Чемпион. Второй пояс - Михаил Павлович Игнатов

зубы, шагнул прочь. Если он не собирается выйти сейчас, то хочет сделать это позже, когда моих сил станет меньше. Хватит красоваться тут на ринге с полупустым средоточием. Я просил Виликор уступить мне место и помочь как раз ради такого случая.

Распорядитель Дизир рявкнул:

— Что мы видим? Талант Ордена, так много и громко говоривший, вдруг уходит? Неужели он не желает продлить череду своих побед?

Я лишь чуть ухмыльнулся, буквально краем рта. Теперь жалить будут меня? Не дождётесь.

— Но ведь он уже заявил себя участником схватки! Орден, неужели вы снимаете ставку и признаёте поражение?

Я сбился с шага, но ответ нашего распорядителя уже гремел:

— Глупости! Всё это было справедливо до проверки и появления на ринге старейшины. Наш участник устал ждать вашу ставку. Раз вы не поставили её за столько времени, то может быть, это вы признаёте поражение?

Виликор уже шагала мне навстречу. Мы встретились ровно на середине пути между флагом Ордена и границей ринга. Она шепнула:

— Недавно я говорила, что это хороший момент, чтобы закончить этот день, но теперь так не считаю, постараюсь протянуть подольше. Раз уж ты выстоял столько раз подряд, Песчаный Чудовищный Мясник, то нужно и Ледяной Фее попробовать хотя бы приблизиться к подобному подвигу.

Я дёрнул уголком губ в улыбке. Снова соревнование?

Но Виликор уже шагнула мимо, ничего не заметила. Пришлось обернуться через плечо и толкнуть к ней мысль:

— Это не соревнование между нами и тебе ничего не нужно доказывать. Никому. Если против тебя выйдет Кетот или другой Предводитель, то заботься о том, чтобы не пострадать и принести Ордену пользу в будущем, а не получить рану здесь и сейчас.

Она не обернулась, не повела рукой, давая понять, что услышала, а главное, приняла мои слова. Не услышать их она не могла, а с остальным… С остальным я ничего не мог поделать.

Ничего. Она сильная. Когда-то я лишь стискивал зубы, получая от неё взбучку за взбучкой на ринге, но это только делало меня сильней и заставляло больше стараться.

Теперь её черёд.

Уверен, всё это не станет для неё Преградой. Не для Виликор Тразадо, когда-то жившей в Третьем поясе. Не для той, которая до сих пор знает и умеет больше меня. Не для неё, которая всегда была умней и предусмотрительней меня.

Поэтому тень улыбки на моих губах превратилась в широкую, предвкушающую улыбку и я рявкнул:

— Давай! Покажи этим ублюдкам из Дизир, как остра твоя сталь и как безжалостен твой лёд!

Вот это её проняло. Она сбилась с шага, бросила на меня взгляд через плечо, а затем кивнула. Кивнула и шагнула в пределы ринга.

Распорядитель Ордена тут же заорал:

— Виликор! Ледяная Фея!

Буквально через три вдоха на ринг уже вступил её противник. Не Кетот. Фальди. Тот, кто хорош с копьём. Я его помню и, кажется, второй, Рундар, уже был моим противником и я его вынес, освободив от Указов.

Проверка.

Гонг.

Столкновение.

Виликор была великолепна.

Стремительная, неудержимая, смертоносная.

Конечно, она не пыталась убить Фальди, но легче ему от этого не было. Ничего он не сумел противопоставить таланту Виликор и её мечу.

Десять вдохов и он покрыт ранами.

Двадцать вдохов и его кровь капает на камень ринга.

Двадцать пять вдохов и на камень ринга падает его рука, всё ещё сжимающая копьё.

Гонг раздаётся едва ли не быстрей, чем она касается земли, заставляя Виликор буквально застыть на середине удара.

Но она справляется, опускает меч к бедру и расправляет плечи.

Это что, и правда соревнование между нами?

Неважно.

Важно то, что дизирцы теперь пытаются подловить на ударе, чтобы получить возможность обвинить в нарушении — в ударе по проигравшему.

Надеюсь, тот послушник, что бьёт в гонг, тоже поймёт это и будет медлить после крика дизирцев хотя бы вдох. Или там бьёт формация? Это тоже неважно.

Важно то, что Виликор была великолепна, и я ору:

— Виликор! Виликор! Виликор!

Она не уходит с ринга, только повторяет мои слова:

— Это хождение так утомляет. Пожалуй, я не буду топтать ноги. Я уже здесь, на ринге, кто будет моим следующим противником? Может быть, ты, Кетот? Это у брата Леграда был однажды шанс сойтись с тобой в схватке, а у меня нет, ведь я опоздала к началу Дикого Времени, а потом ты исчез из лесов горы Меча. Может быть, сегодня сжалишься над девушкой?

— Пожалуй, нет.

Я фыркаю. Кто бы сомневался. Но на самом деле лишь радуюсь. За Виликор и за себя.

Она же вздыхает:

— Жаль. Тогда кто выйдет вместо тебя? Обещаю, я постараюсь не заканчивать схватку так быстро, как вышло в этот раз.

Возле меня в этот миг оказывается распорядитель боя, недовольно шипит:

— Чего замер? Ты для чего ушёл с ринга, глазеть на Виликор?

Опомнившись, я хватаюсь за кисет, загребаю полные горсти духовных камней и впечатываю их друг в друга. Что-то осыпается мне под ноги осколками и крошевом, что-то, уцелев, разлетается во все стороны.

Неважно.

Раскинуть руки, сформировать три круга циркуляции и заставить их вращаться.

Быстрей. Быстрей. Быстрей!

Крошево под ногами стремительно истлевало, исчезало, тая десятками разноцветных нитей. Моё тело жадно поглощало и их, хотя, казалось бы, куда, если средоточие стихии полное, и силу Неба, которая щедро изливалась из обломков духовных камней.

Только мне этого было мало. Медленно.

Ограничение. Снять.

Быстрей. Ещё быстрей!

Круговорот резко расширился, захватывая и те камни, что разлетелись в стороны, распорядитель боя попятился, отходя от меня, словно опасался, что его засосёт, а целые камни отдали первые нити и первые порции духовной силы Неба.

Стихия — наплевать, её я потратил очень мало, а вот духовная сила…

Тоже плевать, пусть всё идёт своим чередом, я сделал всё, что мог, сколько успею собрать, столько и использую в схватках.

Краем сознания поддерживая вращение Круговорота, я впился взглядом в ту схватку, что кипела на ринге.

Не понять, то ли соперник в этот раз достойней и сильней, то ли Виликор и впрямь тянет время, только уже не ради многих, а только ради меня.

Десять вдохов и соперник даже не покрыт ранами.

Двадцать вдохов, но на плитах не добавилось крови.

Двадцать пять вдохов, и, наконец, первая рана.

На Виликор.

Она сплетается с противником сталь к стали, скользит в шаге от него, осыпая его десятками ударов и сама отбивая десятки выпадов.

Я слишком далеко, я не