Фантастика 2002. Выпуск 3 - Сборник

1. Who Do We Think We Are? (1973)

До появления Димыча группа даже еще не обрела название. Не было и клавишника Пашки. А были…

Было их пятеро. Давно и прочно, на уровне «семьи #8209;родители» знакомые Андрюха Шевцов и Игорь Коваленко. Прибившийся к ним несколько позже Данил Сергеев. Приятель и сосед Андрюхи - Вадик Орликов, которого обыкновенно именовали просто «Малый». И недавний знакомец Данила, человек #8209;иерихонская труба, Костик Ляшенко.

Ну и разумеется, Шура Федяшин - личность совершенно свихнувшаяся. Ну скажите на милость, кому еще паяльник может быть привычнее авторучки, как не психу?

Впрочем, обо всем по порядку.

Кто был молодым, тот знает этот странный зуд в руках, это непреодолимое желание взять все, что можно хоть с натяжкой именовать музыкальным инструментом, объединиться с приятелями, включить на запись простенький маг #8209;нитофончик, недавно подаренный родителями и…

У кого нет подобных какофонических записей юности? Когда к обычной акустической гитаре добавляются подушки и пуфики в качестве барабанов, крышки от кастрюль вместо тарелок и какая #8209;нибудь экзотика для создания шумового фона, типа пищащего счетчика Гейгера; гордо именуемого «синтезатором»? Через это прошел каждый. Ну, почти каждый.

Разумеется, и Димыч (в миру - Дмитрий Василевский) в свое время через это прошел. Отдельно от будущей группы;, ему компанию составляли собственные друзья юности - Андрей Дроботов и Валерка Уца. Группа, помнится, звалась «Небритый кактус» и конкурировала с другими дворовыми группами, которые носили не менее гордые названия «Помидоры» и «Кожзаменитель».

Основной состав будущей группы переболел страстью к какофоническим концертам сравнительно быстро. И к моменту знакомства с Димычем Игорь Коваленко уже являлся счастливым обладателем очень неплохой ударной установки брянского завода (подарок родителей), Малый - красной ромбической гитары «Стелла» средней паршивости, с которой он управлялся на редкость шустро и умело; Андрюха Шевцов успел обзавестись достаточно внятным басом «Тверь», который покорял с упорством маньяка. Ну а Костик и Данил пытались петь.

Димыча привел Шурик Федяшин, к тому моменту охотно взваливший на себя обязанности штатного инженера #8209;электромеханика и оператора группы.

Сказал как #8209;то, слушая пока еще далекие от цельного звучания рулады:

– Знаете, парни… Со мной в бурсе тип один учится. Димычем зовут. В радио он, говоря начистоту, ни хрена не рубит, но зато на гитаре играет. И - прошу внимания! - пишет песни. Мне нравятся, слышал как #8209;то на мальчишнике.

В этой компании песни пока пробовал писать только Костик. Успел он сделать лишь три; и если просто под акустическую гитару они еще худо #8209;бедно звучали, то командный вариант не устраивал никого.

– Веди, - после короткого совещания резюмировал Андрюха, выполнявший функции администратора и босса.

На следующую репетицию Шура явился в сопровождении сутуловатого парня в круглых очках. В потрепанном чехле парень принес гитару - как оказалось, самодел. Самодел был куда лучше инструмента Малого.

Назвался парень Димычем. Подключил гитару, примочку, взял несколько риффов. Цокнул языком.

– Ну, - сказал он после этого, - показывайте. Коллектив не очень уверенно, но почти без сбоев сыграл

«Беду земли».

– Рыхло, - резюмировал Димыч. - Драйва не хватает. Какая там тема? До #8209;мажорчик, да?

Малый с готовностью нарисовал на бумаге обозначения аккордов.

– Гитару твою пожестче надо. Металла в тембра подпустить. Сможешь, Шурик?

– Не вопрос! - пожал плечами Шурик и принялся колдовать над микшерским пультом и эквалайзером. - Пробуйте!

– Поехали! - скомандовал Димыч.

Со второго квадрата его гитара вплелась в общее звучание. И - о чудо! - дотоле рыхлое и расхлябанное, оно неожиданно слиплось в довольно плотную основу, на фоне которой громыхал могучий голос Костика. Все натурально ахнули.

Перед припевом, после ритмической сбивки, ритм #8209;секция разъехалась: Игорь на барабанах протянул целый такт, а Андрюха направил бас в припев уже после двух четвертей. Костик растерялся, и вместо жесткого, подчеркнутого музыкой:

Нет!

Я не хочу, чтобы было так!

прозвучало нечто маловразумительное.

– Стоп #8209;стоп #8209;стоп! - замахал руками Димыч. -Давайте определяться. Нот и вообще музыкальной грамоты я, извиняйте, не знаю. Поэтому объяснять буду на пальцах.

Остальные музыкальной грамотой владели в той же мере, что и Димыч, а именно вообще не владели. Но объяснения Димыча оказались на редкость простыми и доходчивыми; даже Андрюха, которому басовые премудрости давались с некоторым трудом, все понял с первого раза. Надо было просто посчитать в нужном месте про себя: «Раз, два, три, четыре» и только после этого входить в припев.

Попробовали. Получилось. Попробовали еще раз. Опять получилось.

Попробовали другую песню - и снова получилось весьма приятственно.

– Заметно лучше, - резюмировал Димыч после полутора часов музицирования. - Теперь осталось гитарные темы прописать как следует… Малый, ты технарь, как я погляжу.

– Ну… - пожал плечами Малый и непринужденно сыграл скоростную гамму. - Такое умею.

– Отлично. У меня со скоростью худо… - признался Димыч. - Я тебе медленно покажу, а сыграешь как следует.

– Не вопрос! - радостно согласился Малый.

Со скоростью у Малого и впрямь все было в порядке. Воображения не хватало, это да. Если ему показывали, что именно и как именно играть, Малый воплощал все с математической точностью и удивительной легкостью. Но сам придумать что #8209;либо путное Малый был, похоже, не в состоянии.

Но все уже поняли: в группе появился тот, кто умеет придумывать.

Через несколько репетиций идеологическим и музыкальным лидером с молчаливого согласия остальных сделался Димыч, тогда как вне репетиционного зала делами административного свойства и менеджмента продолжал заправлять Андрюха Шевцов. Такая ситуация устроила абсолютно всех.

Спустя месяц усиленных репетиций, Димыч поразмыслил, почесал в затылке и высказал идею:

– Клавишника надо. Мы ж не чистую тяжесть валим… Не помешает, клянусь. Есть кто #8209;нибудь на примете?

– Есть! - не стал возражать Андрюха.

На следующей репетиции появился Паша Садов со своей многократно перепрошитой «Шексной», и вот тут #8209;то группа зазвучала по #8209;настоящему.

А потом был конкурс самодеятельных групп в кирхе, на улице Декабристов. Накануне долго придумывали название; остановились на варианте «Проспект Мира». Во #8209;первых, песню такую сделали - очень приличную, кстати. А во #8209;вторых, абсолютно все участники группы обитали либо непосредственно на проспекте Мира, либо поблизости. Почему нет, в конце концов?