Белый Слон - Алекс Бэлл

Смолин тем временем задумчиво рассматривал датчики.

Когда Лера подошла, он обернулся, положил ей руки на плечи, посмотрел в глаза и серьезно сказал:

— Делай так, как я говорю. Ни единого лишнего движения. Постарайся даже не дышать. А теперь слушай — мы пойдем спина к спине, держа перед собой мокрые простыни. ИК-датчики нас не засекут. Они реагируют на тепло, излучаемое телом. Один человек не прошел бы — первый ИК-датчик «смотрит» в спину, другой — в лицо. Но вдвоем будет проще, мы окажемся между двумя простынями. Главное, чтобы простыни не колыхались. С объемником сложнее — он среагирует на движение. Придется делать не больше одного шага за тридцать секунд, иначе засечет.

— Да здесь же метров пятнадцать до лестницы! — воскликнула Лера. — Мы весь день идти будем…

— Нет, достаточно пройти метра три, до датчика. Дальше я его обезврежу, и у нас будет пара минут, чтобы добежать до зоны, где он нас не засечет. Тебе придется заранее выбрать, куда мы пойдем — наверх, в подвал или же в комнату на первом этаже.

— А откуда ты выкрал кольцо? — уточнила Лера.

— Из его комнаты на втором этаже. Больше я нигде и не ходил, я знал что оно там.

Лера с сомнением посмотрела на окна второго этажа.

— Кухня вряд ли нам понадобится… — она принялась лихорадочно перебирать варианты. Что можно найти в доме, где только что побывал наемный убийца? То, что может указывать на его следующее задание, на ссору… Где можно найти компромат на шефа, или хотя бы то, что укажет, где искать этот компромат.

— Как думаешь, Шильц давно уехал? — спросила она.

— Нет, — Леонид кивнул в сторону ворот. — Не думаю, а знаю. За столько лет научился с первого взгляда определять. Смотри, следы от шин свежие, и еще теплые. Я сразу потрогал, как только попал во двор. Машина уехала буквально перед нашим приходом.

— Идем вниз, — уверенно сказала Лера.

Она решила — раз Жиль встречался с Шильцем, и Шильц после этого уехал — никто никого не убил. Но они явно разговаривали не о погоде. И вряд ли они стали бы обсуждать свои дела в спальне или на кухне. Значит, второй и первый этаж не подходят. Остается помещение внизу, куда ведет одна из лестниц. Лучшее место для кабинета — скрытое от посторонних глаз.

Еще до того, как был сделан первый шаг, Лере показалось, что ее сердце стучит, как барабан, и его слышно на всю улицу. Леонид был спокоен, как скала. Она постаралась взять себя в руки, подняла перед глазами мокрую белую простыню, и своей спиной прижалась к спине Леонида. Руки напряглись и стали словно каменные — не дай Бог задрожат, и тогда пиши пропало.

Они шагнули через порог, и замерли. Датчики молчали. Спустя тридцать секунд — второй шажок, и снова застыли, стараясь не дышать.

Расстояние до «объемника» преодолели минут за десять. Лера подумала, что если Смолин просчитался, и собачки проснутся раньше, то никакие простыни уже не спасут.

Леонид осторожно передал Валерии один край своей простыни.

— Держи, — он принялся осторожно колдовать над датчиком. Датчик, вдруг тихонько пикнул и перестал мигать.

— У нас две минуты, потом он снова включится, — шепнул Смолин.

До лестницы они дошли уже спокойным шагом, а когда спустились вниз, с облегчением опустили затекшие руки.

Лера свернула простыни, и осмотрелась.

Оказалось, что широкая лестница ведет в небольшую комнату практически без мебели. Здесь оказалась еще одна дверь. На ней висел необычный замок с тремя скважинами.

Леониду хватило минуты, чтобы взломать его.

Дверь открылась, и Лера обомлела.

Взгляду открылось помещение квадратов на сто, целый подземный дом! Полупрозрачными загородками разделено на спортзал, зону отдыха, библиотеку… Неподалеку от входа стоит дорогое фортепиано, инкрустированное какими-то драгоценными камнями. На стенах висят картины в странном стиле, похожие на… на что-то. Лера не поняла на что. Ах да, на современное искусство.

Окон в помещении не оказалось, но как только открылась дверь, включилось голубовато-белое дневное освещение. Не очень яркое, но вполне достаточное для того, чтобы не натыкаться на предметы.

— Ну что, теперь твоя очередь, — сказал Леонид, пропуская Леру вперед. — Ищи.

— А ты уверен, что здесь нет камер наблюдения?

Леонид окинул помещение профессиональным взглядом и уверенно сказал.

