Академия и хаос - Грег Бир

— Ну, я бы так не стала утверждать, — заметила Клия, хотя и была горда тем, как защищает ее Бранн.

— Что думаю, то и говорю, — буркнул Бранн. — Вара Лизо была настоящим чудовищем! — Он расправил плечи и задиристо вздернул подбородок, словно ожидая, что Дэниел станет спорить с ним.

— А ты — чудовище, Клия Азгар? — спросил Гэри, глядя на девушку испытующе и зорко.

Она не отвернулась, не отвела глаза. Гэри Селдон определенно не считал, что она в чем-то ниже его. В его взгляде было нечто помимо уважения — нечто сродни интеллектуальному террору.

— Я другая, — только и ответила Клия.

Гэри по-волчьи усмехнулся и восхищенно покачал головой.

— Да, действительно. Ты другая. Думаю, Дэниел согласится со мной в том, что на сегодняшний день мы покончили с роботами, и в том, что ты тому — живое подтверждение?

— Я очень неловко чувствую себя среди роботов, — подтвердила Клия.

— Тем не менее кое с кем из них ты сотрудничала — верно? С Лодовиком Тремой, к примеру?

Гэри обернулся к Дэниелу. Все эти предположения и теории вертелись у него в голове подсознательно, в течение нескольких дней после происшествия в Зале Освобождения. Дэниел был способен лишить его сознательных воспоминаний, но он не мог проникнуть до дна в глубины сознания Гэри.

— Ведь он был роботом, верно, Дэниел?

— Да, — ответил Дэниел.

— Одним из твоих соратников? — Да.

— Но… что-то случилось, что-то пошло не так.

— Да.

— Он ополчился против тебя. Он по-прежнему выступает против тебя.

— Я учусь, Гэри. Он многому научил меня. А теперь пора тебе поучить меня… еще раз. Покажи мне, что должно быть сделано.

Дэниел пристально смотрел на Гэри.

— Что произошло с Лодовиком в космосе? — требовательно спросил Гэри.

Дэниел рассказал о происшествии с «Копьем Славы», не умолчал и о том, что случилось с кельвинистами, включая кончину Плассикса и те знания, которые были переданы Линь Чену.

— И никакой больше секретности, — задумчиво проговорил Гэри. — Те, кто должен будет узнать, узнают обо всем, по всей Галактике. Что я могу сказать тебе, Дэниел? Твое дело сделано.

— Еще нет, Гэри. Оно будет сделано тогда, когда ты найдешь ответ на один вопрос.

Дорс обратилась к Гэри.

— Выход есть, Гэри. Решение существует. Я знаю, что оно есть… в твоих формулах.

— Я вам не формула! — воскликнула Клия. — Я не отклонение от нормы, не чудовище! Просто у меня есть кое-какие способности — как и у него! — Она указала на Дэниела.

Гэри подпер подбородок ладонью и задумался. Решение… Мысль о нем таилась так глубоко, была так неуловима! Он крепче обнял Дорс, словно для того, чтобы она передала ему столь необходимые силы.

— Мы тоже несем в себе металл, — сказал Гэри. — Пора взять ответственность на себя, верно, Дэниел? И настанет время, когда формулы психоистории соединятся с формулами всех разумов, всех людей. Каждый индивидуум станет общим примером, воплощением прогресса человечества. Все люди сольются воедино… Прелестная девушка, вы не чудовище. Вы — нелегкое, но прекрасное будущее человечества.

Клия озадаченно смотрела на Гэри Селдона.

— У вас будут дети, и у них будут дети… они будут сильнее Ванды и Стеттина, сильнее всех менталиков, которые теперь работают у нас. Что-то произойдет, что-то непредсказуемое, чего не в состоянии вместить мои уравнения… некая иная, более успешная мутация… Появится некто, кто будет могущественнее Вары Лизо… Этого я не в состоянии выразить ни одной формулой, это неизвестная переменная, индивидуальная точечная тирания, вся власть, сосредоточенная в руках одного индивидуума!

Лицо Гэри стало почти зловещим.

— Ты… — Он потянулся к Клие. — Возьми меня за руку, девочка. Позволь мне почувствовать тебя.

Клия неохотно шагнула к Гэри и протянула ему руку.

— Мне нужна твоя помощь, мой юный друг, — проговорил Гэри. — Покажи мне, какая ты.

Почти не раздумывая, Клия проникла в сознание Гэри и увидела там свет, затянутый темными туманностями. А потом она словно выдохнула, словно выпустила легкую струйку внушения — знак того, что силы возвращались к ней, — и ее дыхание разогнало тучи.

Гэри ахнул и закрыл глаза. Голова его склонилась к плечу. Он вдруг ощутил не просто усталость. Его чувство было сродни величайшему освобождению, невиданному облегчению. Впервые за многие десятки лет в его сознании словно развязался тугой узел, а следом в его напряженное тело пришел покой. Ясный свет в его сознании не был исправлением ошибок в уравнениях и погрешностей в формулах — это было глубочайшее понимание собственной ненужности в далеком будущем.

Через тысячу лет он станет частицей в плавном потоке и не будет иметь никакого отношения к себе нынешнему, к тому себе, которого он тоже считал примером своеобразной точечной тирании.

Его труды будут забыты. План будет служить своей цели, а когда цель будет достигнута, исчезнет и План, он станет всего лишь одной из многих теорий — теорией руководящей и формализующей, но все же не более чем одной из многих иллюзий людей… и роботов.

В пору борьбы с Ламурком за пост премьер-министра Селдон уяснил для себя одну истину: человечество в целом имеет собственное сознание, у него есть собственная, самоорганизующаяся система, система, наделенная запасом знаний и тенденций…

А это означает, что такая система в состоянии управлять собственной эволюцией. Философские учения, всевозможные гипотезы, истины — все это было морфологическими переменными. Стоило им изжить себя, стать ненужными — и от них без жалости отказывались, выбрасывали, как ненужный хлам, когда менялась морфология.

Роботы исполнили свой долг, сослужили свою службу. Теперь социальный организм человечества отторгал их как инородное тело. Точно так же будет отторгнута и психоистория, когда цель, поставленная ею, будет достигнута. А вместе с психоисторией — ее творец, Гэри Селдон. Ни один мужчина, ни одна женщина, ни одна машина, ни одна идея не могут безраздельно царствовать вечно.

Гэри открыл глаза. Они были большими, как у ребенка. Он обвел взглядом комнату. Пару мгновений он видел всех и вся, как в тумане. Но вот в глазах у него прояснилось.

— Спасибо тебе, — проговорил Гэри. — Дэниел был прав. Он крепче прижался к Дорс, другой рукой обхватил спинку кресла. Пару минут он собирался с мыслями, неотрывно глядя на Клию Азгар и стоявшего рядом с ней Бранна.

— Принять решение мне мешало мое эго, — признался он. — Ваши дети восстановят равновесие. Ваши гены, ваш дар получит распространение. Конфликт будет разрешен… и выполнение Плана будет продолжено. Но я говорю не о моем Плане. Будущее покажет, насколько сильно я ошибаюсь. Ваши потомки, ваши прапрапрапраправнуки поправят меня.