Как я пришел в Сознание Кришны... - Чайтанья Чандра Чаран дас (Хакимов А. Г.)

Пескова Марина Омск

Мой путь к Богу долгий, но чудесный.

Искусство было моей родной стихией, видимо, не одну предыдущую жизнь. Еще в дошкольном возрасте я сочинила один стишок, который заканчивался строчкой: «... и художником хочу выйти я из детства».

В раннем возрасте стали появляться вопросы — мысли о том, зачем вся эта жизнь, для чего она, что происходит с теми, кто умирает, и откуда появляются те, кто рождается. В то время рядом со мной не было никого, с кем бы можно было общаться на эти темы, и я просто копила эти мысли.

Окончательно я выбрала искусство своим миром в 18 лет. Творчество казалось мне способом уйти от обыденности. А вскоре, во время перестройки, стало доступным то, что всегда очень интересовало: эзотерика, экстрасенсорика, уфология, различные духовные учения, мистический опыт «продвинутых» личностей. Это было начало сознательного поиска Истины. Я искала и ждала ответов на все свои вопросы. И они стали приходить в лекциях, которые предлагали различные общества, во снах, а еще в книгах, которые «случайно» оказывались рядом.

На втором курсе художественного института я прочитала «Писания святых отцов». А смогла бы я так, как они, посвятить жизнь Богу? Но сила искусства победила, и в монастырь я не ушла. Но от назначенной персональной стипендии отказалась, так как не настроена была и впредь так хорошо учиться. Я стала чаще теперь ходить в библиотеку, где меня ждали откровения русских религиозных философов: Бердяева, Соловьева, Булгакова...

Притягивали духовидцы в философии, поэзии, живописи. Стремилась туда, где можно было прикоснуться к возвышенному, космическому, божественному. К искусству, приглашающему выйти за рамки данной, видимой реальности. Каунасский музей Чюрлениса. Его музыкальное время. Через живопись он смог показать целые миры: от мельчайшего до необъятного; голоса каждого живого существа: от цветка до голоса всей Земли и Неба. Выставки Рериха. Грандиозная гармония его творений, в них мировой простор и мировая тайна. Выставки пятерых художников группы «Амаравелла» (корабль, плывущий в обитель бессмертия), вдохновленных космической философией Федорова. Все это заставляло сердце верить и трепетать.

После института моими темами в живописи стали цветы и картины философско-духовного направления. Читала Клизовского, Сидерского,... Агни-йогу. Изучала мудрость суфийских мастеров, буддизм, Конфуция,... Ошо. Зачитывалась Ричардом Бахом... Все эти учения вызывали прекрасные силы творчества, художественное горение образов, символов... Однажды явилась аллегория для темы «День великого очищения»: грозовое облако, в центре которого свет, и от него потоки светящегося дождя падают на Землю, распространяясь во все стороны. Идея эта означала приход на Землю мессии или великой души.

Через пять лет, открыв впервые песенник вайшнавов, я обнаружила ту же самую аллегорию. Тем же поэтическим сравнением говорилось о приходе духовного учителя. Так, очень часто в творчестве проявлялось нечто, что потом происходило в жизни. Я хотела жить в этом Доме Красоты. Казалось, что именно в живописи соединяются высший свет и краски видимой реальности. Картины покупали, но я старалась исполнять в жизни то, о чем читала в книгах, и не жалеть о них. «Заставь розу расцвести и отдай ее людям», — сейчас уже не помню, у кого я встретила эти слова.

Общения в тот период было очень мало. Я жила книгами и красками. Сближалась только с теми людьми, с которыми чувствовала духовное родство. Еще до института отказалась от мясной пищи. Тогда почти в каждой книге и лекции находила аргументы о пользе вегетарианства и вреде мясоядения. Где-то я прочитала о том, что тот, кто серьезно настроен на свое духовное развитие, впоследствии должен отказаться от рыбы и яиц также.

После книги «Парамахамса Йогананда» пришло ясное понимание, что без духовного наставника я не сдвинусь с места в моих устремлениях к Богу. Но еще раньше, у Рерихов, узнала о том, что если готов ученик, готов ему и учитель. Наверное, я еще не была готова....

Меня звали в разные духовные общества, но, побывав в каком-то из них один раз, второй раз идти туда я уже не хотела.

И еще постоянно возвращалась к Библии. Она оставалась для меня самой близкой книгой. В ней было что-то, идущее в самое сердце. Простота, неторопливость, вместе с тайной, по-особенному, по-русски сказанной: «И чего ни попросим, получим от Него, потому что соблюдаем заповеди Его и делаем благоугодное пред Ним».

