Цифрономикон (сборник) - Андрей Марченко

– Асхат Нургалиевич, там это… какие-то сумасшедшие рвутся в отдел. На прилегающих улицах беспорядки.

– Вот и финальный этап, – пробубнил Зацепин, вставая из-за стола.

– А это кто? – спросил сержант Фролов и поправил автомат.

– Тот, на кого я велел разослать ориентировку куда только можно. Он, оказывается, как только из психушки сбежал, сразу к нам. Явка с повинной, можно сказать.

Во дворе раздалась автоматная очередь. Приглушенный стук доносился с первого этажа. Зазвенели выбитые стекла.

– Ну вот, время пришло. Пора заканчивать дела и начинать строить планы на будущее, – Зацепин подошел поближе к Асхату.

– Ты, чокнутый! – гаркнул Фролов, передернув затвор автомата. – Быстро! Руки поднял и чтоб без резких движений.

Зацепин удивленно приподнял бровь, но остался неподвижен. Фролов двинулся вперед. За ним с небольшим отставанием шагнули оперативники. Асхат не знал, что делать. Он наблюдал за невозмутимым и ироничным взглядом Зацепина, силясь понять происходящее.

– Пора, – Николай, подняв руку с телефоном, нажал кнопку.

Такое странное чувство, будто бы удар кнута пробил насквозь, круша кости и раздирая мышцы. Тело падало в бездонный колодец. Тысячи, сотни тысяч игл впились под кожу, сдирая ее с мяса. Но боли не было. Где-то в мозгу отключились предохранители, пропали все чувства. А были ли они когда-нибудь, эти самые чувства?

Диск солнца катился к закату, расписав размашистыми оранжевыми мазками пелену облаков под ногами. Там, внизу, сверкали грозы. Тяжелые тучи, словно океанские волны, лениво наползали на складки горных ущелий. Чистейшая синева неба над головой окрыляла простор. Все-таки были. Чувства. Они и сейчас есть. Но что-то изменилось. Что-то тонкое, неуловимое.

Асхат стоял на каменистой вершине, щурясь от солнечного света. Сержант Фролов лежал ничком, чуть поодаль, без сознания или уже мертв. Зацепин впереди, лицом в сторону заката.

Встав на одно колено, Асхат дотянулся до автомата в руках сержанта и, вытянув его за ремень, поднялся в полный рост, выпрямляя спину.

– Кто бы ты ни был, я не позволю тебе и дальше творить подобное, – прохрипел Асхат, чувствуя на губах солоноватый привкус собственной крови.

– Пытаешься предугадать будущее? Или оглядываешься в прошлое? Ты всего лишь винтик, марионетка, инструмент. Можно использовать вслепую, забавляться, бросить в дальний чулан. Знаешь, от чего меня удерживали эти двадцать шесть надзирателей? Конечно же нет, откуда тебе знать. Они не давали мне экспериментировать. Смело взяли на себя право решать, когда пришло время, а когда нет. Твое сознание, Асхат, сейчас буксует от потрясений, что свалились на него за последние пару дней. Но через некоторое время ты всё поймешь. Ты запомнишь этот разговор. Не бойся экспериментировать. Ведь только опыт позволяет быть уверенным в том, что ты делаешь или не хочешь делать.

– Я не намерен заключать с тобой никаких сделок. В твоих словах какой-то подвох.

Асхат перехватил автомат двумя руками.

– Сделка! – улыбнулся тот, кто был сейчас в теле Зацепина. – Больше никаких сделок. Мои планы свершились, но игра продолжается. Просто некоторые этапы придется начать заново.

– Не придется. Я не позволю.

– Что, убьешь меня? Ты сам в это веришь? В смерть? Знаешь, рано или поздно каждый живущий на земле человек наверняка узнает, есть ли жизнь после смерти или это вымысел. Я ответ знаю. А ты пока так и не научился задавать правильные вопросы.

