Эхо шторма. Обитель отверженных магов - Яна Кели

несчастное животное крутится на ветке.

— Она справится, — сказал Левин, тоже следящий за происходящим. — Нужно только поискать выход.

Он указал на высокую груду коробок между деревом и мусорными контейнерами.

Кошка шастала туда-сюда, примеривалась лезть со ствола, пару раз даже попыталась сползти, но возвращалась обратно. Она была тощая и явно молоденькая, неопытная в таких делах. Но, сделав пару кругов, кошка вдруг заметила другой путь и, пробежав по тонкой ветке, прыгнула туда. Мягко зашелестел картон.

— А если бы не справилась?

— Не всегда рядом будут столь очаровательные личности, чтобы помочь.

Ая посмотрела на мориона с сомнением: это он про кого? В лице мужчины сквозила легкая веселость, словно играл. Ая отвернулась.

— Будь она птичкой, могла бы улететь… — в голосе Левина, сохранялась улыбка. — Ты морщишься уже в который раз. Не нравится это слово? Почему?

Ая наклонилась и ущипнула траву у дороги.

— Мама называла меня утенком…

Мужчина слушал.

— Не важно. Просто плохие воспоминания.

— Не сложились отношения?

— Она не любит меня. Но дело не в этом.

Снова воцарилась тишина. Ае казалось, что она улетает куда-то, поднимается вместе с ветром. Далеко-далеко. Смутные запачканные образы сменяли один другой, но она видела лишь пелену серого неба.

— Гадким? — вдруг спросил морион.

— Что?

— Гадким утенком?

Что же он за человек-то такой… Ая раздраженно вздохнула:

— Нет.

— Некоторые люди вызывают желание отстраниться. Потому что чувствуется: они другие. Знакомо?

— Отстранялись в основном от меня.

— Это не значит, что ты чем-то хуже.

Помолчав, морион вдруг повернулся и двинулся вверх по тропинке, расположенной ближе к обрыву, среди мотающейся из стороны в сторону травы и лохматых кустарников:

— Вряд ли теперь смогу тебя вернуть. Ты сама сбежала.

Вспомнился их псевдоуговор: Левин что, серьезно обдумывал возвращение Аи в ряды законников? Нет, наверное, как обычно издевался. Глядя в его ухмыляющуюся спину, Ая поднялась и пошла следом.

— Мне и не нужно, — равнодушно сказала она, нагнав.

— Что же ты хочешь за присоединение ко мне? Чем платить?

— Ничем. Просто так решила.

— Значит, поймала попутный ветер? — Левин остановился и глянул на увязавшуюся девушку через плечо.

Ая бежала подальше от хищников, но вот прибилась к одному из них. Целой стае. В чем причина? Так безопаснее? Тут не достанут собаки? Ая усмехнулась: от Вадима они бы точно драпанули.

Перед глазами стоял образ пантеры, застывшей на крыше… Такой реальный, но совершенно не из этого мира. Пугающий. Прекрасный.

Ноги сами собой потянулись за вновь пришедшим в движение морионом.

— Вы говорили, что метаморфы другие, противоположность куколок. Почему?

— Еще не поняла?

— Они хищники…

— «Хищники», — повторил Левин задумчиво, словно пробуя слово на вкус. — Хищники — это те, кто ценит жизнь. Готовы ее брать, чем-то жертвуя. Охота чревата смертью, добыча хоть и вкусна, но рог может вспороть живот. В случае с метаморфами это тоже готовность рискнуть… впустить в себя нечто.

— Что именно?

— Дать сгущенной, выбившейся из-под контроля энергии, стать частью себя. Объединиться. Темная энергия липнет к жизни, жаждет ее. Едва родившийся источник… слабый, и энергия, вожделеющая врасти в этот мир — своего рода симбиоз. Это люди, которым было не суждено выжить, но окрепшие с помощью чужой силы. Да, они и куколки противоположны.

Ая поймала себя на том, что идет, выкрутив шею, чуть не спотыкаясь. Она смотрела на обдуваемый ветром профиль мориона, его сжатые в изящную линию губы, острый подбородок, колышущиеся пряди темно-русых волос.

— Метаморфы обречены на жизнь. К ней подталкивает тьма.

Левин достал руки из кармана и провел пальцем по своим перстням. Будто невольно. Сам он замедлился и смотрел куда-то в море.

Ае стало не по себе. Но этот разговор о незримых сущностях напомнил кое о чем:

— Вы знали, что в управлении… скрытые эсперы? Я видела там одного медика. Он чтец.

Руки Левина снова лежали в карманах. Он вздохнул и остановился, посмотрел Ае в лицо. Игривость пропала, во взгляде читался холод:

— Есть много магов, о которых ты не знаешь, Ая. Но о нем не знал даже я.

— Вы их тоже убиваете?

— Говоришь спокойно. Так просто пришла в гости к убийце?

Ая не думала об этом, но и не чувствовала чего-то особенного. Внутри разливался холод. Земля вокруг казалось черной в свете пасмурного дня.

— Я не убивал подсевшего на магию человека на складе. Ни я, ни кто-либо из моих.

Грудь Аи облегченно опала.

— Но я предложил этот выход.

Тонкие зрачки равнодушно смотрели.

— Только они уже решили все делать сами, — Левин дернул губой. — За тем парнем следила полиция, а он имел выходы к куколкам, он бы вывел на них.

— Но вывел на склад с веществами.

— Да, весьма обыденная вещь. Не интересная, — Левин хмыкнул, довольный собой.

Специально вел законников по ложному следу? Но в этом не было логики…

— Ведь полиция все равно нашла куколок.

— Ситуация поменялась. Я же сказал, «друзья» решили действовать без меня. А они крайне неаккуратны, — Лицо Левина помрачнело. — Бездарно неаккуратны.

— Значит, вы помогали им?

— Делать это безопасно для куколок? Да. Они слушали меня, в отличие от членов управления. Но кто-то слил в полицию информацию. Еще раньше тебя. Они заинтересовались поиском детей. Я думал, это связано с безалаберными торговцами, с которыми тебе посчастливилось встретиться… Но полицию не слишком-то беспокоило уличное баловство, что-то поменялось. В этом свете наличие неизвестного чтеца любопытно.

— Вы сказали: слили раньше меня, но…

— Ты же нашла записку, нашла моих друзей.

— Вы оставили ее специально?

— Не совсем. Вообще-то она была для меня, банально забыл книгу. Вспомнил, когда увидел тебя.

— И пустили на крышу?

— Решил посмотреть, что будет, — уголок рта мориона приподнялся.

Все было схвачено, поняла Ая, она снова чувствовала себя частичкой чужого плана. Зрачки мужчины в этот момент впились в нее острыми иглами, в глазах плескался азарт:

— С тобой все становится гораздо интереснее.

— Почему…

— Вносишь элемент нестабильности.

Надменное лицо блондинки с идеальными волнами волос стояло перед глазами: «Такое желание разрушения я редко вижу».

— Ева, эмпат из…

— Я знаю, кто это.

— Она сказала, я хочу разрушения.

Морион склонил голову набок:

— А ты бы как это назвала?

Тон Левина будничный, немного игривый, словно обсуждали что-то легкомысленное вроде летнего дождя. Это так контрастировало с сокрушающей тяжестью слов эмпатки.

— Я просто хотела справедливости, — пробормотала Ая.

Некоторое время морион молчал и снова смотрел куда-то в пустоту, а потом спросил:

— Подумала о том, что вместе с энергией сжигаешь жизнь?

— Меня это не пугает, но…

Еще неделю назад Ая стояла перед окном, желая разбить его, думала о том, что готова умереть. За