Инцел на службе демоницы 1 и 2: Секса будет много (СИ) - Блум М.

— И что я должен здесь делать? — быстро спросил я.

— Да делай, что хочешь! Только тихо! — она выскочила обратно и захлопнула дверь.

И что, если вдруг ее парень заявился сюда потрахаться, мне тоже сидеть тихо? Ну уж нет. Я точно знал, что если они начнут, я выйду. И плевать, чем это закончится. Из одежды на мне был только презерватив — отличный наряд, самое то для встречи с ее парнем. По крайней мере, не придется объяснять, кто я и зачем сюда пришел.

Ключ все еще ковырялся в замке. Приоткрыв дверь, я выглянул в комнату. Судорожно закрывая обнаженное тело, которым мне еще сегодня не удалось насладиться, Саша обмотала одно полотенце вокруг себя, а другое закрутила на голове, пряча под ним абсолютно сухие волосы. Громко щелкнув, замок наконец поддался. С противным скрипом начала отворяться входная дверь, и Саша выскочила к порогу, явно не собираясь пускать гостя дальше вешалки, не собираясь даже позволить ему заглянуть в свою половину комнаты, где повсюду разбросаны наши вещи и красноречиво смята постель. Заметив меня, она сердито сверкнула глазами и захлопнула дверь в ванную.

— А я звонил, — следом раздался голос.

— Мылась, — немного резко отозвалась Саша. — А ты чего сегодня?

Из коридора потянуло внезапным холодом, и дверь снова скрипнула, закрываясь, запирая нас троих в одном пространстве. Однако голоса не смещались, оставаясь все так же у порога. Как я и подумал, она не пускала его дальше.

— У нас же сегодня этот день, — ответил ее парень. — Я же перенес. Забыла?

Этот день? По ходу, реально пришел потрахаться. За дверью послышался шорох, словно он потянулся к ней. Однако звука поцелуя не последовало.

— Не получится, — быстро произнесла Саша, видимо, отстранившись. — Месячные.

Я будто слушал аудиокнигу, где есть звук, но нет картинки — что происходит, оставалось додумывать по произносимым фразам.

— Опять? — удивился он. — У тебя же на прошлой неделе были. И неделю до этого…

— Ну у девушек так бывает, — немного нетерпеливо отозвалась она. — Ты, наверное, иди. Мне домыться надо!

Легкие хлопки выразительно разнеслись по воздуху — видимо, она начала подталкивать его к двери. И судя по звукам, не особо нежно.

— А на какой тогда день перенести? — растерянно спросил он.

— Потом скажу, — сухо ответила Саша. — Мне тоже надо проверить ежедневник.

На мгновение повисла тишина, а потом раздалось какое-то шуршание, будто куртка потерлась при наклоне.

— Герпес! — резко бросила Саша.

Что он пытался сделать? Поцеловать ее? Герпеса у нее я не заметил. Ее губы сегодня были манящими и сочными, как и всегда — и, как и всегда, такими же недоступными. Похоже, не только для меня.

— Ну ладно, тогда я пойду, — сказал он. — Люблю тебя.

Прозвучало как-то дежурно — с тем же успехом мог просто сказать «до свидания».

— Пока, — отозвалась Саша.

Скрипнув, дверь снова отворилась.

— Подожди, — вдруг позвала Саша, — верни мне ключ.

— Зачем? — не понял он.

— Соседка хочет забрать.

После секундной паузы снова скрипнула дверь, лязгнул замок, и по обе стороны двери раздались шаги. Когда я вышел из ванной, Саша, еще замотанная в полотенца, забросила ключ в тумбочку и с треском ее захлопнула. Судя по виду, ее немного колотило. Я же, глядя на нее, не мог сдержать довольной улыбки. Все это время, что я думал, что делю ее, я уже ни с кем ее не делил.

— Месячные? — хмыкнул я. — Давай-ка на кровать…

Она глубоко выдохнула, словно пытаясь успокоиться, а затем размотала полотенца и отбросила их на тумбочку, став такой, какой мне хотелось — обнаженной, до головокружения красивой, отдающейся мне без колебаний и сомнений — моей. Лишь в ее глазах не было игривого блеска, с которым она меня обычно принимала — ей до сих пор не удавалось расслабиться.

— Только тихо, — буркнула Саша и села на кровать.

