Чёрный Свет - Александр Иванович Гуринов

плоть начала искать мутации, которые позволили бы мне защититься от такого его внимания, неспешно, не привлекая внимания, однако, стремительно.

— Какие странные ощущение ты создаёшь, Левиафан, — сказал я, скорее по привычке, всеми силами сознания пытаясь разобраться в том, что же я такого чувствую. — Ты не совсем живое существо… у тебя нет сердца, нет никаких биологических механизмов, которые заставляли бы твоё тело двигаться… ты… совершенно иной… прямо как я… и шарды… вот оно что? Ты точно не кейп, ты такой же пришелец, как и шарды, возможно, ты и являешься самим шардом в истинном обличии? Или это только такая невероятная иллюзия? А может созданная вами кукла? Я уже убедился в ваших невероятных возможностях, так что ничему не удивился бы…

Анализируя все свои ощущения, я пытался понять как действовать с этим существом, а Губитель, казалось, с любопытством смотрел на меня, словно на какую-то диковинку.

Однако всё изменилось в одну секунду.

Бой начинается…

Движения Губителя были невидимы для глаза нормального человека — монстр одним движением преодолел звуковой барьер и в два больших шага оказался вплотную ко мне, чтобы ударить своей огромной когтистой лапой.

Не получится…

Моя скорость ничуть не уступает его. Тело уже изменило свою физиологию, ещё до начала боя, чтобы даровать мне максимально высокую скорость передвижения, точность координации и многое другое. Огромное внутреннее давление биоэнергии увеличивает мои возможности на порядок, позволяя реагировать и почти не уступать Губителю, а телекинез, позволяющий мне контролировать свои движения с точностью до последнего микрона, двигаться с такой скоростью, на которую я не смог бы рассчитывать в ином случае, да и вообще псионика многократно увеличивала мои способности в сражении. Если Пария сражался со мной на равных и даже превосходил за их счёт, то я, пусть ещё не так хорош, как почившее уже "Идеальное Дитя", способен выйти далеко за рамки норм и здравомыслия.

Мгновенно увернувшись от когтей Левиафана, я сам замахнулся. Вдоль моей руки прошла волна пространственных искажений, а биоэнергия взбесилась ещё сильнее. В первую очередь мне нужно выяснить, насколько он восприимчив к грубым физическим ударам!

Мощнейший удар из всех, которые я когда либо использовал, подбросил Левиафана на семь метров и откинул на пятнадцать, но он ещё не успел приземлиться, как я уже телепортировался ему за спину, а моя рука трансформировалась в острейшее лезвие невероятной, для человечества, прочности. Снова волна искажений и новый удар, который оставил на спине Левиафана глубокую рану, из которой тут же стал вытекать, так называемый, Ихор. Вязкая жижа зелёного цвета, часть которой осталась на поверхности лезвия, и которую я тут же принялся поглощать…

Однако…

Никакой кровью это не являлось…

Фактически, это даже материей сложно назвать — жижа, которую я попытался поглотить, скорее напоминала жидкий кристалл, который на микроскопическом уровне является какой-то несуразицей, форма, цвет, масса и прочие характеристики которого постоянно меняются, из секунды в секунду и у этих изменений нет какой-то видимой системы, которую я мог бы отследить… нет, это не несуразица, а системы быть и не должно… это действительно кристалл… но кристалл не трёхмерный…

Мои размышления прерывает мощнейший удар хвоста Левиафана, вместе с которым меня ударили и потоки воды, но двигающиеся в след за хвостом на такой огромной скорости, что, из-за свойства несжимания, этот след, движущийся в моём направлении, становится прочнее камня и легко бы разрезал почти любой материал на своём пути.

Однако я оказался слишком прочным для такой атаки — вода мне не навредила совершенно. Другое дело, сам хвост Левиафана — кончик-кисточка монстра, состоящая из множества плавников, легко нанесла мне раны, невзирая на молекулярное укрепление тела и укрепление от давления биоэнергии внутри моего тела, невзирая на то, что я в принципе чрезвычайно прочный и крепкий, невзирая на то, что после того, как я укрепил себя ещё и псионикой, как делал это Пария, моя прочность стала просто невероятной. Огромная рана, проходящая через весь мой торс, от плеча до бедра, доставила не самые приятные ощущения!

Меня отбросило в ближайший дом, но еще в полёте я погасил импульс телекинезом и легко приземлился на ноги, пока рана на мне уже почти затянулась, не оставляя никаких следов, даже одежда возвращалась на место.

"Значит, ты способен игнорировать простые способы укрепления, но не полностью способен игнорировать укрепление псионикой или биоэнергией — удар твоими плавниками на хвосте должен был рассечь меня пополам, но ты рассёк меня лишь на сантиметр вглубь…" — Подумал я и сосредоточился на том, чтобы увеличить укрепление тела с помощью псионики и увеличить давление биоэнергии.

Времени было немного — Левиафан снова двинулся ко мне и мне пришлось уворачиваться от его плавников на хвосте и вообще на теле — я предполагаю, что все плавники на его теле могут обладать такими свойствами нанесения урона.

Кстати об этих свойствах — мне знаком этот эффект! Это дезинтеграция, основанная на уже созданном мной когда-то излучении, благодаря которому я избавился от АПП и Лунга, буквально вчера… или правильно сказать сегодня? Только я создал аномалию, в которой и зародилось это излучение, высвободившееся в виде одной волны, тут же эффект постоянный, но сильно ограниченный в области воздействия зоной самих плавников, которые, видимо, пассивно и постоянно, или по желанию Левиафана, генерируют аналогичное излучение, которое просто разрушает молекулярные связи вещества! Потому наличие брони при ударах плавниками не имеет значения — любая материальная броня на пути плавников будет просто дезинтегрирована, отчего останется идеально ровный срез!

Выждав подходящий момент, а так же пользуясь тем, что я превосхожу Губителя в скорости перемещения и скорости реакции, я снова и снова наносил Левиафану удар за ударом, оставляя глубокие порезы, отрывая куски его плоти, нанося ему удары огромной силы и отбрасывая его на десятки метров назад, используя низкотемпературную и высокотемпературную плазму, снова использовал направленный термоядерный взрыв, но уже ослабленный. Когда за ним