Подающая надежды (СИ) - Кира Фомина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Либо ты сейчас закроешь неприятную мне тему и мы продолжим идти туда, куда изначально держали курс, либо я закрою твой рот.
— Но, сау ба!.. — Попытался возразить сын Советчика, нахмурившись и топнув ногой.
— Без «но», индюк, — твёрдо вынесла вердикт петербурженка, закончив разговор и отправившись к Пхату, чтобы спросить, нуждается ли он в её помощи.
— Привет, антараи, — запыхавшимся голосом выдохнул маг, отрываясь от какой-то своей работы, и мило улыбнулся девушке, щурясь от солнца.
— Хат-и, привет! Нужно с чем-нибудь помочь?
— Только если морально поддержать — с остальным мы почти закончили.
— Ну, хорошо, — грустно протянула темничка, ковыряя носком кроссовка землю.
— А со мной здороваться грешно, я так понимаю? — Подал голос Прасет, скрестив руки на груди и обратив ненавистный взгляд на полуангела.
— Ну, сауат-ди кхрап, Нонг’Сет, — вздохнул Хат неохотно, возвращая врагу презрительный взгляд.
— И тебе не Вознестись раньше времени, Пи’, — в ответ бросил парень и только хотел было что-то сказать россиянке, стоящей рядом, как услышал зов со стороны. — Хиа! Ни Мыда без меня не могут! Сау ба, прости, мне нужно отойти.
— Не выражайся при старших, Нонг’! — Крикнул ему вслед Хат, на что ему в ответ убегающий Сет лишь показал маленькое сердечко из двух соединённых пальцев.
Иностранка, увидев озадаченное лицо полусветляка, от души посмеялась и проводила новоиспечённого друга взглядом. Не успела она и слово Тхонгкхамату сказать, как откуда-то сзади краем уха уловила тихий, едва различимый на фоне многогранности звуков оживлённой улицы свист, на который внимание никто больше не обратил. Резко вскинув правую руку параллельно земле, в одно мгновение магичка Тьмы ловким движением схватила стремительно приближающийся к ней сгусток трупного яда и, лёгким сжатием превратив его в своих руках в пепел, отправила мысленный вопрос зачинщику сего беспредела:
«Когда это полутемники в своих же начали ядами кидаться?!»
Вопрос этот прозвучал дерзко, с вызовом, с последующим магическим ответом на безобразие нахального мага. Доминика резво приложила два пальца правой руки к отчётливой вене на кисти левой и, прошептав одно единственное слово на латыни, направила пальцы в сторону наглеца. Тёмно-серая нить выстрелила из кровеносного сосуда, и протянулась до тела существа, грубо вошла в грудь и стала заполонять собой его вены, заставляя те лишаться подпитки в виде крови, заменяя собой красную жидкость, текущую внутри.
«Это жульничество, подлый поступок, Нонг’Сау!»
«Жульничество — это нападать на сестру по половине масти из-за спины, а я просто пользуюсь своими способностями, щучка!» — Ника нагло ухмыльнулась, подойдя к скрючившемуся на асфальте парню, что на последнем издыхании продолжал улыбаться и подшучивать.
— Лучше будет просто звать меня «Пи’», котик.
— Слишком много чести для такого бесстыдника, как ты.
— Тогда, м-может просто снимешь заклинание? Было бы… уже очень… прекрасно, — прохрипел Тиннакорн, начиная бледнеть. — Скоро я… не смогу сопротивляться…
— А может я только этого и дожидаюсь? Заточу твою душу в своём «домике», познакомишься там с остальными моими жертвами, — уголки губ чужестранки неустанно тянулись вверх, а колкий взгляд пронзал друга, чьи чёрные вены уже надулись и готовы были лопнуть.
Но этого не случилось — Ника изящным жестом оборвала мучения Корна, порвав графитовую нить одним пальцев. Полупровидец свободно вдохнул полной грудью, наслаждаясь воздухом и расслабляя напрягшееся тело.
— Коварная ты женщина, Нонг’Сау! — Ослаблено поднимаясь с земли, с ироничной горечью вздохнул тот и дружелюбно раскрыл руки в приглашении обняться.
Девушка себя ждать не заставила и на предложение ответила моментальным согласием, крепко заключив друга в кольце рук. Но от очередной шутки отказаться не смогла и с озорством спросила Тина, ослабляя объятия:
— И когда это тайцы обниматься стали при встрече? Тем более так удушающе крепко?
— Мы, вообще-то, давно с тобой не общались, я соскучилься! — Уши Домы моментально уловили то, как сменились яркий акцент и непонятная мешанина из слов и звуков в почти чёткую речь — пусть и с небольшим непринятием твёрдой "л", — вполне походящую на речь русского человека.
— Во-первый, мы только вчера за столом разговаривали, Корн-и, когда ты успел соскучиться? И во-вторых, когда ты успел так сильно поднатаскать себя в русском?
— Ну, это вчера было, сегодня уже другой день! А разговариваю я хорошо по-русски уже как пару дней, это к тебе вопрос, почему не замечала! Кстати. Слышал, тебе опять было плохо. Сейчас как, стало легче?
— Да, мне уже лучше, спасибо. А вот ты, собака такая, почему умалчивал о своём увлечении?!
— О каком увлечении? — Удивился Тинн, вытянув шею и округлив кошачьи глазки.
— Игра на барабанах! Ты представляешь, в каком я шоке была, когда тебя за ними увидела?!
— Даже и не знаю, как тебе такое преподнести… Хорошо, расскажу тебе этот страшный секрет, только ты никому его не разбалтывай, договорились? — Таинственно прошептал Тиннакорн и, получив в ответ недоумённое хлопанье глазами, с придыханием заговорил, озираясь по сторонам: — В общем, было это давно, сейчас время и не вспомню точное, может, двенадцать дня, может восемь вечера. Я одиноко сидел в своей комнате, как вдруг откуда-то раздался страшный голос, что наказал мне: «Ты. Должен. Играть. На барабанах! Ты хочешь этого, Корн!» Я тогда подумал: «Кто же это был такой?» А оказалось, что голосом этим был… — растянув паузу на полминуты, он всё же закончил криком: — Мой внутренний!
— Бл!.. Блудный демон меня на части раздери! Корн, зараза такая, я ж тебя придушу! — Подпрыгнув от громкой и до безумия глупой концовки, разругалась Доминика и рванула вслед за внезапно удалившимся другом, вываливая на него весь свой арсенал грубых слов.
— А я что? Ты просила — я рассказал! Не буду ж я от подруги секреты хранить!
— Я ведь тебе правда покажу сейчас, как из таких, как ты супы варят! Остановись, кому сказала!
И он вдруг остановился. Но, как вскоре девушка поняла, сделал это он не по своей воле или из острого желания стать чьим-нибудь обедом. Перед парнем возвысился незнакомый маг, преградивший путь. Тёмно-синий классический костюм придавал существу статности и возраста, делая из юноши мужчину средних лет. Глаза цвета ультрамарина пронзали Тинна надменностью, а бледные губы сохраняли хладнокровие.
Магичка, возмутившись такой наглости, хотела выйти вперёд и поговорить с незнакомцем «по душам», но полутемник, словно прочитав мысли подруги, закрыл ей проход рукой, заставляя оставаться за спиной. Парень сам заговорил с неизвестным, предоставив петербурженке возможность лишь в напряжённом молчании наблюдать за ситуацией, что