Зацепин повернулся, приподнял большой палец, нацеленный на очередную кнопку на клавиатуре телефона.

Вскинув автомат на уровень плеч, Асхат прикрыл глаза и дал короткую очередь прямо в грудь Николая. Тело рухнуло на камни, простирая объятия к небу. Рука Зацепина разжалась, пальцы разомкнулись, роняя на гранитную глыбу проклятый телефон.

Его тело буквально на глазах иссыхало, скукоживалось, опадало. Одежда мгновенно теряла цвет и превращалась в труху, почерневшая кожа осыпалась в глубокое ущелье словно сажа. Асхат увидел, как сильный поток ветра слизал с вершины горы последние остатки бренной плоти. Телефон, только что выпавший из истлевших рук, вдруг звонко заурчал, издавая приятную и тихую мелодию.

Асхат поднял его и посмотрел на светящийся экран.

«Невозможно определить номер абонента». Асхат ответил на вызов.

– Чуть не забыл тебе сказать, капитан, – услышал он в трубке голос Зацепина. – Когда станешь изучать старшие руны, не увлекайся полярными комбинациями. Не стремись к единству противоположностей без подстраховки. Остальное найдешь в телефоне и у себя на компьютере. Пока. И до встречи.

Дарр Айта

Кому это надо

(вместо послесловия)

«Страна, не имеющая своей фантастики, обречена на потребление чужой!» – что-то в этой фразе, брошенной джинном-коллегой, приехавшим по легенде в командировку в заснеженную Астану из не менее заснеженного Санкт-Петербурга, смущало визиря-полковника. Программа обучения периодически давала сбои: симулятор боевой ситуации требовал ответить джинну на приветствие-вопрос паролем «Ничто человеческое нам не чуждо!», но он на секунду замешкался и получил от начальства выговор, правда без занесения в личное дело.

Конечно же, пройдя очередной джинн-тренинг, визирь-полковник отлично понимал, что его подопечным казахам-казахстанцам сейчас, как никогда, нужна своя собственная, и именно научная фантастика, а помочь им в этом «заграница» может лишь отчасти. Поэтому и решил он тогда местных писарей «всех отыскать, воедино созвать и единою черною волей сковать в Мордоре, где вековечная тьма». Джинн посмеивался над такой формулировкой, уж больно звучное имя – Назгуль – было у секретаря-референта визиря-полковника. Даром, что помощники ему по должности полагались, да и имя означало в переводе с казахского всего лишь «Нежный цветок», а не «Призрак кольца» или «Кольценосец». Джинн все равно считал его локальным Сауроном, хотя сауронствовать – это все-таки больше по части джиннов, а символ Астаны «Байтерек» джинн называл исключительно «Барад-Дуром».

«Хочешь сделать хорошо – сделай сам!» – таков девиз гильдии визирей со времен Шахерезады, Гаруна Аль-Рашида и «Тысяча и одной ночи». То были славные времена, когда джинны впервые разрешили людям писать о себе в сказках. Оттуда и пошли «ковры-самолеты» (а чем вам «Боинг» не ковер-самолет?) и «лампы Аладдина» (консьерж-службы через видеосвязь).

Нынешняя же идея начать в Астане проект уровня «ЭКСПО-2017», где выставлялись бы достижения человечества в области зеленой энергетики, начиналась со сборников фантастических рассказов в жанре городского фэнтези и урбан-мистики, основанной на тюрко-славянских корнях и мифических архетипах, но при этом протягивающую руку в технологическое Будущее. Подсказал ее визирю-полковнику его друг и наставник из смертных – физико-лирик Искендер Сыргабеков, сам большой выдумщик и орговик. Был он и морским офицером, и СМИ управлять умел, да и вообще был разносторонне развит. И с джинном стоящим (и морозоустойчивым) косвенно познакомил через свитки о войнах будущего и прошлого, чтобы легче работать было.