Впотьмах - Людмила и Наталья Корниловы
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Не бойся, я ее крепко привязал, да и борта у лодки крепкие… — Эж ответил на мой незаданный вопрос. — Если ты заметила, на носу лодки не веревка, а железная цепь, при помощи которой наше транспортное средство и прикрепляется к сваям за кольцо. Человек, конечно, может отцепить лодку, но я очень сомневаюсь в том, что кто-то из трезвомыслящих людей сейчас рискнет совершать прогулку возле реки.
— Тот, кто пришел к этому месту и ползает по избушке, что-то своего голоса не подает…
— Мне кажется, что сюда заявился некто из речных обитателей, а те, кто обитает в воде — они, как правило, создания молчаливые.
— Как же…
— А вот так! Или ты думаешь, что здешние воды безопасней, чем леса? Тут тоже хватает неких существ, которых при свете дня лучше не видеть.
— Но мы же плыли на лодке, и ничего особенного не заметили! Да и рыбаки должны выходить на промысел за уловом!
— В лесу тоже опасно, но охотники туда постоянно ходят.
— Я понимаю, но…
— Видишь ли, здешние рыбаки сталкивают свои лодки в воду только после восхода солнца, и тогда же выходят рыбалку — таковы особенности здешней жизни. Днем на реке сравнительно безопасно, зато ночью — все с точностью до наоборот. Естественно, что после заката на реке никого из рыбаков не увидишь — к этому времени все разумные люди прячутся по своим домам и закрываются на крепкие засовы. С наступлением темноты на поверхность поднимаются те водные обитатели, что днем прячутся глубоко в иле, или в самых темных местах речного дна. Ну, а для тех рыбаков, кто по тем или иным причинам не успевает добраться до своих поселков — для них кое-где по берегам рек стоят крепкие домики наподобие того, в котором мы сейчас находимся. Кстати, о здешних речных обитателях я знаю совсем немного — в той камере, где я просидел довольно-таки немалый срок, среди осужденных не оказалось ни одного рыбака, так что в этом вопросе я не могу похвастаться обширными знаниями. Так, всего лишь услышал кое-что, не больше.
— Например?
— Могу предположить, что в данный момент рядом с этой избушкой ползает существо, чем-то смахивающее на земного спрута. Таких созданий, как мне говорили, хватает на всех здешних речках, но радует хотя бы то, что они показываются только по ночам.
— Они что, такие большие?!
— Бывают разной величины.
— А что еще тебе о них рассказывали?
— Что в вареном виде они довольно-таки неплохи на вкус, и потому из мелких спрутов здесь готовят немало блюд. Большие экземпляры ценятся меньше — жестковаты, но в пищу все же годятся. Правда, когти на их щупальцах длинноваты, так что, когда готовишь, их лучше заранее отрубить. Да и ловить их следует с большой осторожностью — они сами могут с легкостью утащить на дно оплошавшего рыбака. Более того: некоторые из больших спрутов по ночам выходят на сушу, и даже там охотятся, правда, не отходя далеко от берега. Думаю, что сейчас по избушке ползает достаточно крупный экземпляр.
— Может, кроме хм… спрута рядом с избушкой сейчас еще кто-то есть?
— Все может быть… — философски заметил Эж. — С час назад неподалеку кто-то уж очень громко плескался в воде, да при этом еще и отвратительно ухал. Еще со стороны леса раздавалось какое-то рычание вперемешку с истошным визгом, но подобные звуки я уже наслушался за время нашего пребывания в этом лесу.
— Считай, что ты меня напугал, во всяком случае, сон у меня пропал надолго… — невольно поежилась я. — Теперь даже не знаю, как утром решусь сесть в лодку.
— Ну, рыбаки же каждый день в них садятся, и потом, днем, как я уже говорил, на реке сравнительно безопасно.
— А то, как же, говорил… — вздохнула я. — Ложись-ка ты спать, пока на меня еще больше страхов не нагнал, тем более что приближается время моего дежурства.
— Хорошо… — кивнул головой Эж. — Но если вдруг…
— Не беспокойся, разбужу… — отмахнулась я, подкинув в тлеющую печку еще одно полено.
Взяв с лежанки одно из лоскутных одеял, Эж устроился на полу, неподалеку от печки, и почти сразу до меня донеслось его ровное дыхание — похоже, парня сон сморил моментально. Ну и ладно, посижу в одиночестве, подумаю о том, что мне недавно рассказал Эж.
Впрочем, сейчас не до воспоминаний о Лилечке, потому как тишина за стенами избушки простояла недолго. Не хочется описывать все звуки, которые раздавались снаружи, но потом раздалось нечто вроде громкого лягушачьего кваканья, только с заметным шипением, затем наша лодка снова стала колотиться о сваи, и я услышала испуганный голос Лидии.
— Что происходит?
— Ничего такого, ради чего стоит прерывать свой сон… — пожала я плечами. — Обычные ночные звуки этого мира, и ничего более.
— Мне страшно… — дрогнувшим голосом заговорила та. — Всякая чушь в голову лезет…
— Не беспокойся, все в порядке… — я присела возле нее, и погладила по голове, как ребенка — сейчас бедняжке не стоит лишний раз пугаться, и без того следует удивляться тому, что она еще умудряется держать себя в руках. — Спи, пока что можно ни о чем не беспокоиться.
— Не хочу… — покачала головой Лидия. — Да и страшновато немного — за стенами такие жуткие звуки раздаются, что хочется заткнуть уши и спрятаться! Только вот прятаться здесь негде, так что ты лучше со мной посиди. Не возражаешь?
— Какие тут могут быть возражения! Вдвоем веселей, да и время до утра быстрей пройдет. Расскажи лучше, что произошло после того, как вы здесь оказались?
— Даже вспоминать не хочется!.. — всхлипнула Лидия. — Дома была весна, тепло, светило солнце, а здесь мы оказались посреди поздней осени. Холодно, снег, ветер… Не надо нам было уходить с того островка посреди болота, но вокруг было так страшно… А еще я хотела укрыться в лесу от ветра — все же среди деревьев не так холодно, но все пошло не так…
Лидия еще долго рассказывала мне о том, что с ними произошло в этом мире — ей просто нужно было высказаться, тем более что она и без того очень давно сдерживала свои чувства и эмоции. Я узнала немало из того, о чем ранее эта парочка нам не говорила, ну да все подробности так сразу и не упомнишь.
