Диккенс - Максим Чертанов

Но вот и пришла пора нам составить окончательный список для чтения (перечитывания) романов Диккенса. Еще раз подчеркнем, что мы расставляем приоритеты не по принципу «лучше-хуже», а исходя из простоты восприятия современным читателем. Очень возможно, что вы с нами не согласитесь и составите свой вариант. А вот наши рекомендации: 1. «Большие надежды». 2. «Жизнь Дэвида Копперфильда, рассказанная им самим». 3. «Тайна Эдвина Друда». 4. «Крошка Доррит». 5. «Повесть о двух городах». 6. «Оливер Твист» 7. «Холодный дом». 8. «Домби и сын». 9. «Барнеби Радж» 10. «Наш общий друг». 11. «Мартин Чезлвит». 12. «Лавка древностей». 13. «Посмертные записки Пиквикского клуба». 14. «Жизнь и приключения Николаса Никльби» (хотя «театральные» куски этого романа заслуживают быть прочитанными в самую первую очередь). 15. «Тяжелые времена».

Если вы нетерпеливый человек — нет, если вы нетерпеливый человек, то вообще не сможете читать Диккенса, — если вы не самый терпеливый человек и любите детективы, то, конечно, захотите начать с «Эдвина Друда». Ничего худого в этом нет, но можете несколько разочароваться, так как для нас, привыкших к современным детективам или хотя бы к Конан Дойлу и Агате Кристи, темп может показаться медленным (в этой медленности и кроется наслаждение, но к нему нужно привыкнуть), — так что все же рекомендуем начать именно с «Больших надежд» — это тоже своего рода детектив, а в последней части, можно сказать, триллер.

И еще два совета. Во-первых, не читайте Диккенса в метро, на бегу — постарайтесь обеспечить себе кресло, покой, плед, чай с бутербродами. Во-вторых, если есть такая возможность, попробуйте читать его одновременно с кем-то из близких: делитесь впечатлениями, попробуйте, вообразив себя человеком XIX века, прочесть самые смешные отрывки друг другу вслух, обсуждайте, ругайте — так он у вас «пойдет» значительно лучше (испробовано на опыте).

8 июня Диккенс, встав после обеда, сказал, что собирается в Лондон, упал и потерял сознание. Была при нем одна Джорджина, так что все эти подробности биографы знают с ее слов. Он пролежал на диване весь вечер, ночь и следующий день, когда приехали Кейт, Мэйми, Чарли, Генри, Форстер и Эллен Тернан. Но Клэр Томалин высказывает иную версию. 8 июня Диккенс получал деньги по чеку; вероятно, сразу после этого он поехал к Эллен, где и упал в обморок. Эллен с помощью горничных и смотрителя находившейся напротив ее дома церкви погрузила Диккенса в извозчичью карету (своего экипажа у нее не было) и привезла его в Гэдсхилл. Это не просто логический домысел — Томалин получила письмо от Джорджа Дисона, правнука Четвуда Потанса, пастора той самой церкви, которому якобы обо всем рассказал тот самый смотритель. Кроме того, Джорджина сообщила адвокату, что в карманах покойного нашли шесть фунтов, а известно точно, что он утром получил 22 фунта. Куда же могли деваться остальные, если он не отдал их Эллен?

После шести вечера 8 июня обе версии объединяются в одну. Приехал доктор, ничем помочь не смог, сказал только, что больного надо согреть. Кейт и Мэйми, вызванные телеграммой, прибыли к полуночи и до утра прикладывали к ступням больного нагретые кирпичи. Утром 9 июня приехал Чарли и привез знаменитого лондонского специалиста Рассела Рейнолдса, тот созвал консилиум, все врачи подтвердили кровоизлияние в мозг — инсульт. Днем приехала Эллен. Вскоре после шести вечера 9 июня, как вспоминала Кейт, отец тяжело вздохнул и умер. Он так и не смог ни с кем попрощаться. На следующий день передовица «Таймс» призвала похоронить Диккенса в Вестминстерском аббатстве. Сам он, как мы могли видеть, этого категорически не хотел, Форстер, Джорджина и вся семья были против — все в точности как с Чарлзом Дарвином, и, как и в случае с Дарвином, общественное мнение победило. 14 июня прошли пышные общественные похороны.

Джорджина обосновалась в Лондоне, в доме на Глостер-террас, ей было 43 года, как Кэтрин в период разрыва, и она стала неофициальной вдовой. «Ничто никогда не заполнит пустоту, — написала она Энн Филдс, — и в жизни никогда больше не будет никакого интереса для меня». Дети Диккенса больше не нуждались в ее заботе, но она чувствовала себя ответственной за 33-летнюю Мэйми, которая все больше пила и приходила и уходила, когда ей вздумается, и за Генри, который навещал ее на каникулах. Кэтрин Диккенс (Анджела Бердетт-Куттс поехала с визитом соболезнования к ней, а не в Гэдсхилл к Джорджине, как все остальные) сказала своей невестке Бесси, жене Чарли, что она уже 12 лет вдова и продолжает чувствовать себя самым близким Диккенсу человеком. Она попросила, чтобы ее дочери и сестра навестили ее, и говорила с Джорджиной впервые за 12 лет. После этого Кейт бывала у матери постоянно, Джорджина и Мэйми — периодически. Чарли со своей семьей остался в Гэдсхилле, и там с ним подолгу жила мать; он, однако, был вынужден продать дом в 1879 году из-за долгов. Джорджина и Эллен поддерживали отношения, встречались, переписывались.

Потом они жили каждый по-своему и уходили из жизни. Сидни умер в 1872 году на корабле и был похоронен в море. Форстер, вскоре после смерти друга опубликовавший свою деликатную и полную недомолвок «Жизнь Чарлза Диккенса», скончался в 1876 году. А в 1879-м умерла Кэтрин; в тот год был издан первый том сохранившихся писем Диккенса, собранных и отредактированных Джорджиной и Мэйми. Джорджина написала введение к письмам каждого года, ни словом не упоминая о разделении между Диккенсом и Кэтрин и вообще о каких-либо «скелетах в шкафу». Фрэнсис по протекции знакомого Джорджины уехал из Индии в Канаду, где продолжал служить в конной полиции; он был хорошим полицейским и умер в 1886 году.

Мэйми Диккенс умерла незамужней в 1896 году: чем она занималась и как и с кем жила после смерти отца, остается почти неизвестным. Джорджина жаловалась, что жить с ней невыносимо, и ближе к концу жизни Мэйми переехала в Манчестер, где жила и умерла в доме священника Харгривза (к которому Джорджина и Кейт относились очень неодобрительно, полагая, что он потворствует пьянству Мэйми). В 1886 году она написала воспоминания об отце.

Чарлз Диккенс-младший написал введения для многих посмертных перепечаток книг своего отца; в 1893-м он закрыл «Круглый год» и умер от лейкемии в 1896 году в один день с Мэйми. Плорн в Австралии преуспел, женился на богатой (детей не было), открыл фондовое агентство, был избран членом горсовета и даже стал под конец правительственным инспектором, хотя продолжал делать долги; умер в 1902 году. Альфред тоже остался в Австралии, более или менее успешно занимался сельским хозяйством, женился, овдовел, снова женился, оставил двоих детей; в начале 1890-х он совершал поездки по Австралии с лекциями о жизни и деятельности своего отца, а с 1910 года читал эти лекции в Европе и Америке. Он умер в 1912 году.