Нашествие. Битва за Москву (сборник) - Андрей Левицкий

Кир схватился за катану, когда из круглого отверстия, низко пригнувшись, вышли Мариэна и мужчина в рабочем комбинезоне с газовой лампой в руках. На терианке тоже был комбез, новая куртка и черные ботинки на ногах. Ссадину на виске она замазала желтой мазью.

Ступив вслед за ней на бетонную полку, незнакомец поднял лампу, оглядел двух землян и заговорил с девушкой. Она поманила их. Привставший Денис задал вопрос, девушка ответила. Кирилл услышал знакомое слово «зурно» – «быстро», шагнул к терианцам, и тут Денис сказал:

– Нет, подожди. Кто это? – он кивнул на мужчину с лампой.

Тот, низко пригнувшись, уже полез обратно. Мариэна, снова сделав призывный жест, направилась следом.

– Пошли, – сказал Кирилл. – Это она кого-то из своих повстанцев привела. Командира их, мне кажется.

– Он может быть агентом варханов, – возразил Денис.

– Идем, идем, Штирлиц.

Потом были несколько труб, глухих коридоров и узкая, сваренная из железных прутьев галерея, протянувшаяся вдоль бетонной стены высоко над озером.

Кирилл, шагая вслед за терианцами к правому берегу, подумал, что ему нравится в другом мире больше, чем на Земле. Здесь ему интересно. Главное, почти исчезли обычная его флегма и равнодушие к людям. Киру был любопытен этот мужчина с лампой, его интриговала Мариэна, хотелось выведать, о чем думают терианцы, какие у них заботы… даже Денис со своим щитом сдержанности, которым он прикрывал от окружающих уязвимость, щитом, давшим в последнее время трещину, был интересен. Кир желал больше узнать про Териану, изучить их столицу, пограничье и дикие территории вокруг. И не только Териану – Сайдон, Ангулем… и другие миры. Ведь они наверняка есть, не может же во всем Мультиверсуме существовать всего четыре реальности. Неужели в хакере проснулся исследователь? Исследователь-путешественник… До того ведь ему ничего, кроме Сети, нужно не было.

– Эй! – позвал он через плечо. – Как этого мужика звать, спроси. Нет, лучше переведи для меня, я сам спрошу: «Как тебя зовут?»

– «Вит хоннома?» – Судя по слабому голосу, ученого, в отличие от Кира, на галерее мутило.

– А почему только два слова?

– «Хон-нома»… «Хен» на лингвейке женщина, «хон» – мужчина…

– А «хан»?

– «Хан» – это военный. Не в том смысле, что штатный армейский, а скорее «воин» – «человек-воин».

– Ну хорошо, как ты сказал… хонома?

– «Нома» значит «имя», а «хон-нома», скажем так, «человекоимя». Вернее «мужеимя». А «вит» – «какое» или «как». То есть вопрос переводится примерно «Как (твое) мужеимя?»

– Вит хеннома? – громко спросил Кирилл.

Девушка удивленно оглянулась и сказала:

– Маре-Эна.

– А я – Кир-Ил. А вот его? – Он показал на провожатого. – Вит хоннома?

– Гот-Ан.

– Готан? – хмыкнул Кир. – Ему подходит.

Мужчина кинул взгляд через плечо, поднял лампу выше и зашагал быстрее.

Галерея закончилась железной дверью, которую Готан отпер ключом из связки. Дальше он двигался гораздо осторожнее, с оглядкой. Плотина примыкала к высокому зданию, куда они и вошли, аккуратно ступая по потертым ковровым дорожкам с геометрическими узорами. Несмотря на позднюю ночь, в коридорах горел тусклый свет, из некоторых комнат доносились голоса.

Готан жестом показал, что теперь надо вести себя очень тихо. Когда прошли коридор, сверху раздались шаги, и они вслед за проводником нырнули под лестницу.

Лампа погасла. В просвете между лестничными пролетами Кирилл увидел спускающихся людей: двое в расстегнутых плащах, под которыми было что-то полувоенное, с помповиками-скорчами и длинными тесаками на ремнях, шли позади высокого парня в рабочем комбинезоне и с разбитым в кровь лицом. Руки он держал за спиной.

Конвоиры не были похожи на варханов – лица не такие узкие и скуластые, волосы без стального отлива. Полицаи, стало быть. Прианы. Троица свернула в коридор, шаги стали удаляться, и Готан прошептал несколько слов. Денис перевел:

– Здесь много охраны, потому что пикаграда очень важный объект.

– Это мы уже поняли, – сказал Кирилл.

– У них постоянно ищут… «слангач» – предателей, то есть повстанцев. И делают «барварта». Точно значения этого слова я не знаю, наверное, «варта» означает «арест». Много арестов, значит.

Они стали подниматься по лестнице, и когда достигли второго этажа, Кир спросил:

– А в их религии ты пытался разобраться? Варханы называют повстанцев еретиками – почему?

– А-а… – протянул Денис. – С религией у них необычная ситуация. На Земле в обществах такого уровня, как у варханов, религия более продвинутая. А тут Мировой Змей и так далее… язычество. Исходя из основных постулатов своей веры, они и начали захватывать реальности. А тех, кто противится, их жрецы объявляют еретиками. Причем жрецы одновременно являются учеными, это я понял уже на базе, когда общался с Луканом.

Лестница закончилась железной дверью, Готан отпер ее, осторожно приоткрыл – сразу стало прохладней. Присев, терианец показал вперед.

Просторная бетонная площадка соединяла третий этаж здания с горным склоном. От площадки в две стороны шла дорога, плавно изгибающаяся вниз, слева она вела к полям возле озера, а справа – к берегу реки.

Прожектор освещал пять стоящих в ряд грузовых машин, похожих на земные многотонники-дальнобойщики, но более угловатые, громоздкие и неповоротливые с виду. Кабины всех были обращены к берегу.

Под заросшим кустарником склоном на другой стороне площадки лежали тюки. Больше десятка босоногих людей в робах с широкими фиолетовыми полосками на рукавах и ошейниках, грузили их в машины. За рабами наблюдали несколько вооруженных скорчами и тесаками прианов.

Готан ткнул рукой влево, и Кирилл заглянул в щель между стеной и краем приоткрытой двери. В той стороне на площадке стояла приземистая башенка с пулеметом на крыше, за ним маячили два силуэта.

Погрузка подходила к концу – выбравшиеся из кабин сначала одного, а потом другого грузовика водители принялись закрывать кузова.

– А ведь это манкураты, – пробормотал Кир, ни к кому не обращаясь, но Денис услышал.

– Кто? О ком ты?

– Люди с прочищенными мозгами, я их хорошо рассмотрел в варханском лагере на Земле. Наверняка тоже технология предтечей. Водители – обычные, а грузчики видишь как двигаются? Механически, будто роботы. Наверное, манкураты могут выполнять только самые простые операции. Мне интересно: после такой прочистки мозг способен реанимироваться или нет?

– Сильный инсульт тоже очищает мозг, – сказал Денис. – Стирает массу информации, иногда вплоть до корневых программ: простые движения, моторика… Одни люди не восстанавливаются, а другие потом начинают функционировать почти на том же уровне, что и раньше.