Без пощады - Майн Рид

Сегэна глубоко тронула и ободрила такая преданность товарищей. Это сознание помогло ему справиться с обрушившимся на него новым страшным ударом и вернуло ему обычную неустанную энергию. Надежда вдохнула в него новые силы. Товарищи дружной гурьбой окружили его, утешая, предлагая советы, готовые повиноваться его решениям и приказаниям.

— Мы можем победить их без особых потерь, — сказал Гарей, — их не более двухсот.

— Не считая женщин, ровно сто восемьдесят шесть, — вмешался один из охотников, — я сосчитал точно.

— Ну, — продолжал Гарей, — я рассчитываю на разницу в храбрости; а недостаток численности мы можем восполнить превосходством оружия: ведь у нас ружья. Я не побоюсь выйти один на двух индейцев, могу еще даже третьего прихватить.

— Что вы толкуете, Билл! Взгляните-ка на местность: голая, плоская! Куда мы скроемся после залпа? Их копья представят здесь большее преимущество — они переколют нас, как баранов.

— Я вовсе не сказал, что мы вступим с ними в бой среди прерии! Мы ведь могли бы следовать за ними, пока они не очутятся в горах, и принять битву среди скал. Именно таков мой совет.

— Конечно, а обремененные своими стадами, они уже от нас не ускользнут.

— Да они вовсе не намереваются бежать; наоборот, очень вероятно, что они первые на нас нападут.

— Это-то нам и нужно! — сказал Гарей. — Пусть только они вступят с нами в бой в горах, — он указал рукой на находившийся милях в десяти Мимбрский хребет. — Они свое скоро получат от нас, будьте уверены!

— Я в этом не сомневаюсь, — возразил снова другой, — но до этого-то дело вовсе и не дойдет, потому что они подождут свой остальной отряд. Главнокомандующие ведут обыкновенно гораздо большие отряды; да их и было около пятисот, когда они проходили через Пиннон.

— Где могут быть остальные, как вы думаете, Рубэ? — спросил Сегэн, обращавшийся обыкновенно во всех затруднительных случаях за советом к старому, опытному охотнику. — Мне видно все пространство до самых рудников, а их нигде нет.

— Их и не будет, капитан, и в этом-то наше счастье. Старый дурак, наверное, отослал часть отряда по другой дороге.

— Почему вы так думаете?

— Э, капитан, да это же ясно. Если бы они ехали там где-нибудь следом, некоторые из краснокожих гадин уже давно вернулись бы за ними, разве это не ясно? А сколько я видел, ни одна собака назад не трогалась.

— Вы правы, Рубэ, — сказал Сегэн, ободренный этим правдоподобным соображением. — Однако что же вы нам советуете?

— Да при теперешнем положении дел шутка выходит такая сложная, что я и сам хорошенько не разберусь и не соображу. Дайте подумать минутку-другую, тогда отвечу по крайнему своему разумению.

— Подумайте, мы подождем, что вы придумаете. Осмотрите пока оружие, товарищи, и позаботьтесь, чтоб все было готово.

Пока охотники совещались, на другом берегу индейцы также собрались вокруг своего предводителя, и по движениям их видно было, что и они держат совет о том, как повести себя в этом необычайном положении.

Увидев детей знатнейших родов своего племени в качестве пленных, они пришли в большое смятение, так как это доказывало, что бледнолицые совершили нападение на их город и, наверное, уже разгромили их дома, пожалуй, даже перерезали беззащитных женщин и детей.

Возвращаясь домой после удачного похода, нагруженные награбленной добычей, они были полны ожидания торжеств и празднеств на родине. И вдруг узнать, что их перехитрили, обошли…

Вдобавок они видели, что отряд белых изрядный и по числу, а их ружей и выстрелов без промаху они достаточно сильно боялись, чтобы пожелать как-нибудь избегнуть столкновения в ближайшее время и при существующих условиях — и тем вернее достигнуть своей цели позже, когда это им будет удобнее.

Было о чем подумать и индейцам.

Старый Рубэ, стоявший все время в сторонке, опершись о ружье, вероятно, успел кое-что придумать, потому что вскинул ружье на плечо и подошел к Сегэну.

— Билл Гарей прав, — сказал он. — Если сражаться с индейцами, то лучше всего сойтись с ними там, где есть скалы и деревья. Среди степи они нас разобьют, об этом и спору быть не может. В таком случае положение может быть двоякое: либо они пойдут за нами, и тогда наше поле сражения будет там, — он указал на выступ Мимбрского хребта, — либо мы последуем за ними до какого-нибудь подходящего поля битвы; а это мы довольно легко можем сделать, так как им стада помешают двигаться быстро. Но…

— Вы чего-то опасаетесь при этом?

— Я боюсь, что на обратном пути мы можем столкнуться с отрядом Дакомы. Невозможно допустить, что они все утонули: они слишком хорошо знают ущелье и характер течения. Вот это-то и заставляет меня призадуматься.

Возможность того, что отряд Дакомы может скоро присоединиться к отряду главнокомандующего, была признана всеми вполне вероятной, и лица омрачились.

— Таковы мои соображения, капитан, на тот случай, если мы будем принуждены сражаться, — продолжал Рубэ. — Но у меня есть надежда, что нам удастся, быть может, вернуть наших женщин, не истратив и щепотки пороха.

— Каким образом? Каким образом? — живо воскликнули и Сегэн, и другие.

— Видите ли, сердце-то вон у тех, хоть кожа у них и медно-красная, тоже есть небось, и дети свои им так же дороги, как и нашему брату белому, христианину. Наткните-ка белую тряпку на палку и предложите им обмен пленными. Они пойдут на переговоры, за это я ручаюсь. Вот эта хорошенькая девочка с длинными волосами — дочь самого их главнокомандующего; и все остальные — дети знатнейших воинов; оттого я их и выбрал. А у нас еще, сверх того, и Дакома, и молодая королева — эти им прежде всего в глаза бросятся. Вы можете вернуть им Дакому и выторговать королеву.