Точка опоры - Фанфикс.ру Schizandra_chi

Глава 37. Неприятности, большие и маленькие

Обычно, когда жизнь идет своим чередом, сменяясь такими похожими, пусть и различными в чем-то, днями, люди лишь сетуют на скуку, но не видят в подобном положении дел ничего особенного. Однако подобные спокойные будни представляются совершенно в другом свете для тех, чья жизнь — череда веселых и печальных приключений, когда Судьба не щадит и всегда держит в тонусе, не давая расслабиться. Сириус Блэк, который провел большую часть своей жизни как невинно осужденный узник, а потом как сбежавший преступник, умерший и вновь воскресший, наслаждался каждым днем, прошедшим после его официального освобождения. Даже отказ Гарри не был воспринят болезненно. Бродяга боялся признаться даже самому себе, но он опасался, что не справится с обязанностями опекуна: пусть он и вернулся из Сумрака поумневшим, но все равно не был готов к подобной ответственности. К тому же, узнав лучше Снейпа, с горечью пришлось ему признать, что на роль отца и верной опоры для молодого мага зельевар подходит намного лучше. Поэтому он был искренне рад за Гарри, когда узнал, что его бывший недруг собирается оформить не просто опеку, а усыновить мальчика. Его крестнику нужна была стабильность в жизни.

Казалось бы — жизнь должна быть прекрасна во всех смыслах, но Сириуса грызла какая-то непонятная тревога. Возможно, он просто не привык к спокойной и счастливой жизни, но предчувствие какой-то беды, притаившееся глубоко в его сознании, не желало никуда уходить. Увы, на этот раз интуиция не подвела — плохие вести не замедлили появиться.

— Ты точно уверен в этом, Люц?

— За кого ты меня принимаешь, Сири? Естественно, я проверил эту информацию по нескольким источником. К сожалению, все подтвердилось: Риддл в кои-то веки решил действовать дипломатическим путем.

— У него другого выхода нет, осталась только одна возможность — привлекать новых сторонников.

— Его посланники были замечены во всех странах Европы.

— Хорошо хоть до России и стран Востока еще не добрался.

— И не доберется. У них другое понимание магии в целом, не говоря уже о чистоте крови. Там ему ловить нечего. Меня больше беспокоит ситуация в ближайших к нам странах…

— Думаешь, он сможет перетянуть на свою сторону кого-нибудь?

— Боюсь, существует большая вероятность. Возможно, некоторые достаточно влиятельные семьи станут помогать ему.

— Ой ли?.. Ведь это монстр, в нем не осталось ничего человеческого. Едва ли кто-то из аристократии в своем уме решит принять метку.

— Сири, Сири. Ты просто не знаешь, каким обаятельным может быть Темный Лорд, если он этого захочет. Поверь, он в совершенстве владеет искусством плетения восторженных речей. Думаю, многие попадутся в его сети.

— Значит, надо что-то делать.

— Надо. Только вот действовать придется очень осторожно.

— Есть идеи?

— Есть парочка, но они нуждаются в доработке.

— Не будем терять время.

— Думаю, стоит обсудить эту проблему со всеми, кто принимал участие в ритуале. В конце концов, ответственность за страну легла теперь на наши плечи.

— Но Гарри…

— А мистера Поттера, как и остальных наследников, мы пока посвящать в наши проблемы не будем. Вот решится все, тогда и просветим их.

* * *

«Вот ведь не было печали…» — Гарри угрюмо возвращался с очередного индивидуального занятия с Дамблдором. Если просмотр воспоминаний о детстве и юношестве будущего Темного Лорда можно было обозвать подобными словами. «Вот и зачем ему все это мне показывать? Неужели он надеется, что я проникнусь сочувствием к этому монстру? Вот уж нет. Теперь–то я отлично понимаю, что мы, сколько бы ни были похожи, все–таки остаемся слишком разными личностями. Ведь я–то не озлобился, хотя у меня детство было не многим лучше. Так что же мешало Тому тоже найти себе верных друзей и союзников? Я вообще не слишком понимаю его тяги к власти и могуществу. Попахивает конкретными комплексами», — юноша весело усмехнулся собственным мыслям. Интересно, что бы подумали другие, прочитай они сейчас его мысли? Наверное, предположили, что общество директора негативно влияет на него. «Эх, жаль, что я психологию знаю не слишком хорошо, а то мог бы проверить свою теорию. Может, у Гермионы поинтересоваться?»

При мыслях о подруге Гарри весело хмыкнул. Все-таки она добилась своего — слишком уж довольной она вернулась и с первого, и со второго индивидуальных занятий с его отцом. «Отец…» Сердце быстро забилось при произнесении, пусть и мысленно, этого слова. Люциус обещал, что к Рождеству у него будет официальное право называть Северуса Снейпа своим отцом. Теперь, когда на предплечье у зельевара не было Темной метки, а слава участника ритуала все еще не отгремела, не должно было возникнуть никаких проблем с усыновлением.