— Нет.

— И во дворе не было? — вдруг испугалась она.

— Не забывай, я уже был здесь. И еще тогда удостоверился, что никаких камер рядом с домом нет. Только сигнализация.

Лера тут же отбросила все эмоции, и пошла вдоль ряда перегородок, чтобы отыскать «комнату», в которой разговаривали шеф и Жиль.

И нашла довольно быстро.

За одной из перегородок оказалось что-то вроде кабинета. На персидском ковре стоял массивный письменный стол, за ним — застекленный шкаф с книгами и фигурными статуэтками.

Но Леру это место заинтересовало по другой причине. Она положила простыни в угол, и осмотрелась.

— Похоже, здесь была ссора… — пробормотала она, глядя на беспорядок. Точнее, на осколки вазы и разбросанные по полу клочки фотографии.

— Удивительно, что нет трупов, — усмехнулся Леонид, проследив за взглядом Валерии. — Если уж ты уверена, что Жиль наемный убийца, а Шильц — шеф…

— Думаю, если бы Елин получил ордер на обыск, этого Шильца давно бы посадили. Уверена, мы найдем здесь что-нибудь интересное.

— Таких не сажают, — возразил Смолин, и усмехнулся. — Только если он убьет кого-нибудь на глазах полиции.

— Тогда на что ты надеешься?

— На тебя, — он отвернулся и принялся обшаривать ящики стола, с легкостью открывая замки. Правда потом он аккуратно складывал содержимое ящика обратно, и закрывал, не оставляя никаких следов.

В одном из ящиком он обнаружил файл с какими-то вырезками и документами.

— Что там? — спросила Лера.

— Странно… взгляни, — вместо ответа, Смолин протянул Валерии один листок. Это была ксерокопия рукописного текста. Письма от некоего профессора-историка по фамилии Коллинз. Та же фамилия, что и у человека, у которого Леонид украл кольцо с фианитом[32]. Кольцо, которое Валерия видела на пальце человека, пропавшего из кабинета декана.

Коллинз писал:

«Ваш интерес к камням действительно достоин уважения. Но никто не должен знать о нашей переписке. Я иду на это только из уважения к вашему увлечению, как коллекционера. Информация о футарке доступна исключительно людям нашего круга. Но для вас я готов сделать исключение. До сих пор неизвестно, где находятся третий, пятый и шестой камни. Первый, второй и четвертый, как вы верно заметили, хранятся у Магистра, он не расстается с ними никогда. Это, своего рода, обязанность и честь в одно и то же время. Ваше рвение похвально, но я сомневаюсь, что Магистр поверит в то, что вы обнаружили недостающие камни. Я бы посоветовал вам оставить это дело. С глубочайшим уважением, Р. Коллинз».

Письмо датировалось двадцать первым ноября две тысячи одиннадцатого года.

— Ничего себе, поворот… — выдохнула Лера, возвращая письмо.

— Ты понимаешь? — взволнованно спросил Леонид. — Он знал о футарке до того, как камни, якобы, нашли в ходе экспедиции!

— Да. А письмо было написано незадолго до того, как Шильц взялся спонсировать экспедицию. Единственную крупную экспедицию, которая организовывалась в то время. Теперь кое-что проясняется…

— Что? — Леонид спрятал письмо обратно, и посмотрел на Валерию. — Что проясняется?

— Вот смотри. Что нам известно. В ходе экспедиции были найдены какие-то камни — раз. Их хочет купить некий обеспеченный человек — два. Шильц знал о камнях еще задолго до того, как их нашли — три. Из письма следует, что они утеряны, и тут он вдруг находит их. Точнее не он, а экспедиция биологического факультета. В экспедиции с самого начала зачем-то участвует историк Анатолий Белых. Человек, нанятый Шильцом. Зачем? Ответ — он подкинул камни. Возможно, это искусная подделка, а может быть Аркадий и правда нашел их, но зачем-то ему понадобилось разыгрывать такой спектакль. Наши ученые обнаружили подкинутые камни, но они биологи, а не историки. Откуда им было знать, что найти такую вещь нереально, тем более на территории России? Анатолий, конечно, разыграл спектакль, убедил их, что это великое открытие, бла, бла, бла. Из Москвы тут же прислали еще одного историка, Анну Верлемову. «Специалиста» по футарку. Она «нашла» третий камень, и забрала все три на экспертизу. Главный вопрос — зачем такие сложности?

— Ну, если допустить, что камни — подделка, то Шильцу нужно было убедить покупателя в их подлинности, — сказал Леонид. — Что он и сделал. Что докажет подлинность лучше, чем свидетельства членов экспедиции, которые сами «нашли» камни.