Танец с драконами. Книга 2. Искры над пеплом - Джордж Мартин

Сир Арчибальд, здоровяк, выслушал его молча, глядя на свои забинтованные руки. Сир Геррис ударил кулаком по стене.

— Я говорил ему, что это вопиющая глупость. Умолял его вернуться домой. Всем было ясно, что вашей суке-королеве он ни к чему. Он проехал полмира, чтобы предложить ей свою любовь, свою верность, а она над ним насмеялась.

— Ничего подобного она не делала, — возразил сир Барристан. — Вы поняли бы это, если бы лучше знали ее.

— Она презрела его. Швырнула назад сердце, которое он принес ей в дар, и отправилась утешаться с наемником.

— Придержите-ка язык, сир. — Сиру Барристану Геррис не нравился; как смеет этот дорниец чернить Дейенерис? — В смерти принца Квентина повинен он сам и вы двое.

— В чем же мы виноваты, сир? Квентин был нашим другом, верно… и большим глупцом, хотя все мечтатели таковы… но в первую очередь он был нашим принцем. Мы обязаны были повиноваться ему.

С этим сир Барристан, всю свою жизнь повиновавшийся безумцам и пьяницам, не мог спорить.

— Вся беда в том, что он пришел слишком поздно.

— Он предлагал ей свое сердце, — повторил Геррис.

— Ей нужны не сердца, а мечи.

— К ее услугам были все копья Дорна.

— Возможно. — Никто больше сира Барристана не желал, чтобы Дейенерис отдала предпочтение дорнийскому принцу. — Но он опоздал, и все, что он сделал после, — перекупил наемников, выпустил на волю драконов… Это не просто безумие, это измена.

— Он сделал это из любви к королеве, — не уступал Геррис. — Хотел доказать, что достоин ее руки.

— Он сделал это из любви к Дорну, — резко оборвал старый рыцарь. — Принимаете меня за выжившего из ума старика? Я всю жизнь провел среди королей, королев и принцев. Солнечное Копье хочет поднять восстание против Железного Трона — не трудитесь отрицать! Доран Мартелл не тот человек, чтобы созывать копья без надежды на победу, и принца Квентина сюда привел долг. Долг, честь, стремление к славе, но уж никак не любовь. Он приехал не за Дейенерис, а за драконами.

— Вы не знали его, сир. Он…

— Он умер, Дринк, — перебил Айронвуд, поднявшись с тюфяка, на котором сидел. — Слова не вернут нам ни его, ни Вилла, ни Клотуса. — Заткнись лучше, пока я сам тебя не заткнул. Как вы намерены поступить с нами, сир?

— Скахаз Лысый требует вас повесить. Вы убили четверых его людей — двое из них были вольноотпущенники, пришедшие с ее величеством из самого Астапора.

Айронвуда это, похоже, не удивило.

— Бестии, да… Я убил только одного, с головой василиска, других перебили наемники — но вам это, разумеется, все равно.

— Мы защищали Квентина, — вмешался Дринквотер, — мы…

— Тихо, Дринк. Он все это знает. Вы не стали бы приходить, сир, если бы дали согласие на казнь, верно?

— Верно. — Не так уж он, оказывается, и туп, здоровяк. — Вы мне полезнее живые, чем мертвые. Если хорошо мне послужите, я посажу вас на корабль и отправлю домой, а заодно верну кости Квентина его лорду-отцу.

— Опять корабли, — скорчил гримасу сир Арчибальд. — Но Квента и впрямь нужно вернуть домой. Что вам от нас нужно, сир?

— Ваши мечи.

— Мечей у вас тысячи.

— Вольноотпущенники королевы не испытаны в боях, наемникам я не верю, Безупречные — храбрые солдаты, однако не рыцари. Расскажите, как вы пытались украсть драконов.

Дорнийцы переглянулись.

— Квентин сказал Принцу-Оборванцу, что способен их укротить, — начал Дринквотер. — Сказал, что в нем есть толика крови Таргариенов…

— Кровь дракона.

— Вот именно. С помощью наемников мы собирались заковать драконов в цепи и доставить на пристань.

— Оборванец приготовил для нас корабль, — продолжил Айрон Вуд. — Большой, на котором могли уместиться оба дракона — на одном из них, впрочем, Квентин намеревался лететь. Но в их логове нам стало ясно, что ничего из этого не получится. Они совсем одичали, и повсюду валялись обрывки цепей со звеньями величиной с человеческую голову. Квент, да спасут его Семеро, чуть в штаны не наклал. Кагго и Мерис тоже это заметили, и тут один из их арбалетчиков выстрелил. Может, они с самого начала замышляли убить драконов, а нас использовали, чтобы добраться до них — кто его знает, этого Оборванца, — но стрелять, как ни крути, было глупо. Драконы и так волновались, а когда белый получил царапину, взбесились совсем.

— Сыны Ветра умчались мигом, — подхватил Геррис. — Квент кричал, охваченный пламенем, а их след простыл — всех, кроме мертвого арбалетчика.

— А ты чего ждал, Дринк? Кошка ловит мышей, свинья в грязи валяется, а наемник удирает как раз, когда нужен. Такая у них натура.

— И то правда, — согласился сир Барристан. — Что обещал им принц Квентин за помощь?

Дорнийцы молчали. Сир Арчибальд оглядывал голые стены темницы.

— Пентос, — сказал сир Барристан вместо них. — Говорите, не бойтесь: принцу Квентину уже ничем нельзя повредить.

— Точно, Пентос, — пробормотал сир Арчибальд. — Оба принца честь по чести написали так чернилами на пергаменте.

Сир Барристан усмотрел в этом добрый знак.

— У нас здесь сидят Сыны Ветра, мнимые дезертиры.

— Помню, — сказал Айронвуд. — Хангерфорд, Соломинка и прочие. Одни для наемников не так уж и плохи, других не мешало бы уморить. А что?

— Хочу отослать их назад к Оборванцу, а вместе с ними и вас. Среди многотысячного юнкайского войска вас никто не приметит. Скажете их капитану, что пришли от меня. Что я говорю голосом королевы. Что мы согласны уплатить назначенную им цену, если он приведет к нам наших заложников целыми и невредимыми.

— Не станет он этого делать, — покривился сир Арчибальд. — А нас Крошке Мерис отдаст.

— Почему не станет? Задача достаточно простая. — «Особенно по сравнению с кражей драконов». — Я когда-то вывел отца королевы из Синего Дола.

— Так то в Вестеросе.

— Не вижу, в чем разница.

— Арч и меча-то в руках не удержит.

— И не нужно. С вами, если я не слишком заблуждаюсь, пойдут наемники.

Геррис Дринквотер откинул со лба прядь выгоревших волос.

— Можно нам обсудить это между собой?

— Нет, — ответил Селми.

— Я согласен, — сказал сир Арчибальд, — мне лишь бы в треклятую лодку не лезть. Дринк тоже согласен, он просто не понял пока.

Это дело — по крайней мере первая его часть — улажено. Дед сира Барристана пришел бы в ужас: ведь эти дорнийцы — рыцари, хотя стальной стержень чувствуется лишь в одном Айрон Вуде. В Дринквотере только и есть, что смазливая мордашка, язык без костей да пышная шевелюра.

Когда сир Барристан снова поднялся на самый верх пирамиды, тело принца уже убрали. Шестеро маленьких пажей сидели кружком на полу, крутили кинжал и срезали локон у того, на кого он указывал. Сир Барристан, когда еще жил в Колосьях, тоже играл в такую игру со своими кузенами и кузинами, только они к тому же и целовались.