Говорящий состихиями - Екатерина Журавлева

Я молчал.

– Или я сброшу тебя вниз и выйду один! Ну! Выбирай!

– Хорошо! – крикнул я. – Вместе так вместе!

На его лице на секунду появилась торжествующая улыбка. Он протянул мне вторую руку. Я перехватил покрепче подставленную руку, посильнее толкнулся ногами о стену обрыва, один рывок – и мы оба летим вниз, навстречу, горячим объятиям смерти. Я видел как с его, а точнее моего лица сползает маска презрительного превосходства и его перекашивает ужасом. Я успел отстраненно подумать: "Какая все-таки мерзкая рожа!", как мое лицо словно подернулось рябью и сползло, будто его сдуло обжигающим ветром. И передо мной предстало лицо Рей`Гарта во всей красе. В этот момент мне стало легко и хорошо, я понял, что все сделал правильно. Жар стал нестерпим, я зажмурился и приготовился к неизбежному. Перед глазами промелькнули лица новоприобретенных друзей, отца, Калеллы, прижимающей к груди малыша серьезными карими глазами и кудрями, как у Воздуха. Малыш строго посмотрел на меня, а потом весело улыбнулся мне и потянулся ко мне, словно просился на руки. Я потянулся к нему. Но обжигающая вспышка погрузила меня в темноту.

Странно, но после смерти мне снились сны. Много разных, но запомнил я только один. Я смотрел откуда-то сверху на Грега в окружении четырех ребятишек, четырех Стихий. Грег их прекрасно видел, однако в его лице не было удивления или страха. Он смотрел на Огонь, как на старого знакомого.

– Этот самый лучший из всех! – сказал Огонь странную фразу. А Грег в ответ, серьезно кивнул. Я смотрел и не узнавал его, это был словно другой человек, мне даже показалось, что он стал намного старше, степенней, мудрее. Додумать свою мысль я не успел. В этот момент Стихии повернулись ко мне, полыхнуло так, что я сначала ослеп, а потом и вовсе отключился.

Очнулся я от того, что кто-то лупил меня по щекам.

– Ммм, – замычал я, отмахиваясь. Удары прекратились.

– Ну, наконец-то, – услышал я веселый голос Грега. Осторожно приоткрыл глаза и увидел, что мы оба находимся у входа в Круг. Рядом на корточках сидел Грег и весело смотрел на меня. Из-за него виднелись недоуменные лица друзей. Что-то влажное и щекотное ткнулось в руку. Я скосил глаза вниз, ну конечно, Кристобаль тут как тут!

– Что случилось? – одними губами спросил я.

– Не знаю! – Грег как-то меня понял. – Это тебя надо спросить. Кажется, ты видел и знаешь намного больше меня. Я видел только белую вспышку. И все. Потом очутился тут. Признавайся, что они тебе сказали? Что ты сделал? Как ты убил его?

– Стихии? Они и тебе кое-что сказали, ты разве не помнишь?

– Мне? – Грег, казалось, был искренне изумлен.

– Ну да, я совершенно ясно помню, что ты разговаривал с ними, слышал, что они тебе говорили и даже ответил им.

Грег смотрел на меня как на полоумного.

А я неожиданно для самого себя заявил:

– Грег, ты и был одним из двух волшебников, ставших первыми Ключами. Ты не помнишь этого, но твой дар не передается от волшебника к волшебнику. Ты каждый раз возрождаешься в разных ипостасях. И ты, и твой Светлый собрат – каждый раз проживаете жизнь заново, и каждый раз набираетесь опыта, который делает вас с каждым разом все мудрее. Вы вечные носители Дара. Вечные тени Говорящих со Стихиями.

Я говорил, но словно бы это был не я. И я понятия не имел, откуда я все это знаю. Грег и остальные смотрели на меня открыв рот. А я подумал, что именно это пытался втолковать мне Воздух, когда доказывал, что ничего страшного не случится, если Грег умрет и родится новый Ключ. А вот фигушки. Новый Ключ на то и новый. Он будет другим человеком, ни капли не помнящим этого и всех других. Меня и старый Ключ вполне устраивает. Думаю, что Грег вполне заслужил того, чтобы прожить еще какое-то время.

– Я ничего не понял! – прервал затянувшееся молчание Алькон. – Какой Ключ, какой Дар! Вы убили Рей`Гарта?

– Коль Эвор вернулся, – обернулся к нему Грег. – Думаю да, его больше нет. Я прав?

Я кивнул. Друзья застыли стараясь осознать этот факт.

– И что же теперь, все закончится? – с непривычной робостью спросил Алькон. –

– Погоди ты. Нет только Рей`Гарта, все его приспешники живы-здоровы, – сказал Вортус.

– Эвор! Ты расскажешь как все было? – воскликнул Алькон и, указав на Грега, добавил. – И какое он, ко всему этому имеет отношение.

Я посмотрел на улыбающегося Грега и тоже улыбнулся.

– Он имеет к этому самое непосредственное отношение. Если бы не он, мне никогда не попасть в Круг и не избавиться от Рей`Гарта. Так что нам всем стоит перед ним извиниться. А расскажет обо всем он сам. Он прекрасный рассказчик.

Я блаженно откинулся на травку и закрыл глаза. Мне было о чем подумать. Я-то в отличие от Грега прекрасно помнил, что сказал мне Воздух. У меня есть сын! Первое что сделаю, когда разберусь со своими новыми способностями – отправлюсь в Рагнорк и заберу Калеллу и ребенка сюда. А может и отца уговорю уехать со мной. В конце концов – это родина наших предков.

Я лежал и размышлял, а у меня перед глазами все еще стояла хитрая мордашка Воздуха. Она корчила мне рожицы и подмигивала.

Приложения

Он вспомнил ту холодную ночь, когда на него как камень свалилась информация о том, что Агнерус Рей`Гарт знает где находится Гай`Раан. Как он метался по темной нетопленной комнате, как лихорадочно пытался придумать мало-мальски приемлемый план, как спасти его. Время текло стремительно, уходило как вода сквозь пальцы, а он ничего не мог придумать. Сам он ничего не мог поделать. Для мага путь в Рагнорк был накрепко закрыт. В итоге он решил поставить на карту все.

– Кто здесь! – Манауто дернулся, потянувшись в сторону прикроватного столика, на котором стоял подсвечник с пятью свечами.

– Не делайте резких движений, мастер Манауто! – тихо, но отчетливо сказал Грег, его голос из темноты звучал напряженно и угрожающе. – Особенно следите за руками.

– Кто вы? – Манауто оставил попытки дотянуться до канделябра и застыл на кровати, чуть наклонившись вперед и пытаясь разглядеть стоящего перед ним человека в темной куртке с капюшоном.

– Оставайтесь на месте. Сейчас вы все узнаете! – Грег чуть шевельнул пальцами и свечи в канделябрах на столике возле кровати и на столе в центре комнаты ярко вспыхнули, разгоняя тьму.

В желтом, колышущемся свете было видно, что Манауто, распознав колдовство и поняв, что перед ним Темный, заметно напрягся. Но, видно, сообразив, что беспомощен перед стоящим посреди комнаты волшебником, не пошевелился. Только напряженно вглядывался, пытаясь разглядеть лицо, скрытое капюшоном.