Смерть любит танцы - Клара

— Эй, девочка, не спеши, — услышала я тихий голос и изумлённо обернулась, игнорируя разочарованные вздохи зрителей.

Сначала я не увидела того, кто заговорил со мной, потому зло уточнила:

— Кто и зачем смеет мне мешать?!

По толпе духов пронёсся одобрительный ропот, но его прервал властный голос:

— Время, деточка, время!

Я зло тряхнула огненными волосами… И тут увидела его.

Крошечный бородатый старичок висел над песком за стеклом часов, мерно сыплющимся вниз крошечной струйкой.

— Время, — прокряхтел он лениво, заплетая в косичку бороду, — У тебя мало времени. Видишь песчинки? Все они убегут, и ты уже в тело не вернёшься. Нет-нет! Сгниешь, совсем сгниёшь, как рыбка, что на суше задержалась. Придётся навек здесь остаться.

Я надменно вздёрнула бровь:

— И что? Мне тут нравится.

Старичок пожал плечами:

— Тебя ждут. Ты не просто так сюда пришла, а теперь тратишь время. Время, девочка. Ты и так много раз его обманывала, оно может и отомстить…

Я моргнула.

— Я пришла, чтоб быть свободной!

— Нет, наоборот. Ты пришла, чтоб окончательно достроить свою клетку, и ещё за тем же придёшь. А не захочешь этого — он умрёт. Твой выбор, девочка.

— Ты о чём?!

— Время. Оно всё по местам расставит, даже для тебя. Оно такое, что его не обгонишь, назад не повернёшь. Но оно всё расставит по полочкам, девочка. Если ты не потеряешь его…

Песчинки вдруг замерли. Дедок кивком головы показал мне что-то. Я обернулась — и в зеркало увидела реальный мир. Там песок в часах сыпался всё быстрее, а моё тело, лежащее на полу, с каждой секундой всё больше приобретало восковый оттенок.

— Для духов времени не существует. Вечность. Только свобода… И одиночество.

Дедок исчез, а в глубине моей души затеплились воспоминания. Как во сне… Остан!!!

Собравшись, я сгустком пламени рванула снова в камин. Времени мало, а дел много…

Лорд Остан, Глава Совета магов

День выдался отвратительным. Характер Императора, и так не идеальный, испоганился до уровня: отвратительный наглый самодур. Стоит ли говорить, что арестовали двоих членов Совета! Причём за покушение на Киннирру. Угу, да, я по жизни доверчивый!

Парадная мантия скомканной тряпочкой полетела мне под ноги, а я с наслаждением развалился в кресле, с удивлением отметив, что кто-то зажег камин. Странно… взмахнул было рукой, чтоб погасить, но передумал: что-то завораживающее было в том, как плясал огнь… что-то знакомое, родное…

Выругавшись, я потёр руками лицо. Всё, дожился! Ещё немного — и буду последние новости обсуждать с бельевым шкафом! Однозначно пора в отпуск…

Но, несмотря на подобные умозаключения, я всё же щелчком пальцев пододвинул кресло поближе и прикрыл глаза, вслушиваясь в уютный треск поленьев.

Кажется, я начал дремать. Глаза слипались, всё, что было в комнате, как-то отошло на второй план. Теперь нас было двое: я и огонь.

В ушах неожиданно застучали барабаны, отбивая знакомый ритм. Я невольно улыбнулся. Именно этот ритм звучал, когда я впервые увидел Таннирру. Я смотрел в огонь и словно заново переживал тот миг. И блеск украшений, и звон монет, и свободный полёт волос, и гибкое тело, извивающееся в вихрях алого шёлка. Тан… Не любовница, не любимая, даже не друг… Кем она мне была тогда? Как знать. Просто она мне верила, а я её предал…

Неожиданно я понял, что вижу гибкую фигурку в алом, пляшущую в огне. Она то появлялась, то исчезала, выгибаясь и изменяясь, но этот танец сложно было не узнать.

