Война за «Асгард» - Кирилл Бенедиктов

Чудом уцелевший наушник, выпавший из разлетевшегося на куски шлема пилота, разразился быстрой сбивчивой испанской речью. Влад не удостоил его ответом.

Он поднял «Атлас» еще выше, поставив его напротив восходящего солнца. Поймал в перекрестье прицела упавшего на колено, вскинувшего на плечо винтовку истребителя и нажал гашетку.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

СТЕНА

Пролог

ИДЗУМИ ТАНАКА, ЭКСПЕРТ СЛУЖБЫ ГЕНЕТИЧЕСКОГО КОНТРОЛЯ

База «Асгард», зона Ближнего периметра изолята «Толлан»,

12 сентября 2053 г.

Девочек привезли к полудню.

Стоя у стены из поляризованного стекла, прозрачного снаружи и туманного изнутри, Танака наблюдал, как одетые в одинаковые светло-синие комбинезоны биологической защиты девушки рассаживаются в глубокие мягкие кресла, стоящие по периметру Жемчужной комнаты, – с опаской, недоверчиво поглядывая на замерших у дверей охранников. Одна из них так и продолжала бегать по комнате – высокая худая девчонка с длинными желтыми волосами, закрученными в странные тонкие косички. На вид ей было не больше шестнадцати. Она то и дело подбегала то к одному, то к другому свободному креслу, протягивала руку к нежной, меняющей форму и плотность пеномассе и тут же отдергивала. Четверо других девушек равнодушно наблюдали за ее суетливой беготней. Все они принадлежали к одному фенотипу – скорее, худощавые, чем полные, светловолосые и светлоглазые. Дальше, разумеется, начинались отличия, но Танака и не ожидал увидеть близнецов. Кобаяси отбирал девочек по формальным критериям, хотя, конечно, интуиция тоже играла здесь свою роль. Но главный, окончательный выбор всегда оставался за доктором Идзуми Танакой.

Нет, за Мнемоном.

Танака выждал десять минут – вполне достаточно, чтобы девочки освоились в новой обстановке. Вот уже кто-то из них зевает, рыженькая играет с пеномассой своего кресла – проводит ладошкой над подлокотником, материал реагирует на тепло и начинает медленно вздуваться мягким пузырем, только желтоволосая по-прежнему мечется между креслами, словно посаженное в клетку дикое животное. Что ж, пожалуй, пора.

Он коснулся лепестка сенсора и вошел в Жемчужную комнату.

Охрана среагировала на его появление согласно протоколу – четверо здоровенных круглоголовых динарцев вытянулись по стойке «смирно», прищелкнув каблуками высоких кожаных сапог. Хорошая идея – набирать в охрану лаборатории наемников из резерва Истребительных отрядов. Выглядят внушительно и почтения к глубоко гражданскому боссу проявляют не в пример больше, чем лощеные спецы из службы безопасности «Асгарда». Самому Танаке, положим, все равно, как его встречают, а вот произвести впечатление на гостей бывает весьма полезно.

Так и сейчас – девчонки, глядя на подтянувшихся охранников, тоже попытались принять вертикальное положение, да не тут-то было. Пеномасса – коварный материал, быстро освободиться из его объятий практически невозможно. Потому, кстати, кресла из пеномассы так популярны в полицейских участках – вовсе не из любви к ближнему, а скорее из недоверия к нему. Пока девчонки барахтались, борясь со своими креслами (только желтоволосая замерла у противоположной стены, словно застигнутая внезапной командой, – руки по швам, раскрытые ладони повернуты вперед, подбородок вздернут вверх), Танака прошел на середину комнаты и махнул рукой, словно бы давая команду «вольно».

– Здравствуйте, – сказал он по-английски. – Меня зовут доктор Идзуми Танака.

Взгляд его со стороны казался расфокусированным, но на самом деле он внимательно наблюдал за всеми. Две девушки никак не отреагировали на его слова – возможно, не знали английского. Еще две синхронно вздрогнули, когда он назвал свое имя, – ну, это понятно, наслушались сказок про страшного доктора и думают, что сейчас их начнут превращать в монстров. Желтоволосая продолжала стоять все в той же неестественной позе, но в глазах ее промелькнуло нечто похожее... странно, похожее на облегчение.

– Если вы предпочитаете говорить на другом языке, я могу говорить с вами по-французски, по-испански, по-русски, по-шведски и по-китайски, хотя китаянок среди вас я не вижу.

Желтоволосая поднесла правую ладонь к губам. Кажется, в каких-то общинах так принято просить позволения заговорить. Танака улыбнулся и кивнул ей.

– Господин Танака, – сказала девушка на сносном английском, – некоторые из нас говорят по-сербски и по-болгарски, если вы разрешите, я буду переводить.

– Очень хорошо. – Танака снова ободряюще улыбнулся. Девушка казалась достаточно сообразительной, но слишком сильно нервничала. Интересно, из какого она сектора? Можно было, конечно, заранее посмотреть файлы, подготовленные Кобаяси, но основной принцип выбора – полагаться не на документы, а на внутренний голос. Только личный контакт, только игра в вопросы и ответы. Ну и визуальное наблюдение, разумеется. – Как твое имя?

Желтоволосая снова вытянулась в струну.

– Радостина Божурин, господин Танака. Личный номер В-3498206, сектор Восток-34, поселение Ново-Тырново.

– Что ж, переводи. И вот что, Радостина, можешь сесть.

– Вы очень добры, господин Танака.

Она отступила вбок, к мягко покачивающемуся розовому креслу, и сделала попытку примоститься на краешек. Ойкнула, проваливаясь в теплую, услужливо принимающую форму тела ловушку – присесть на такое кресло невозможно, это известно всем, кроме, разумеется, тех, кто ни разу в жизни не видел пеномассы. Танака с интересом ожидал, запаникует ли она – нет, ограничилась одним изумленным восклицанием. Что ж, пока все идет нормально.

– Пожалуйста, назовите ваши имена. Только имена, без номеров.

– Мария Бальта, господин.

– Петра Сенкович, господин.

– Беата Пачек, пан Танака.

– Анна Стойменова, Танака-сан.

Ага, вот эта бойкая. Рыженькая, игравшая с подлокотником своего кресла. Чувствует себя на своей территории... ну, почти. Никакого страха во взгляде, ни малейшей напряженности в позе. Остальные держатся заметно скованнее. Судя по именам, все славянки. Из раза в раз Кобаяси приводит ему одних славянок. Требующийся Танаке фенотип чаще всего встречается среди народов восточнобалтийской и нордической рас, но поди отыщи за Стеной нордических девушек. Полгода назад, правда, Танака выбрал из семи высоких натуральных блондинок девятнадцатилетнюю финку. Для финнов квота составляла восемьдесят три процента – не попасть в нее было сложнее, чем выиграть миллион в сетевую лотерею. Но Кирси туда не попала – дефектный ген в основной цепочке, высокая вероятность мутации... скорее всего, подарок от дедушки, поднимавшего со дна Северного моря затонувшие советские подлодки. К сожалению, для целей доктора Танаки она тоже не подошла – Мнемон потратил на нее всего пять минут, а затем выгнал за порог и остался очень недоволен; в тот день Танака не получил от него никакого вознаграждения. Нет уж, пусть лучше славянки.