Scar_Tissue_rus - Kiedis Anthony

День рождения Йоханны был в начале января. Так как с записью всё было в порядке, я решил сделать ей сюрприз и приехать в Нью-Йорк. Она жила в Бруклине с сестрой и парнем, у которого в губах было столько пирсинга, что он вполне мог сойти за застёжку-молнию. Я прилетел в Нью-Йорк и въехал в отель Мерсер. Я так хотел сделать ей сюрприз, что ели сдерживался от того, чтобы поехать в Бруклин раньше времени. Чтобы убедиться, дома ли она, я сказал ей, что заказал для неё экзотическое растение, и его доставят к ней домой в тот самый день.

Наконец, я прыгнул в такси поехал в Бруклин. Чем дальше я ехал, тем темнее становились районы. Когда мы приехали, оказалось, что она жила в подвальной квартире в достаточно неблагоприятном районе. Я постучал в дверь, весь в волнении, она открыла мне абсолютно разбитая и в ужасном похмелье. Она чувствовала себя плохо и выглядела также, и, конечно, не светилась от радости по случаю моего незапланированного приезда. Она впустила меня и снова легла в кровать, я бросился к ней. Мы занялись любовью, но это было отнюдь не волшебным ощущением.

Потом мы вместе пошли в душ. Я посмотрел вниз, увидел её руки, и моё сердце содрогнулось. У неё были сумасшедшие чёрно-синие следы от уколов. Я знал, что она пила и раньше была рэйвером, но я ничего не знал о том, что она употребляла кокаин и от случая к случаю не отказывалась от героина. Я был опустошён, не потому что разочаровался в ней, а оттого, что понял, что человек, в которого я влюблён, больной наркоман. И её душа, возможно, обречена на несчастную жизнь, состоящую из поиска наркотиков и постоянного разбитого состояния. Йоханна увидела выражение моих глаз и была опечалена тем, что её раскрыли. Она прекрасно понимала, что никакой парень с трезвым рассудком не станет встречаться с девушкой, которая сидела на кокаине.

Я был один на один со своими чувствами. Всё было прекрасно понятно. Я точно знал, что именно чувствовал, я не был запутан, омрачён или поставлен в тупик. Я понимал, что ни одно из моих чувств не ослабло, но, возможно, мне придётся потерять того, кого я по-настоящему люблю. Я не хотел убегать от Йоханны, но знал, что наркотическая зависимость была настолько сильной, что я должен был, если понадобится, отпустить от себя человека, в которого совсем недавно влюбился.

Мы пошли прогуляться по Бруклину, и остановились выпить кофе. В тот день ей исполнилось двадцать четыре, и она выглядела очень нездорово с впалыми налитыми кровью глазами и болезненной бледностью.

“Значит между нами всё кончено?” - спросила она меня.

“Я так не думаю, - ответил я, - я всё ещё люблю тебя. Я не знаю, возможно ли нам быть вместе, но я не брошу тебя из-за этого”.

Я думаю, она была тронута этими словами. Затем мы поехал на Манхэттэн, и я подарил ей некоторые подарки. Следующей ночью мне нужно было лететь домой. Когда я уезжал, я пожелал ей удачи и сказал, что надеюсь, она найдёт способ разобраться со своей проблемой. Я вернулся в Голливуд работать. Ничего не говоря мне, Йоханна начала ходить на собрания и постепенно очищаться.

А в студии дела шли хорошо, но одна песня, очень важная для меня, была менее важна для остальных. Это была Californication. Всякий раз, когда я предлагал её, все говорили: “Мы записали двадцать пять других песен. Нам не нужна ещё одна”.