Я только усмехнулся.

— Тан, ты за мной? Давно пора. Очень давно. Даже спасибо, что именно ты…

— Вообще от выпивки поехал, старый хрыч, — услышал вдруг я насмешливый голос. Безмерно знакомый. Привет, маразм, я скучал! Это уже перебор!

— Девушка в огне извернулась, пустила по телу очередную волну и замерла. То возникая, то появляясь, она смотрела на меня.

— Остан, ты спятил, — пропела она с сожалением, — У тебя галлюцинации начались. Шизофреник… вот что бывает с предателями!

Я дёрнулся, как от удара.

— Он мой сын, Тан!

— Разумеется. Хоть он от тебя и отрёкся, хоть он даже не принял тебя в свой род, хоть твои внуки и правнуки даже не подозревают о том, кем ты им приходишься…

Я печально хмыкнул и налил себе ещё пойла.

— Ты права, Тан. Ты всегда права. Прости. Ты, конечно, всего лишь моя очередная шиза, но лучше уж у галлюцинации попросить прощение, чем совсем ни у кого…

— Я не злюсь, Остан, за любовь не судят, но всё-таки ты — сволочь!

— Это называется — не злюсь?

— Что ты, милый, я ласково. Знаешь, это всё же свинство — я для твоих праправнука и прапраправнука столько сделала, а ты отвечаешь чёрной неблагодарностью! Почему ты не помогаешь моим деткам? Я люблю их не меньше, чем ты своих. Так помоги и своим, и моим наследникам, Остан! Им пора двигаться дальше.

— Как я могу это всё разрулить? Тан, я не знаю…

— А ты узнай! Догадайся, милый! Считай, что я — твоя совесть! Помоги им, слышишь! Верни мне долг, Остан. Я пришла требовать долг. Верни его мне. Я простила тех, кого любил ты. Помоги тем, кого любила я!

Я смотрел на ту, что неясным привидением мерцала в огне камина. Я вспоминал её такой, какой она была когда-то, сложной женщиной с непростой судьбой. Сложно представить, каково ей сейчас знать, что все их с Дэрром наследники давно мертвы, никого не осталось, даже дальних поколений. Хотя, сколько я её помню, она не видела разницы между детьми, всех их одинаково обожая, от кого бы они ни были. А ведь все пятеро мертвы, остались только правнучка и праправнучка… Я покачал головой. Надеюсь, ты не видишь всего этого, Тан. Искренне надеюсь… И помогу.

Лорд Саррар

Сижу и в очередной раз мысленно прокручиваю в голове разговор с этой Тан. Победа-то за мной! Пока что, в первом раунде… Но можно не сомневаться, что она попытается мне отомстить…

Я улыбнулся, предвкушая любопытную игру. Жрицы Таннирры… Ох, что только о них не говорили! То шлюхи, то святые, то демоны, то божества, циничные и наивные, сильные и слабые — что только о них не говорили! В своё время я сам очень заинтересовался их феноменом, пытаясь понять, и начал изучать историю этих странных существ. Их главный феномен — так называемая холодная кровь, которая якобы дарует им силу, но, в то же время, причиняет муки. Этот самый состав, но в куда большей концентрации, течёт в жилах богов, даруя им абсолютное бессмертие, но, увы, и абсолютное бесплодие. Таннирру, как и её девочек, эта участь минула — скорей всего, из-за того, что у них в крови мёртвого состава было куда как меньше, чем у божеств. Однако, наблюдая за той же Кинниррой, я быстро пришёл к выводу, что эти девчонки всё равно постоянно страдают от холода, идущего изнутри. Может, потому та же Кин, сколько её помню, обустраивала во всех комнатах громадные камины, и куталась в теплые пледы, даже летом. Каррар часто удивлялся этому, я же отлично знал, в чём проблема, но просто пожимал плечами, в очередной раз сканируя ауру его любовницы.