Убийца среди нас - Анатолий Силин

Но ностальгию по семье и семейному уюту тут же сменила реальная действительность: где и как лучше брать особо опасного преступника? Так мучительно долго шли по его следу и вот он настал, завершающий момент. Только вышли из машины, подбежал дежурный по отделу милиции.

— Товарищ подполковник, разрешите обратиться к товарищу майору?

— Обращайтесь, — кивнул Дорохов.

— Товарищ майор, вас срочно просили позвонить генералу, потом Терехову и еще в областную прокуратуру Ефифанцеву.

— Может, Епифанцеву?

— Так точно, Епифанцеву, извините — малость перепутал.

— Хорошо, идите.

— Ишь ты, будто прорвало, — недовольно проворчал Дорохов. — Поесть не дадут. Иные начальники больше мешают, чем помогают. Согласен?

— О Махинове я бы так не сказал, да и о Терехове тоже.

— Да я не о них, а вообще. Ладно, поднимайтесь наверх, мне надо тут кое-что уточнить.

— А поспать-то навряд ли придется, — сладко зевнув, сказал Валентин, как только вошли в кабинет Дорохова. — Мне бы чем-нибудь заняться… Может, с Олей подежурить? Хороша дивчина! Да?

— Это надо у нее спросить, только учти: она девушка порядочная.

— Да я не о том! — обиделся Валентин.

— О том, не о том, а предупредить обязан, — сказал я, набирая номер телефона Епифанцева. Дозвонился сразу. Оказалось, что Никита Олегович звонил, чтобы поддержать наш боевой дух. — Спасибо, спасибо, поблагодарил я. Потом позвонил Терехову. Алексей больше говорил намеками, о чем-то якобы весьма существенном, но это, мол, не телефонный разговор. Я понял, что вопрос скорее всего касался полковника Негоды и "сизовских" дельцов. Спросил, как прошла эксгумация трупа охранника Рюмина и о результатах проведения повторной судмедэкспертизы. Однако результаты не были пока готовы.

Затем доложил генералу Махинову, проинформировал, что операцию по задержанию Красавина проведем скорее всего утром, выслушал последние наставления.

Вошел Дорохов, глаза веселые, видно, что-то наклевывается. Но молчит. Я рассказал ему о звонках в УВД и что генерал волнуется. Но начальник милиции был настроен критически: надо работать, а не звонками заниматься.

Постучав, в кабинет пошла Петрина. Щеки раскраснелись, улыбается. "А Олька и в самом деле хороша! — подумал я. — Только вот своего "принца" никак не найдет". Она стала рассказывать, что Красавин только что встретил Алену и они вместе ушли к нему домой.

— Сядь, чего стоишь-то, — предложил Дорохов. Ольга присела на стул, в глазах вопросы.

— Самой-то с дежурства зачем было уходить? — пожурил Дорохов.

— Там Алексеева осталась, дознаватель.

— Ну тогда претензии снимаются. У тебя какой-то вопрос?

— Да я вот подумала, что, может, где-то поблизости машину на всякий случай поставить? Вдруг неожиданно уедут?

— Нет, не думаю. Ночью, нет, не уедет, — уверенно заявил Дорохов.

— Оля, ты не против подежурить с моим напарником? — спросил я.

— Не доверяете?! — обиделась Петрина.

— Вполне доверяем. Только негоже всю ночь вам с Алексеевой караулить убийцу. Покажи Валентину квартиру Красавина и его невесты, пусть на самого издали посмотрит, а дальше он знает, что делать. Идет?

— Да, все понятно.

— Ну вот и отлично.

Сидоров и Петрина вскоре ушли. Проводив их, я спросил Дорохова:

— Откуда такая уверенность, что Красавин уедет утром? Он что, сам тебе об этом сказал?

— А ты не догадываешься? — хитро прищурил глаза начальник милиции. — Ну-ка пошурупь, пошурупь мозгами!

— Никак личный сыск сработал?

— Вот-вот, угадал! — Дорохов довольно засмеялся.

— И где же стоит, если не секрет, его "жигуль"?

— А в одном из боксов районной администрации. — Пройдясь по кабинету, Дорохов хмыкнул: — Я еще днем подумал, что у Красавина связей тут нет никаких. Машина, когда проверили, у дома тоже не стояла. Но ведь его мамаша долго работала уборщицей в райисполкоме. Нынешнее начальство мало по составу изменилось, а она их всех знает, вот, думаю, и попросила, тем более, что сынок в Чечне себя геройски проявил. Короче, скоро ключ от бокса принесут. Готовь свою опергруппу. Но, — поднял Дорохов руку, — это после того, как сами на месте все проверим.

— Так это же здорово! Как раз что надо. Теперь Красавин мимо нас, вернее мимо гаража, никак не пройдет. — Я был доволен, еще бы.

Посоветовались по наружному наблюдению за домом Красавина и пришли к мнению, что снимать его пока не стоит, мало ли как все может измениться. Вдруг да решит ехать ночью? Нет, лучше уж не рисковать и все, что задействовано, держать в полной боевой готовности.