Иллюстрация: https://telegra.ph/file/65a469aeb6b3e47dd73d6.jpg

Немного насупленная, с тонкими складками между бровями, она опять напоминала котенка, милого, но ершистого, которого забрали домой, и он все еще не может поверить, что его теперь любят. Шагнув к ней, я сел рядом и ласково поцеловал ее плечо.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Закрой глаза.

— Зачем? — моментально спросила она.

— Просто закрой.

Ее веки дрогнули и напряженно сомкнулись. Целуя ее шею и плечи, я плавно повел ладонью по ее спине, поглаживая, расслабляя, а затем подхватил ее и осторожно опустил на кровать. Саша легла, необыкновенно податливая и послушная. Она вся теперь была передо мной, как чудесная страна, полная потаенных уголков и заповедных тропок, на каждой из которых хотелось заблудиться руками и губами.

Пальцы коснулись округлости ее груди, вбирая кончиками ее тепло, спускаясь все ниже к талии. Обычно у нас все происходило быстро — за пару минут, толком без прелюдий. Сейчас же мне не хотелось спешить — хотелось задержаться в этом мгновении. Наклонившись, я поцеловал ее там же, где только что гладил, и медленно стал подниматься губами вверх, наслаждаясь нежностью ее кожи.

— Что ты делаешь? — прошептала Саша.

— Любуюсь, — на миг оторвав губы, ответил я и снова продолжил.

— Только не в губы, — не открывая глаз, выдохнула она.

— Я помню…

Дорожка поцелуев прошлась по ложбинке ее груди, затем свернула на каждое полушарие и неторопливо обогнула их целиком. Саша снова выдохнула, еле заметно вздрагивая от каждого моего касания. Еще никогда я не целовал ее повсюду — ни возможностей, ни времени для этого обычно не было. Сейчас же я словно пытался наверстать все разы, когда обходился без этого, отмечая своим присутствием каждый кусочек ее кожи. Не останавливаясь, мои губы поднимались все выше, пока не натолкнулись на тонкую золотую цепочку у нее на шее. Съехав в сторону, кулончик в форме сердца упал на подушку. Он не мешал мне до этого — однако сейчас его хотелось снять. Легко подхватив цепочку, я нащупал застежку.

— Зачем? — тихо спросила Саша, почувствовав, что я делаю.

— Хочу увидеть тебя без этого, — отозвался я.

Расстегнув, я осторожно снял с нее цепочку и поднял в воздух. Золотое сердечко покачивалось из стороны в сторону. Я мог подарить ей такое же и даже лучше. Ей я мог подарить даже настоящее.

Положив цепочку на тумбочку, я снова прижался губами к ее груди, ловя вместе с поцелуем стук ее сердца. С Сашиных губ сорвался звук, не похожий на стон — скорее на всхлип. Я молча поднял глаза — как раз в тот момент, когда, выскользнув из-под ресниц, по ее щеке побежала слезинка.

— Знаешь, — тихо, по-прежнему не открывая глаз, произнесла она, — он занес меня в ежедневник. Меня… Отдельным пунктом «Саша». Выделил по часу два раза в неделю. Будто время на меня, отношения со мной как какая-то тренировка по футболу… Разве так делают, когда говорят, что любят?

Меня больше не бесил ее парень. Раньше бесил тем, как она носилась с ним, как говорила о нем — он явно этого не стоил. Я даже не завидовал — скорее злился на себя, думая, что у него есть то, что я не могу получить. А теперь я понял, что у него этого нет — возможно, было, но он потерял. Зато у меня появились все шансы получить.

— Если бы я был твоим парнем, — убирая ее слезинку, сказал я, — я бы так не делал. Ты бы была для меня самой главной. Ты и сейчас такая…

Взлетев в воздух, руки обвили мою шею. Все еще не открывая глаз, Саша притянула меня к себе и со всей страстью, на какую способна, прижалась губами к моим губам.

Наш поцелуй казался бесконечным — мы все глубже тонули друг в друге, не в силах оторваться даже, чтобы просто перевести дыхание. Еще настойчивее потянув меня на себя, она широко развела бедра и обхватила ими мои, разрешая все, позволяя себя брать, одновременно прося и требуя это сделать — без единого слова, только обжигающими касаниями губ.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Обычно наш секс был быстрым и динамичным, как спортивная тренировка. Сейчас же она отдавалась как девушка впервые отдается парню, который ей не безразличен — с дрожью и восторгом, радостью и мучительным желанием близости. Пока я был в ней, она горячо целовала меня, прерываясь только, чтобы простонать мне прямо в губы, и с каждым стоном я входил в нее все глубже, стараясь наполнить ее собой целиком.