“Нет, нам нужна именно эта, - убеждал я, - это основа всего альбома. Это лучшие стихи, которые я написал за последнее время. Нужно её записать”. Я не отступал. Я продолжал говорить Джону, что нужно её закончить. Тем временем, время записи подходило к концу, у нас оставалось всего несколько дней на запись основных треков. В последние минуты записи Джон ворвался в студию с новой гитарой за тридцать тысяч долларов, полуакустической White Falcon. Он сказал: “Есть! Я доделал Californication!” Он сел и сыграл эту невероятно редкую, но одновременно с этим запоминающуюся комбинацию нот. Это отличалось от нашего подхода к песням, и я не ощущал в ней вокальной мелодии. Затем он начал петь, и это было пределом моих высоких частот, но я справился. Он показал песню Фли и Чеду, мы сыграли её пару раз и записали. Осознание того, что эта песня не попала в мусорную корзину, как Quixotic elixir и некоторые другие, с которыми у меня были связаны большие надежды, дарило сильное чувство облегчения и вознаграждения.

Californication:

Psychic spies from China

Try to steal your mind's elation

Little girls from Sweden

Dream of silver screen quotations

And if you want these kind of dreams

It's Californication

It's the edge of the world

And all of Western civilization

The sun may rise in the East

At least it settles in the final location

It's understood that Hollywood

Sells Callifornication

Pay your surgeon very well to break the spell of aging

Celebrity skin is this your chin or is that war you're waging

Firstborn unicorn hard core soft porn

Dream of Californication, dream of Californication

Marry me girl be my fairy to the world

Be my very own constellation

A teenage bride with a baby inside

Getting high on information

And buy me a star on the boulevard

It's Californication

Space may be the final frontier

But it's made in a Hollywood basement

Cobain can you hear the spheres

Singing songs off station to station

And Alderon's not far away

It's Californication

Born and raised by those who praise control of population

Everybody's been there and I don't mean on vacation

Firstborn unicorn hard core soft porn

Dream of Californkation, dream of Californication

Destruction leads to a very rough road but it also breeds creation

And earthquakes are to a girl's guitar they're just another good vibration

And tidal waves couldn't save the world from Californication

Pay your surgeon very well to break the spell of aging

Sicker than the rest there is no test but this is what you're craving

Firstborn unicorn hard core soft porn

Dream of Californication, dream of Californication

Одной из причин, почему я всё-таки смог спеть Californication, было то, что брал вокальные уроки у удивительного преподавателя Рона Андерсона (Ron Anderson). В разное время я пробовал заниматься со многими учителями вокала. Перед Mother's milk, меня учила вокалу сумасшедшая блондинка из Австрии, которая была известна тем, что работала с Экселем Роузом (Axl Rose) перед альбомом Appetite for destruction. Весь её метод заключался в том, чтобы стоять на одном месте и определённым образом нажимать на свой живот. Это мне не очень нравилось, потому что я постоянно прыгал и бегал по сцене.

В период Blood Sugar, я взял несколько уроков у преподавателя Майкла Джексона (Michael Jackson), но он мне не понравился, и я бросил после двух занятий. Для One Hot Minute я занимался с приятным парнем, который играл на пианино и пел в барах за чаевые. Я не знаю, улучшил ли я свои вокальные возможности, но было очень весело. Вместо пения гамм, мы брали одну из сотен его книг с нотами и пели песни Beatles. Затем я нашёл Рона Андерсона, который был классическим преподавателем и обладал оперным голосом. Было отнюдь не весело, сидеть и петь гаммы, но я ощущал мгновенные результаты и гораздо лучше контролировал свой голос. Я работал с ним каждый день, во время записи альбома, который мы, в конечном счёте, назвали Californication. Моей самой большой ошибкой было то, что я не продолжил работать в его стиле, поэтому часто терял голос, когда был в туре. Это достигло своего предела, когда мы приехали в Нью-Йорк. Поэтому Рону тоже пришлось прилететь и работать со мной весь день, в итоге, я чувствовал себя вполне хорошо для концерта. Он посоветовал мне строгий режим разогревающих упражнений для голоса, которые я неукоснительно делаю и по сей день.