Змеевик - Лорел Гамильтон

— Не совсем. Скорее, она задавалась вопросом, почему так сильно отличается от других женщин. Она даже с психотерапевтом эту тему обсуждала, пытаясь понять, откуда у нее проблемы с сексом.

— Я этого не знал. — Сказал Эдуард. — Хотя она — лучшая подруга Донны. Как ты узнал то, чего не знали мы?

Никто не стал говорить, что Донна могла просто держать это в секрете. Мы все понимали, что она бы поделилась этим со своим будущим мужем — может, даже с кем-то еще.

— В обычной ситуации я бы не стал рассказывать об этом, но если это важно, а я не поделюсь… Лучше я подорву доверие Денни, чем стану причиной ее гибели только потому, что решил молчать.

— Молчать о чем? — Не поняла я.

— Ей уже за сорок. Она хочет стабильных отношений — мужа или хотя бы парня, с которым могла бы жить вместе. У нее все свидания шли как по маслу, пока дело не доходило до постели. Партнер ей важнее, чем любовник, а большинство мужчин не готовы к такому формату отношений.

— Вы с Денни не встречались. Откуда ты узнал об этом? — Спросил Эдуард.

— Она захотела провести со мной выходные. Просто секс, ничего такого. Хотела провети ночь с кем-то, кто достаточно опытен в постели, и понять, изменит ли это ее отношение к сексу. Сказала, что если я хотя бы наполовину так хорош, как кажется… В общем, я согласился.

Взгляд Эдуарда смягчился.

— Она красивая женщина. Конечно, ты согласился.

— Ее терапевт одобрил эту тему с выходными в рамках эксперимента.

— Погоди, ты ходил вместе с Денни к ее психотерапевту? — Спросил Эдуард.

— Врач сказал, что она асексуальна. Я даже не знал, что это считается за ориентацию, пока она не попросила меня ей помочь.

— Асексуальна, но встречалась с мужчинами. Их было немного, но она с ними встречалась. Она даже была помолвлена.

— Все ее отношения разрушались потому, что она не была заинтересована в сексе. — Сказал Бернардо.

— Ты имеешь ввиду, что она была фригидной? — Спросил Олаф.

— Нет, ее терапевт считает, что это устаревший термин. Денни способна на любовь — она очень заботливый человек, но секс ее вообще не интересовал. Ей казалось, что это убивает ее шансы на нормальные отношения, а она не хотела быть одна. Я это понимаю — по многим причинам. Думаю, я никогда не женюсь. У меня не тот же случай, что и у нее, но эта тема меня тоже напрягает.

— Почему из всех своих приятелей-мужчин она выбрала именно тебя? — Спросил Эдуард.

— Ну, потому что я бабник, и у меня никогда не было серьезных отношений.

— Действительно. — Сказал Эдуард. — У нас полно знакомых, которые хотели бы с ней серьезных отношений.

— Поэтому она выбрала меня. — Продолжил Бернардо. — Она больше никого не хотела разочаровывать. Ей было тяжело даже просто попросить меня об этом. Я уважаю ее за это.

— Значит, вы с Денни сходили к ее терапевту и получили благословение на секс-уикенд? — Уточнила я.

— Вроде того.

— Для меня это что-то новенькое.

— Для меня тоже. — Сказал Бернардо.

— И как прошел уикенд? — Спросила Далтон.

— Она чудесный человек, но она не получает удовольствие от секса. Или просто не понимает, почему все остальные его получают. Она не фригидна. Она теплая, заботливая и смех у нее чудесный, но секс… это просто не для нее. Ее терапевт беседовал со мной после этого, а потом — с нами обоими. Мы все обсудили и расстались на дружеской ноте. Я поклялся, что никто не узнает. Надеюсь, мы найдем ее живой, и она получит шанс выбеситься на меня за то, что я нарушил обещание.

— Я тоже на это надеюсь. — Сказала Далтон. Ее глаза блестели от слез.

— И я. — Согласилась я.

— Когда это случилось? — Спросил Эдуард.

— Два года назад.

Эдуард покачал головой и похлопал Бернардо по плечу.

— Я ни хрена не заметил.

— Как и я. — Сказал Олаф. Они оба были удивлены.

— Ни одна женщина мне так не доверяла. Я знаю, что это прозвучит странно, но я был куда больше польщен тем, что Денни доверила мне свой секрет и свою боль, а не тем, что у нас был секс. Я бы ни за что не рассказал вам об этом, если бы речь не шла о ее жизни.

— Но как тот факт, что ты спал с пропавшей женщиной два года назад, вовлекает ее в наше дело сегодня? — Спросил Тиберн.

— Мы пошли в бар при отеле, чтобы поболтать. Говорили о том, что никто из нас никогда не вступит в брак, и что это для нас значит. Мы обсуждали тот уикенд в публичном месте — там, где нас могли услышать. — Бернардо перевел взгляд на Эдуарда. — Убийца был там. Это единственный момент, когда Денни могла по ошибке сойти за сексуально активную женщину, потому что она вообще не такая. Если убийца выбирает только тех, кто легко относится к сексу, то Беттина мертва из-за меня, и Денни похитили тоже из-за меня.

Он опустил голову, словно не хотел, чтобы кто-то из присутствующих видел его глаза, хоть на нем были темные очки. Я почувствовала, как вздрагивают его плечи, а дыхание срывается, и поняла, что он плачет. Очень тихо и сдержанно, но все-таки плачет. Мне следовало сделать вид, что я ничего не заметила, но я уже и так обнимала его за шею, ощущая, как его волосы, затянутые в конский хвост, щекочат мне кожу всякий раз, как он вздрагивает. Он позволил мне побыть с ним в этом интимном моменте, и никто из нас этого не ожидал. А я не ожидала, что мужчина, которого я видела у бассейна, и который выбрал Беттину среди толпы других красоток в бикини, может так переживать, так оплакивать ее с Денни.

Я обняла его и положила голову ему на плечо, прижавшись так крепко, как только могла. Его руки сомкнулись за моей спиной и прижали меня еще ближе, а плечи задрожали. Он плакал практически беззвучно, но слезы капали мне на кожу из-под темных стекол его очков. Эдуард протянул руку и положил ладонь ему на затылок. Никто их них не плакал друг у друга в объятиях, но раз уж я была здесь, они могли позволить себе немного тактильности. Рука Олафа протянулась над спинкой сиденья и легла на плечо Бернардо. Я уставилась на Олафа. Кажется, меня это шокировало больше, чем остальных.

Тиберн выяснял по телефону, кто мог вчера присутствовать в баре, пока