— Ну, и что от тебя хотел этот старый маразматик?

Гарри даже вздрогнул, когда услышал голос Малфоя у себя над ухом. Все-таки слизеринец умел незаметно подкрадываться. Хотя, скорее всего, Поттер настолько погрузился в собственные мысли, что ничего не замечал вокруг. Да и чего опасаться? После проведения ритуала в школе наступили мирные деньки, межфакультетская вражда сошла на «нет», поэтому стычки между учениками теперь происходили только по личным причинам.

— Все как обычно: опять смотрел воспоминания.

Малфой недовольно нахмурился.

— Должен же быть у всего этого какой-то смысл? — в отличие от своего друга, он не спешил относиться к этим вечерним посиделкам с легкомыслием. При всех своих недостатках Дамблдор дураком не был, поэтому без веской причины не стал бы тратить время. Особенно теперь, когда его авторитет был практически разрушен. Постепенно старик становился обычным директором волшебной школы, который уже не имел значительного влияния в обществе. Все-таки в отношении слишком многих людей он допустил ошибки, которые очень сложно было простить.

— Должен быть. Думаю, все станет известно при следующей встрече. Занятия до этого — всего лишь подготовка, — Гарри пожал плечами. Нет, на самом деле он обратил внимание на одно воспоминание — разговор Тома и профессора Слахгорна, — только вот сейчас совершенно не хотелось думать о чем-то серьезном. Приближались Рождественские каникулы, которые он должен был провести в своем поместье вместе с новоявленным отцом и, если повезет, с Драко. Тем более, сейчас он был слишком рад беспокойству и компании своего друга, чтобы размышлять о чем-то не слишком приятном.

— Все с тобой понятно. Не хочешь говорить об этом — не будем, — Малфой тяжело вздохнул, но настаивать на разговоре не стал. К тому же, раз у Гарри такое благодушное настроение, то он его портить не будет. В кои-то веки они остались вдвоем, нигде не маячат настырные Панси с Блейзом или Грейнджер с Лонгботтомом, да и коридоры уже пусты — скоро отбой. Поэтому Драко, особо не стесняясь, уже привычным жестом взял Гарри за руку. Тот ему лучезарно улыбнулся.

— Вот за эти чуткость и понимание я тебя и люблю, Малфой, — и лишь потом понял, что именно сказал, и сразу же споткнулся, остановившись. Особенно четко это понимание пришло, когда на него обрушился шквал чужих эмоций, снесших все его барьеры, а лицо Драко начало менять свой цвет на насыщенно-красный. Впрочем, Гарри подозревал, что и его физиономия сейчас напоминает перезрелый томат. — Ну… ты понял, что я имел в виду…

Жалкая попытка хоть как-то сгладить создавшуюся ситуацию результатов особых не принесла: Драко только резко кивнул и отвернулся. Теперь Поттер мог любоваться на очаровательно розовые кончики ушей, резко контрастирующие с белокурыми волосами. Они стояли в пустом коридоре, держась за руки, и не знали, как же выпутаться из столь щекотливой ситуации. «Надо что-то сделать. Хоть что-нибудь! Мордред, но ведь я же решил не форсировать события… Ааа! Гриффиндорец я или кто?» Честно говоря, Гарри уже порядком успела надоесть та неопределенность, которая была между ними в последнее время. Он уже сотню раз успел пожалеть, что решил не торопиться. Особенно когда после осознания своих чувств на него обрушилась подростковая неприятность в виде «мокрых» снов. Вполне понятно, кто именно в них фигурировал. А еще Поттер начал подмечать все те старания, которые Малфой прикладывал, чтобы не разрушить их дружбу. Теперь стало понятно — сдерживает он себя из последних сил.

Момент, когда Драко внезапно повернулся, задумавшийся Гарри, естественно, пропустил.

— И я.

Смысл этих слов еще не дошел до опешившего Поттера, когда его губы накрыли чужие в коротком, но чувственном поцелуе. Затем Малфой, еще больше покрасневший, стремительно рванул прочь из коридора, страшась увидеть реакцию своего гриффиндорца. «Хотя, кто еще из нас гриффиндорец? Мерлин, о чем я думал? Как же все мои планы по размеренному завоеванию? И как мне теперь ему в глаза смотреть? А если ему было противно? Что, если он меня оттолкнет?» — расстроенный Драко быстро шагал в свои комнаты и не видел, как в пустом коридоре стоял и счастливо улыбался Гарри, прижимая пальцы к губам.