Иногда я видела цвета души человека. Душа — это внутренний мир, и иногда он мог быть более красивым, чем внешность. По цвету можно понять, чем человек живет и к чему стремится. Каким же прекрасным должно было быть то высочайшее пространство, где нет этих грубых тел, уродства и грязных цветов! То, где все соткано из любви и света, и у каждого цвета есть только его наивысшие оттенки. Так я себе представляла Абсолют. Он переполнен всем потенциальным космическим содержанием и бесконечно неисчерпаем в творческом отношении. Оттуда все исходит и туда же возвращается, в свое непроявленное состояние.

Но было непонятно, зачем стремиться туда, и какой смысл находиться там, если невозможно будет проявиться. И как же тогда библейское: «Человек создан по образу и подобию Божию», «Что вверху, то и внизу»? И почему Блаватская, начиная описывать материальное творение, говорит о дыхании Отца-Матери? Но, тем не менее, все это о Боге, и все учения в сути своей похожи. Идти нужно только к Нему, а там что-то прояснится. Всему свое время.

Внешняя жизнь моя тем временем несколько изменилась и складывалась вполне успешно. В июне 1999-го года я была признана кандидатом в Союз Художников России, принимала участие во многих городских выставках, преподавала на художественнографическом факультете педагогического университета, занималась с детьми изобразительным искусством в изостудии, которую мы создали прямо у нас в доме. В моем любимом доме: на берегу Иртыша, двухэтажном, в пять просторных комнат. Здесь была мастерская и выставочный зал, здесь часто были дети, мастерили, творили и музицировали. Здесь собирались близкие мне по устремлениям и мироощущению люди. Разговоры велись в основном на высокие темы самоосознания и понимания божественного.

Шло время, и я вдруг поняла, что мне недостаточно просто рассуждать на все эти темы. Я, наблюдая себя, поняла, что не меняюсь. А Господь Будда говорил: «Учиться, значит меняться». Я полна дурных качеств, им «несть числа», а как от них избавиться, не знаю. Все эти люди и разговоры стали мне уже не так интересны. Мне нужно было что-то большее. Я не знала, что именно, но жила в предчувствии каких-то важных перемен. «Тот, кто пробует, знает». Но что именно я сейчас должна пробовать? Аутотренинги, многодневное голодание, обливания ледяной водой,... медитации на точку, цвет и звук ОМ... Все это приносило какие-то результаты, но быстро надоедало. Единственное, что оставалось всегда желаемым — это живопись. В общении со своими картинами, в творчестве я по-прежнему переживала лучшие часы своей жизни.

Мне хотелось уединения.... Андрей Тарковский в фильме «Солярис», показывая иной мир, говорит: «Нам не нужно других миров, нам нужно зеркало». А своих отражений я сторонилась. Но то, что мы видим, это и есть наше сознание, и все вокруг изменится, когда наше сознание возвысится. Мы все — кривые зеркала, и только увидев свои отражения, мы сможем захотеть измениться.

Во время пришедшей сильной болезни я молилась Господу о том, чтобы Он помог мне по-настоящему измениться, чтобы я стала такой, какой Он хочет меня видеть. Я понимала, что полна гордыни, эгоизма, самолюбования, и сердце мое каменное. Однажды, во время такой молитвы, я увидела, как, находясь в лодке среди необозримого пространства водной глади, направляюсь в сторону восходящего над горизонтом и светившего сквозь туман, утреннего солнца. Какой-то человек, стоя ко мне спиной, направляет эту лодку к солнцу, и она двигалась только благодаря его внутренней силе, никаких весел или мотора там не было. Тогда я решила, что, наверное, скоро мне придется переправляться через Лету — реку, отделяющую царство живых от царства мертвых. Никаких других ассоциаций на тот момент у меня не было.

Болезнь моя не проходила, и одна моя знакомая принесла мне кассеты какого-то аюрведического доктора Торсунова. Я просто приросла к магнитофону и радовалась тому, как все правильно говорилось. У меня не было несогласия или сомнений. Все было принято. Да! Я буду многое менять в своей жизни.

Я узнала, что по воскресеньям Торсунов дает утренние лекции в храме. Сначала я стала приходить на его лекции, потом, почти каждое утро, на лекции других преданных. Мой Бог, так вот Ты какой?! И Высший разум, и Абсолют, и все совершенство, и вся красота — все это Ты! И за пределами материального мира есть духовный мир, где с Тобой можно общаться.