Мах-недоучка - Дмитрий Гришанин

Последняя, выходящая на центральную дворцовую площадь улица, безусловно, была самой красивой в городе. Она состояла из одних лишь трехэтажных особняков, один краше другого. За время довольно продолжительной прогулки по центру Мах успел досыта насмотреться на красивые дома, но по сравнению с теми великолепными дворцами, что открылись его взору здесь, все предыдущие теперь казались ему просто жалкими лачугами. Еще одна интересная особенность этой улицы — горожане беспрепятственно разгуливали по широченной мостовой, не опасаясь быть затоптанными лошадьми или раздавленными повозкой, потому как лошадям и, соответственно, каретам и повозкам въезд на эту улицу был строжайше запрещен. Вся улица целиком принадлежала одним лишь пешеходам, но, в отличие от узких пешеходных дорожек на других центральных улицах, здесь людей почему-то было совсем мало.

— Ну чего остановился, пошли дальше, мы уже практически у цели, — приободрил рыцаря дед Пузырь.

— А ты уверен, что там дальше, в конце этой улицы, не будет тупика? — засомневался Мах. — Чего-то людей здесь маловато. Не похоже, что отсюда есть выход на площадь.

— Уж поверь мне, выход на центральную площадь именно с этой улицы, — подтвердил призрак, — причем единственный выход.

— Как это единственный? Площадь же в центре города стоит? Значит, на нее должны выходить улицы с разных сторон.

— Ох и любишь ты спорить, Махуня, — усмехнулся невидимый дед. — Как, да почему… Топай дальше и скоро своими глазками все увидь.

— Ладно, — уступил Мах и зашагал дальше.

— А людей здесь мало, — продолжал нашептывать на ухо призрак, — потому что выход на площадь перекрыт отрядом стражников. Отсюда ты их еще не видишь, они стоят в самом конце улицы.

— Во дела! Выходит, выход на площадь перекрыт, а я узнаю об этом лишь в самую последнюю минуту! — возмутился рыцарь, но шага при этом не сбавил и продолжил движение к намеченной цели.

— А что бы изменилось, если бы я рассказал тебе об этом раньше? Ты бы передумал идти на дворцовую площадь?

— Нет, конечно! Но я бы знал…

— Ну вот, теперь ты знаешь. И что тебе это дает?

— Не путай меня, дед. Чего бы ты ни говорил, все равно ты не прав. О сторожащем выход на площадь отряде ты должен был меня упредить заранее.

— Ага, должен. Я тебя уже упредил о лесе вокруг дворца, за что был обласкан лжецом.

— Но я же потом извинился.

— Ну вот и я теперь извиняюсь. — Дед Пузырь снова стал видимым и, как ни в чем не бывало, зашагал по левую руку рыцаря.

— Ладно, забыли, будем считать, что мы квиты, — подвел черту бестолковому спору Мах. — Слушай, Пузырь, а ты, часом, не знаешь, зачем стражники перекрыли выход на площадь?

— Понятия не имею, — пожал плечами призрак. — Вот сейчас ты к ним подойдешь и разберешься.

— А стоит ли вообще подходить? Может, так же, как через городские ворота? Перескочим через стражников перемещением — и все дела.

— Экий ты, Махуня, стал злостный нарушитель, — усмехнулся дед.

— Уж с кем поведешься…

— Увы, на сей раз мгновенным перемещением проскочить стражу не получится. Людей на этой улице, сам видишь, маловато, а площадь за спинами стражников вообще безлюдна. Поэтому затеряться в толпе, как это было у городских ворот, ни до перемещения, ни, что гораздо более важно, после него не получится. Наши чудачества с перемещениями обязательно будут замечены. Стражники поднимут тревогу, бросятся за тобой в погоню и схватят. После чего тебе все одно придется с ними объясняться, но сделать это уже будет намного сложнее, чем если бы ты сразу к ним подошел и спокойно переговорил.

— Но они ведь могут меня не пропустить на площадь.

— Уверен, если ты предъявишь им королевскую грамоту о твоем баронском титуле… Надеюсь, ты не оставил ее в отцовском замке?

— Разумеется, нет, она при мне.

— Вот и отлично. Как только стражники убедятся, что перед ними благородный барон, они вытянутся перед тобой по стойке смирно и без звука пропустят на площадь.

— Твоими бы устами да мед пить.

— Не робь, Махуня, прорвемся. Ага, вот и стражники наши показались. Видишь?

— Разумеется, вижу!

— Тогда прибавь шагу и немедленно сотри с лица эту глупую улыбку.

— Нормальная у меня улыбка.

