это произвело какой-нибудь эффект. У гномов кости толстые…

– Я могу вам чем-нибудь помочь? – спросила ведьма. – Если нет, отпустите меня. Здесь много раненных.

Гном молча подал ей пригоршню аметистов – все, что осталось от изящного ожерелья.

– Не надо, – утомленно сказала Светлана. – Мы больше никого не тронем. Дождемся подкрепления из Бьонгарда и уйдем.

– Вы мне просто понравились, – буркнул гном.

Целительница пожала плечами, приняла подарок и ссыпала камни в карман штанов. Ведьма миновала повозку, от которой остались лишь железные оси и ступицы колес. Над ними рыдал тот самый эльф, за плечо которого целительница ухватилась вчера вечером. Огонь превратил дорогие соболиные и бобровые шкурки, которые купец вез из Бьонгарда, в черную легкую пыль.

– Кто мне теперь заплатит? – кричал эльф истерически. – Кто возместит убытки?

– Все претензии – к Ежам, – прогудел Магнус из другого конца двора.

Купец замолчал. Светлана добралась до хвоста гросайдечи и коснулась шипов ладошкой. Судя по короткому, но слабому уколу Чи, который она ощутила, Шэд был еще жив.

– Кто теперь старший по обозу? – спросил Магнус.

Карина обвела взглядом двор в поисках Рамдана. Командира экен ведьма не обнаружила, а вот Крюка, стоявшего с шапкой в руках над кучей пепла, она заметила.

– Видимо, я, – пробормотала мандреченка.

– Сообщить в Бьонгард о происшедшем? – осведомился Магнус.

– Не стоит, – мрачно ответила ведьма. – Мы получили приказ остановиться в вашей таверне от короля Моруско. Теперь мы свяжемся с воеводой Бьонгарда Алексеем Черным. Сами.

– Это ваше дело… Надо завалить ворота, на случай, если Ежи вернутся, – сказал гоблин. – Да только нечем. Вы не могли с вашими подругами опутать проход чарами?

– Это можно, – согласилась Карина.

Мандреченка откашлялась, прочищая горло, и крикнула:

– Крыло «Змей»! Перекличка! Тройка Зарины! Зарина?

– Я, – откликнулись откуда-то из-за крыльца.

Карина продолжала. Голоса ведьм отвечали ей – с забора, из опаленной конюшни, из-за гросайдечи. Результаты проверки обрадовали старшую крыла. Погибли только Ирина и Стана, все остальные ведьмы оказались изрядно помяты, но живы. Карина отправила всех, кто еще мог держаться на ногах, к воротам – перегородить их Щитом Демьяна. Сама же старшая крыла «Змей» направилась к Моране. Суккуб все так же стояла над трупом горгульи. Ведьма остановилась на почтительном расстоянии и осторожно спросила:

– Мы не могли бы поговорить?

Хозяйка таверны устало кивнула.

– Ты знала, что это все произойдет, – произнесла Карина. – Но почему ты…

Она замолчала, опасаясь продолжать. Суккуб усмехнулась:

– Почему что? Не напустила на вас сонные чары и не дала эльфам угнать караван?

– Хотя бы, – тихо отвечала мандреченка.

– Нет, – очень спокойно сказала хозяйка таверны. – Когда человек – или эльф – должен сделать выбор, даже боги не могут выбрать за него.

– А ведь вам, богам, наверное тяжело, – задумчиво произнесла Карина.

– Не тяжелее, чем смертным, – вежливо сказала суккуб. – Но и не легче, да.

Лицо Карины дрогнуло. Ведьма подняла глаза к небу, шмыгнула носом. Затем протерла глаза и пробурчала:

– Пепел попал…

Сташи услышала над ухом мягкий голос Светланы:

– Позвольте, я посмотрю… Я целительница.

– Да чем вы можете помочь? – закричала вампирка. – Вы умеете лечить людей, но он же – дракон!

Гросайдечи могут разговаривать только мысленно, и Шэду еще хватило сил на телепатемму. «Уйдите», раздалось в головах ведьмы и Сташи. – «Дайте умереть спокойно».

– Я родилась рядом с Драконьей Пустошью и много общалась с химмельриттерами, – терпеливо ответила Светлана. – Они приезжали в магическую школу, где я училась, на спецкурс – «Врачевание огненных тварей». Я прослушала его тоже, драконы всегда нравились мне…

В безумных глазах вампирки промелькнули искорки здравого смысла. Сташи отошла от гросайдечи. Шэд тихо зарычал и хлестнул хвостом землю.

– Я училась вместе с сыном Искмерии, – тихо добавила Светлана.

Гросайдеч заметно вздрогнул. «Хорошо, приступай», телепатировал он целительнице. Она осмотрела изуродованный бок, из которого торчали оплавленные железные штыри.