Саньяси - Алан Аюпов

Альберту ничего не оставалось, как двинуться следом. Замыкал процессию третий, до селе не подававший голоса, по всей видимости, охранник.

В кабинете начальника службы безопасности в присутствии оперативного дежурного и старшего по смене Альберта выпотрошили как курицу до последней завалявшейся крошки в кармане. Приведший его сюда администратор, долго изучал документы, вплоть до техпаспорта автомобиля, потом куда-то звонил, с кем-то ругался. Результатом всех действий стало оформление протокола и задержание Альберта Дмитриевича Аламова до выяснения личности. В сопровождении двух охранников его препроводили в "подземный гостиничный комплекс", как назвал его администратор, что по сути дела ничем не отличалось от камеры предварительного заключения с одной лишь разницей, что находилось это помещение не в милиции, а в спортивно-оздоровительном центре "Муромец". Альберта оставили одного, заперев дверь снаружи.

"был ещё недавно я любим и мил"- Не без иронии пропел, даже не пропел, скорее, прошептал, пленник, и огляделся.

Комната действительно не тянула на гостиничный номер. Она явно предназначалась именно для таких случаев, как задержание. Здесь не было ничего лишнего. Окон не было по причине нахождения данного помещения глубоко под землёй. Отдушина едва виднелась под высоким потолком метрах в четырёх от пола. Слева в углу стояла деревянная кровать без перилл, даже не кровать, нары с соломенным матрацем, как ему показалось сначала. В правом углу одиноко торчал железный унитаз без крышки. Слева от него находился эмалированный умывальник. По среди торчал явно привинченный к полу круглый железный табурет. Вот и вся обстановка. Дело принимало нешуточный оборот. Он подошёл к кровати, брезгливо потрогал тюфяк-матрац. Отошёл. Присел на табурет. Сидеть было неудобно. Поднялся, вернулся к кровати. Тяжело вздохнул, и решился… Осторожно присел на краешек. Матрац зашуршал стружкой.

— Сволочи, соломы пожадничали. — Выругался вслух узник, и растянулся во весь рост. Теперь времени на размышление было предостаточно. Он по привычке взглянул на часы. Их, конечно же, не оказалось.

— Суки. — Опять выругался Альберт.

Самым поганым в его положении был тот факт, что не было ясно, куда он угодил и по чьей наводке? То, что не в милицию, это и так понятно. Не попасть бы к тем, кто его потерял много лет назад… Но, пока что, этого, слава Богу, не произошло. Он явно находился под замком у местной охраны. В их власти было отпустить его или задержать. Хотя задерживать по большому счёту они не имели права, как впрочем, и обыскивать. Тут он явно лоханулся. Надо было требовать вызвать ментов. Финансовых афёр он здесь не проводил, за всё всегда платил даже с лихвой, благо деньги были, внутреннего распорядка не нарушал, не напивался, не буянил, никого не оскорблял и так далее, и тому подобное… Так что с этой стороны опасаться было нечего. А вот насчёт поддельного паспорта, тут была проблемка. Но охране спорткомплекса по большому счёту было глубоко наплевать на эту сторону дела. В их компетенцию отлавливать клиентов с поддельными паспортами не входило. Да и паспорт у него практически чистый. Он сам придумал себе имя и эту фамилию. А дальше ловкость рук и немного фантазии, да денег на взятки вместо недостающих документов. В результате, через три дня он имел на руках самый настоящий паспорт и дубликат метрики, которой никогда не было, кроме, разумеется, настоящей, которая, в свою очередь, вместе с настоящим паспортом хранилась в одном весьма солидном зарубежном банке. Так что достать их никто не смог бы, кроме него самого. А он, пока что, не собирался этого делать.

Альберт сел. Успокоиться не получалось. Он принялся расхаживать по камере. Четыре шага вперёд, столько же назад, и опять. "Как лев в клетке", — Подумал он, вспоминая собственную песню.

"Ему бы джунгли во владенья,

Ведь он же царь звериный — Лев.

А он по кругу по арене

Бредёт уныло присмирев".

Строчки как-то сами собой всплыли из глубин подсознания. Альберт остановился, уткнувшись в стену. "Надо что-то делать, — Крутилось в голове, — но что?".

Время тянулось бесконечно. Казалось, будто про него просто забыли, или, может быть, заживо похоронили в этом склепе?.. К чему он только не прибегал, чтобы ускорить его течение, однако, всё впустую. Господа, засадившие его сюда, явно не торопились. Наконец-то щёлкнул замок. В дверях стоял громила, со сломанным носом, слегка вывернутой челюстью.

— Выходи. — Предложил он беззлобно.

Альберт молча, заложив руки за спину на всякий случай, двинулся к двери.

В коридоре стоял ещё один субъект.

— пошли. — Сказал первый, выходя.

Альберт огляделся, пытаясь сориентироваться.

— Вперёд. — Снова сказал первый, подталкивая пленника в спину.

Немного попетляв, они вышли в подобие холла, стены которого были затянуты толи бархатом, толи плюшем тёмно-коричневого цвета. Слева в углу оказалась обычная дверь под цвет стен.

— Туда. — Ткнул пальцем первый охранник, указывая на дверь.

Альберт подошёл, мгновение подумал, и толкнул створку ногой. Та неожиданно легко распахнулась, открывая его взору небольшую комнату, уставленную стеклянными шкафами, столиками, заваленными какими-то коробочками, пачками, пакетами и прочей мелочью. Он шагнул внутрь и замер. Слева, у мраморного рукомойника, намыливал руки детина в белом халате, с закатанными выше локтя рукавами. Справа, у лабораторного столика, стоял ещё один, подготавливая инструменты для инъекции. Это узник понял мгновенно, каким-то десятым чувством уловил, что готовится сие для него.

— Проходи, не торчи столбом в дверях. — Подтолкнули его сзади.

Альберт по инерции сделал пару шагов к центру. Здесь справа за стеклянным столиком, находилась ниша с кушеткой.

— Ложись, или тебя уложить? — Снова поинтересовались сзади?

Альберт, хотел, было, дёрнуться, но понял, бесполезно. Не с его данными рыпаться. Он молча уселся на белоснежную клеёнку. Подумал "разуться, или нет?", решил не разуваться, и лёг. Руки его тут же закрепили в зажимах. Второй, что молчал от самой камеры, так же молча закатал рукав на левой руке, обнажая предплечье. Тот, что готовил шприц, быстро и профессионально наложил жгут.

— Хоть сказать, чем пичкаете, можете? — Спросил Альберт, в общем-то, не надеясь получить ответ.

— Конечно, можем! — Ответил детина, вытирая руки о махровое полотенце.

В холе послышались голоса.

— Ты кончай мне лапшу на уши вешать. — Пророкотал до чёртиков знакомый бас. — Я сколько раз говорил, у меня клиентов не брать.