— Была бы нормальная, я бы тебе ничего не сказал. Ты вообще лучше не улыбайся, а сделай рожу посуровее. Это важно, Махуня.

— Дед, не доставай, и без тебя тошно.

— Да я тебе дело говорю. Сотри с лица эту жалкую улыбку. Ты благородный барон, а не робкий проситель. Тебе не нужно заискивать перед стражниками. Ты идешь требовать, а не просить. И они должны это понять еще до того, как ты заговоришь с ними.

— Понятно все, угомонись.

— Если понятно, прекрати лыбиться…

Как и предрекал дед Пузырь, договориться со стражниками не составило труда: Мах показал им королевскую грамоту, и его без звука пропустили дальше. Когда он прошел двойную цепь стражников и ступил наконец на центральную площадь Туманного Града, солнце уже указывало примерно два часа пополудни.

На площади рыцарю в первую очередь бросился в глаза нелепый кусок дремучего леса, совершенно не увязывающийся с окружающей со всех сторон площадь высоченной каменной стеной. В длиннющей стене вокруг площади действительно существовал единственный проход, точно совпадающий с последней пройденной Махом пешеходной улицей.

— Это ж сколько камня сюда ушло! — пробормотал потрясенный Мах. — Ну стена ладно, это еще можно как-то объяснить. Но для чего здесь, в центре Туманного Града, этот запущенный лес?

— Ну, что я тебе говорил! — торжествовал стоящий рядом дед Пузырь.

— Прости за недоверие, ты был совершенно прав, — прошептал потрясенный Мах.

— То-то же.

— Просто поразительно. Пузырь, а ты уверен, что за этим лесом скрыт королевский дворец? Лично я за деревьями, кроме других деревьев, ничего больше разглядеть не могу.

— Он там, можешь не сомневаться. Отсюда и впрямь ничего не видно, но сверху я заметил кусок шпиля. Ошибки быть не может — королевский дворец за этим лесом.

— Почему же тогда нет никакой дороги к нему сквозь чащобу? Что за шутки кретинские? Как мне туда попасть? Мечом, что ли, тропу себе вырубать? Так это неудобно. Для рубки леса лучше всего подходит топор. Конечно, его можно купить, но… Представляю, как глупо это будет выглядеть со стороны. Благородный барон, как какой-то простолюдин-дровосек, в поте лица валит деревья, пробиваясь на аудиенцию со своим королем. Бред какой-то!

— Спокойно, Мах, не нужно ничего рубить. Ты пройдешь сквозь чащобу точно также, как недавно через городские ворота. Конечно, в этом густом лесу видимость будет отвратительной и далеко перемещаться не получится, но мы будем перескакивать на короткие расстояния. По моим прикидкам, от края леса до дворцовой стены здесь в самом широком месте не больше двадцати саженей, десять-двенадцать перемещений — и ты окажешься на месте. Ну, что скажешь?

— Пожалуй, можно попробовать.

— Так чего стоишь? Ступай к лесу, будем пробовать.

После первого же перемещения Мах оказался оплетен ветками с ног до головы, и ощутил, как в разные части тела одновременно впилось множество острых сучков. Он словно угодил в огромную вязанку хвороста и не мог теперь безболезненно пошевелить ни рукой, ни ногой. От внезапного ошеломляющего ощущения полнейшей беспомощности даже бывалому призрачному воину сделалось немного не по себе. Отчаянно захотелось развернуться и убраться прочь из непроходимой чащобы-ловушки. Но усилием воли Мах подавил постыдный приступ паники и, настроившись на следующее перемещение, стал искать в зарослях низкорослого кустарника и толстенных древесных стволов путеводную фигуру проводника-призрака.

После второго перемещения чащоба за спиной у Маха полностью скрыла площадь Туманного Града. Теперь всюду, куда ни кинь взгляд, его окружала беспросветная зеленая завеса из деревьев, кустарников и их богатой листвы. Солнечные лучи едва пробивались сквозь пышные кроны деревьев, поэтому, несмотря на ясный день снаружи, здесь, в лесу, царил неприятный глазу полумрак. Даже дед Пузырь с трудом ориентировался в таком на диво густом лесу. Чтобы не сбиться с пути, ему приходилось после каждого перемещения Маха взлетать над лесом и уточнять по солнцу изначально выбранное направление.

К несчастью, одной непроходимой чащобой сюрпризы удивительного леса Туманного Града не ограничились. Как это часто бывает с неприятностями, очередная напасть обрушилась на рыцаря совершенно неожиданно. После пятого перемещения откуда-то сверху вдруг прозвучала грозная команда:

— Эй, внизу! А ну стоять! — голос был звонкий, молодой и никак не мог принадлежать деду Пузырю.