Сербский генерал Младич. Судьба защитника Отечества - Лилиана Булатович

СООНО не выполнили свои основные функции, и не реализовали соглашения, подписанные генералами СООНО от Морийона до Роуза, которые говорят о демилитаризации зон безопасности Сребреница, Жепа и Горажде, действительно признанных в этом качестве, в то время как Сараево, Тузла и Бихач не были предметом переговоров стран-участниц конфликта и не определены как зоны безопасности.[86] Я должен сказать, что ни один сотрудник СООНО до сих пор не пострадал на сербской стороне, а таких случаев на мусульманско-хорватской территории было несчётное число, от сбитого итальянского транспортного самолёта до различных эксцессов, в которых СООНО несли потери.

— Налицо многочисленные злоупотребления сотрудников миротворческих сил, а также международных гуманитарных организаций. Как вы оцениваете такие поступки?

— Сербы веками научены каждого принимать, как самого родного. Должен сказать, что каждые бабка и дед, приезжающие с Запада на эти территории, являются сотрудниками ЦРУ и осматривают наши позиции, я уж не говорю о специалистах высшего класса, их бойцах и офицерах, которые превратились в водителей гуманитарных конвоев. Они — профессионалы высокого уровня, одетые в белые одежды или в голубые каски, и очень легко вступают в контакт, потому что многие говорят на нашем языке…

Скажем, когда возникла проблема Жепы, появился бывший полковник американской армии Ларри Холингворт и выдавал себя за некоего сотрудника гуманитарных миссий УВКБ. Он был тут до тех пор, пока нам не навязали схему, что Жепа станет зоной безопасности.

Почему это для сербов нигде нет зон безопасности на мусульманской территории? — спрашивал я на Скупщине. Мы тогда должны были добиваться паритета. Лари Холингворт пришёл сюда как опытный военный и уехал, когда сделал дело в Жепе, и слышно, что он появился в Чечне. Удивительно, что у Америки как мировой силы есть интерес направлять своего полковника в Жепу или Чечню, или генерала Галвина, чтобы тренировать мусульманско-хорватскую армию, а сербский народ не привлекает своих офицеров, и даже ведёт против них пропаганду.

Так что чем раньше мы образуем единый фронт обороны сербского народа, тем быстрее добьёмся окончания войны. Если позволим им вытаскивать нас как зубочистки и ломать по одному, или часть за частью, общину за общиной, война прекратится только тогда, когда всех нас полностью разобьют. После первых бомбардировок мы воспротивились и весь мир счёл ту акцию катастрофической ошибкой и убрали Роуза, а сейчас нужно менять и Смита, пусть тренирует бомбардировщиков НАТО на своей земле.

Когда у нас длилось перемирие после подписания соглашения о прекращении огня, но они ничего не сделали, чтобы провести демаркацию линии фронта. Были отдельные попытки. Они приняли наших офицеров связи в Горни-Вакуфе и в Тузле. Но при этом не могли обеспечить им безопасность, так что по требованию мусульман их выслали.

— Господин генерал, это четвертый год войны на территории бывшей БиГ, а для вас — пятый. Давление международного сообщества и пристрастное поведение СООНО, нарушение эмбарго на ввоз оружия на территорию бывшей Югославии не помешали АРС добиться блестящих результатов и защищать единый сербский народ. Как Вы оцениваете то время и вклад бойцов АРС?

— Это точно, когда выйдет ваша газета, пойдёт пятый год, как я воюю. Мы, как народ, находимся в тяжёлом положении из-за чудовищных решений международного сообщества и Совета Безопасности. Начата такая блокада всего сербского народа, какой история не помнит. Вероятно, мы и в дальнейшем будем иметь большие проблемы при такой пристрастности и неразумном отношении международного сообщества. Кроме того, это неравное отношение к вовлечённым в конфликт сторонам есть величайшая несправедливость, когда-либо допущенная по отношению к одному народу.

Что касается результатов четырёхлетней войны, я бы не все результаты приписывал армии. Великие результаты нашей армии неоспоримы, но это и результаты всего сербского народа и всех его структур. Думаю, что на политическом и дипломатическом поле мы не сделали всего, что нужно было, если учесть, то сербский народ и далее находится в полной изоляции. Значительны результаты нашего народа, ну и его армии, особенно в том, что мы не допустили того геноцида, какой был для нас запланирован. Сербский народ за всё время своего существования никогда не вёл столь тяжёлую, сложную и опасную войну против более сильного, всесторонне обеспеченного, обладающего большей поддержкой противника. Например: только на горе Гаревац у Бихача (в течение 1941 г.) усташеские силы хорватско-мусульманской коалиции уничтожили свыше тринадцати тысяч сербов, что намного больше, чем общие потери нашей армии за всю нынешнюю войну до сих пор. Не говоря уже о страданиях сербов в Ливно, Ясеноваце, о голгофе Козары и некоторых других мест.

— Некоторые считают, что ЮНА предала сербский народ на территории БиГ, и что вследствие этого, в мае 1992 г., вынужденно сформирована АРС. Каково Ваше мнение?

— Себя, как действующее лицо этихсобытий, я не хотел бы представлять как некую наковальню, на которой исправляется история. Вопрос о том, предала ли ЮНА или нет, кто предал, как предал, я бы оставил для научного анализа и будущего.

В бывшей Югославии много представителей разных профессий, разных званий, от академиков, юристов, экономистов до художников и обычных людей, и никого не обвиняют, никто не виноват в предательстве Югославии, кроме офицеров, хотя многие из них пятый или четвертый год воюют. Я исхожу из того, что для нашего народа нет ничего дороже своих детей, а он этих детей отдаёт в распоряжение армии, для защиты народа и его имущества.

Отсюда и обязанность — в первую очередь офицеров нашей армии — заботиться об этих детях, чтобы обеспечить им возможность пережить это время и защитить свой народ. Вот поэтому мы и остались со своим народом, это была наша обязанность и наивысший патриотический долг — защитить его в той мере, в которой мы можем и умеем.

На этом заседании скупщины в Баня-Луке 12 мая 1992 г. я ясно потребовал у делегатов нашей Народной скупщины, чтобы в один единый фронт мы объединили все духовные, политические, экономические и другие силы, а в первую очередь — военные. Сделано ли это, лучше всего знает наш народ.

— Вы говорили, что сербские офицеры, вооружённые высокой сознательностью и ответственностью, остались, чтобы разделить свою судьбу с народом. В последнее время слышно достаточно обвинений, что эти самые офицеры являются носителями левых ориентаций и «коммуняками».