Приданое Эсмеральды - Нора Робертс

– «После нашей январской встречи ваша сестра заболела самым серьезным образом. Наши жизненные обстоятельства продолжают усугубляться долгами вызванными смертью моего отца, случившейся два года назад. Выполняемые мною обязанности секретаря Андре Грендона, эсквайра, приносят мне скромней доход, благодаря чему мне относительно неплохо удается содержать мою семью. В данный момент мне приходится помогать и моей матери в дополнение к попыткам вернуть старые долги.

Я бы ни за что не осмелился обратиться к вам за финансовой помощью от моего имени, однако вынужден сделать это от имени вашей сестры. Поскольку ее здоровье никак не улучшается, доктора советуют нам переехать из города на побережье, полагая, что морской воздух окажет на нее благотворное целебное воздействие. Я опасаюсь, что она не доживет до следующей зимы, если нынешние обстоятельства не изменятся.

Самое заветное желание вашей сестры – вернуться в Виски Бич, вернуться в милый ее сердцу родительский дом, воспоминания о котором так дороги ей.

Взываю к вам, сэр, не как к дяде. Даю вам слово, что более никогда не посмею просить вас о помощи в силу наших родственных уз. Обращаюсь к вам как к брату, чья сестра желает вернуться в отчий дом».

Помня о хрупкой бумаге письма, Эйбра осторожно положила его на стол.

– Ох, Эли.

– Значит, она покинула дом. Дай подумать. – Эли выпрямился и принялся мерить шагами комнату. – В архивах не сохранилось сведений о ее семье и детях. Ничего не упоминается о них и о семье Виолетты. Я никогда не слышал о Фитцджеральде.

– Неужели ее отец уничтожил соответствующие документы?

– Скорее всего, так и случилось. Она сбежала из дома, и отец не только отрекся от нее, но и уничтожил все бумаги, в которых говорилось о ней.

– Должно быть, он был маленьким уродливым человеком.

– Напротив, высоким и красивым, во всяком случае. Он таким запечатлен на портретах, – поправил ее Эли. – Но что касается характера, внутренней сути, то тут ты, пожалуй, права. Значит, Виолетта сбежала, отдалилась от родственников и перебралась в Бостон или Кембридж, и отец отрекся от нее. Она вышла замуж, у нее родились дети, по крайней мере, у нее появился сын. Неужели Фитцджеральд и есть тот самый, кто спасся после крушения «Калипсо»? Имя ирландское, а вовсе не испанское.

– Скорее всего, ему понравился Блафф-Хаус. Или же в равной степени вероятно, что она встретила его и вышла за него замуж после того, как сбежала из дома. Неужели после этого не произошло ни одной попытки примирения? До самой смерти?

– Не знаю. По слухам, Виолетта сбежала вместе с любовником, но я помню, что ходили разговоры о том, что она убежала после того, как любовника убил ее брат. Разбирая наши архивы, я наткнулся на документы, в которых упоминалось о том, что причиной ухода из дома стала ее беременность. Но имя Виолетты действительно в конце 1770-х годов было вычеркнуто из всех бумаг. Теперь у нас есть письмо, и оно позволяет нам начать поиски некоего Джеймса Дж. Фитцджеральда из Кембриджа.

– Эли, следующее послание написано в сентябре того же года. Еще одна просьба. Ей стало хуже, а долги продолжают расти. Он утверждает, что его мать слишком слаба, чтобы держать перо в руке и писать самостоятельно, и пишет под ее диктовку. Знаешь, Эли, я так растрогалась. «Брат, я уповаю на прощение! Я не хочу предстать перед Господом с враждой в наших сердцах. Умоляю тебя, в память о нашей прошлой любви друг к другу, позволить мне вернуться в родительский дом, чтобы умереть в нем! Хочу, чтобы мой сын увидел своего дядю, моего брата, которого я когда-то так любила и который любил меня до того рокового дня. Я умоляла Господа простить мне мои прегрешения, так же, как и я прощаю тебя. Прости меня и позволь вернуться домой!»

Эйбра вытерла скатившиеся по щеке слезы.

– Но ведь он не простил ее, да? Вот третье письмо, последнее. Датировано шестым января. «Сегодня в шесть часов вечера Виолетта Фитцджеральд покинула этот мир. Последние месяцы своего земного бытия она сильно страдала. Эти страдания, сэр, остаются на вашей совести. Да благословит вас Бог, но не я.

На смертном ложе она поведала мне о том, что произошло в последних числах августа 1774 года. Призналась мне в своих прегрешениях, прегрешениях юной девушки и ваших, сэр. Она страдала и умерла, мечтая о родном доме и прощальных объятиях родственников отрекшихся от нее. Ни я, ни мои потомки не забудут этого. Лелейте ваши богатства, которые оказались для вас дороже ее жизни. Вы больше никогда не увидите ее живой и не встретитесь с ней на небесах. Будьте вы прокляты за ваши поступки, так же как все Лэндоны, которые родятся после вас».

Эйбра положила последнее письмо к двум предыдущим.

– Я согласна с ним.

– По общим отзывам, Эдвин Лэндон и его отец были суровыми, бескомпромиссными людьми.

– Я бы сказала, что письма это подтверждают.

– Более того, мы не знаем, ответил ли Эдвин на это письмо, и если да, то нам не известно, что именно. Известно лишь одно – они с Виолеттой «согрешили» в августе 1774 года. Через пять месяцев после крушения «Калипсо» на побережье возле Виски Бич. Нам нужно найти информацию о Джеймсе Фитцджеральде. Необходимо установить дату его рождения.

– Ты думаешь, что она уже была беременна, когда убежала из дома?

– Я полагаю, что именно этот «грех» могли осуждать такие люди, как Роджер и Эдвин Лэндоны. И я считаю, что с учетом их тогдашнего положения в обществе и их богатства они точно осуждали дочь, забеременевшую вне брака. – Эли подошел к ней и взял письмо с руки. – Джеймс – достаточно распространенное имя. Тогда сыновей часто называли в честь отца.

– Ты думаешь, что ее любовник, матрос с «Калипсо», носил имя Джеймс Фитцджеральд?

– Нет. Я думаю, что ее любовником был Натаниэль Джеймс Брум. Это он выжил после крушения корабля.

– Его второе имя – Джеймс?

– Именно. Кто бы ни был этот Фитцджеральд, я готов спорить, что Виолетта уже была беременна, когда выходила за него замуж.

– Брум мог убежать вместе с ней и изменить имя.

– Я так не думаю. Этот человек был пиратом, личностью со скверной репутацией. Я не верю, что он мог бы поселиться в Кембридже и вести там спокойную размеренную жизнь, воспитывая сына, который стал мелким клерком. Он ни за что не позволил бы Лэндонам завладеть сокровищем. Мне почему-то кажется, что Эдвин убил его. Убил, забрал драгоценности и выгнал сестру из дома.

– Ты считаешь, что он мог пойти на такое ради денег? По-твоему, они так безжалостно обошлись с ней, вычеркнув ее имя из семейных архивов, ради денег?

– Она вступила в любовную связь с разбойником. Убийцей и вором. Человеком, которого власти непременно повесили бы, если бы поймали. Лэндоны накапливали богатство, укрепляли положение в обществе, наращивали политическую мощь. Их дочь, которую они намеревались отдать замуж за какого-нибудь богача, погубила собственную жизнь. Они были бы опозорены ее браком с преступником или рождением незаконного ребенка. С ней следовало обойтись надлежащим образом.