Вроде бы все с Дороховым обсудили, а я вновь и вновь задаю себе один и тот же вопрос: что еще может выкинуть Красавин? Задачка со многими неизвестными. Чешу голову, разговариваю то сам с собой, то с Дороховым. И тот без дела не посидит — колготной. Ему, как и мне, не до сна. Что-то долго нет информации от Сидорова, рация молчит. Промерз, наверно, Валентин до чертиков, но замены не хочет — упрямый. В последний раз передал, что Красавин, проводив Алену, вернулся домой. Метров сто нес невесту на руках и целовал, целовал… В гараж не пошел, а дома горит свет.

"Значит, не спит, — подумал я. — Почему не спит? Время заполночь…" А Сидоров мерзнет и молчит. Дорохов сел в кресло и прикрыл глаза. Он почему-то уверен, что Красавин до утра не уедет. Что ж, ждать осталось совсем недолго. Меня тоже клонит в сон… Как могу сопротивляюсь, пою про себя развеселые песенки, это бодрит. Хоть бы дежурный позвонил, но телефоны молчат. Вообще-то, мы с Дороховым все, что требовалось, сделали: бокс открыли, машину Красавина осмотрели, аккумулятор отсоединили. Оперативники, что прибыли со мной, пока здесь, под рукой. Парни крепкие, тренированные. Дорохов распорядился, чтобы вблизи гаражей не было ни одной машины.

Интересно, как же поведет себя Красавин при задержании?..

Я даже вздрогнул, когда услышал голос Сидорова:

— Пятый, пятый, я седьмой! Объект вышел из дома с чемоданом и пошел в сторону центра. Повторяю, объект вышел из дома с чемоданом…

Я посмотрел на Дорохова.

— Началось, — шепнул тот, открыв сейф, взял пистолет и сунул его в карман. Мой "Макаров" при мне, только достать из кобуры и снять с предохранителя. Если честно, то пользоваться личным оружием приходилось крайне редко. Да и брать его с собой не люблю, для меня это лишняя морока. Но сегодня не тот день, чтобы раздумывать: хочу — не хочу. Если честно, был страх, не на прогулку же идем. Вспомнил давнее утро и трупы туркмен, потом обезображенное лицо Рюмина… Такое мог сотворить крайне жестокий или больной человек. Наверняка подобные чувства испытывал и Дорохов.

Дальнейшая диспозиция была такова: я остаюсь со своей опергруппой в боксе и там дожидаюсь Красавина. Дорохов закроет дверь и со своей группой рассредоточится вблизи боксов, но так, чтобы у Красавина ничто не вызвало подозрений. Не дай Бог, Сидоров что-то напортачит. В боксе должна быть абсолютная тишина: ни звона, ни кашля или чоха. Если приспичит — терпеть.

За день и вечер я кое-что узнал о Красавине. Отзывы о нем неплохие: хорошо учился, трудолюбив, много занимался спортом, с желанием пошел служить в армию, где отлично проявил себя. Его фотография была на Доске почета в венкомате. Так что же случилось с ним дальше? Почему обычный, нормальный человек превратился в убийцу, в страшного монстра? И причем за короткое время.

Да, много думал над тем, как проведем задержание и что скажу после Красавину. Конечно, есть уже отработанные слова-штампы, тут и выдумывать, в принципе, ничего не надо. Но мысли в голову все-таки лезут, вроде того: мол, я твой земляк и должен тебя арестовать. Чепуха какая-то!… Земляк… Позвольте вас арестовать…

Ребята уже стояли наготове по краям двери, а я чуть в стороне, чтобы не сразу броситься в глаза Красавину. И вот послышались приближающиеся к боксу шаги. Мягкие, осторожные, шаги молодого, сильного человека. Мы замерли. Красавин подошел к двери, поставил на землю чемодан и загремел ключами. Замков два: навесной и внутренний. Господи! Лишь бы не чихнуть, не кашлянуть или не загреметь чем-то!…

За гаражами вдруг залаяла собака, потом раздался кошачий визг. Красавин насторожился, прислушался, но, кажется, пронесло — вновь заработал ключами. Слышно было, как поворачивался ключ, потом вытаскивался навесной замок. Вот, наконец, щелкнул и внутренний замок, и дверь приоткрылась. Я держу палец на выключателе, быстрее бы он перешагнул порог…

И — дверь настежь, Красавин уверенно зашел в бокс. Я нажал на выключатель, оперативники схватили его за руки. Чемодан, который он держал, упал на пол. Как можно спокойнее, без нажима, я сказал:

— Красавин Петр, вы арестованы за совершение тяжких преступлений… — Ну а дальше, черт, ни к селу ни к городу: это, говорю я, твой земляк, майор милиции Максимов. Сказал и жду — крутанет ребят или не станет сопротивляться. А сам сжимаю в кармане пистолет. К открытой двери подскочил Дорохов со своей группой. Красавин не пошевелился. На его руках звонко щелкнули наручники.