Тихий шепот звезд: Реконструктор. Приручивший пламя - Дмитрий Сергеевич Кружевский

всего, это было вызвано не алкоголем, а накопившейся усталостью. Вчерашний день выдался поистине сумасшедшим и насыщенным на события, да и сегодня с самого утра не было покоя. Сперва «атака» журналистов, которую он, к счастью, успешно сплавил на Чаклина с его товарищем, затем целая делегация молодых аэроконструкторов с кучей вопросов и в довершении этот ужин у генерала. Росовского он, конечно, уважал, но к тому времени, когда за ним прибыл паромобиль, хотелось запереться в своей каюте и залезть с головой под подушку. Наверное, следовало так и поступить, но генерал всегда был его верным союзником, и Сергей решил не обижать старика.

– …И поэтому я не был удивлен данным обстоятельством. Кстати, господин Эйтан, как я заметил, вам приглянулась моя жена?

Сергей мотнул головой, понимая, что, задумавшись, вновь выпал на какое-то время из действительности.

– Простите?

– Да ладно вам, тер Эйтан, – махнул рукой Росовский, – я же видел, как вы на нее глядели.

Ратный пожал плечами.

– Просто я никогда не видел людей с таким цветом кожи.

– Никогда не видели тайгониек? – В глазах генерала вспыхнуло удивление, но тут же погасло. – И правда, откуда вы могли их видеть, – пробормотал он, уже заметно заплетающимся языком. – Вы же не были со мной в Зен-Тайгонском походе. Эх, какое было время, господин Эйтан. А давайте я вам все сейчас в подробности расскажу…

Сергей мысленно воздел глаза к небу и одним залпом влил в себя оставшийся в рюмке коньяк. Вечер обещал быть долгим.

* * *

«Призраки», получив неожиданный отпор, дрались как загнанные в угол шатклы, пытаясь предотвратить атаку на прикрываемый аэростат, но уже через десять минут этой смертельной карусели стало понятно, что против «пятнашек» у них нет шансов. Не помог даже тот факт, что пилоты, сидящие в кабинах «майсеров», были куда опытнее своих противников. Это было заметно по слаженности их действий, тому, как они прикрывали друг друга, на грамотно построенных атаках, одна из которых все же принесла им успех, однако это лишь отсрочило неизбежное. В конце концов, потеряв двоих, они дрогнули и попытались выйти из боя, но это было фатальной ошибкой. Новые «эсты» были быстрее, манёвреннее, а потеря товарища обозлило пилотов…

Черный хвост вражеского истребителя застыл в кружке прицела словно приклеенный. Палец привычно вдавил гашетку, и носовые пулемёты «пятнашки» выплюнули во вражеский крылан струи свинца, заставляя его спешно уходить вниз. Слишком поздно. Хвост «майсера» на глазах буквально развалился на куски, а спасительное пике превратилось в последний полет к земле. Второй пошел.

Валдим крутанул бочку и завертел головой в поисках противника, однако небо было чисто, лишь локотах в ста чуть ниже него плыли светло-зеленые крестики «пятнашек». Одна из них неожиданно закачала крыльями, выплюнула из двигателя струю черного дыма и, развернувшись, со снижением пошла в сторону города.

Демон дери! Нарсев скрипнул зубами. Все, чего сейчас не хватало, так это связи. Будь у них в машинах хотя бы простенькие радиостанции, картина боя была бы другой. Хотя они все же молодцы.

Над головой промелькнула крылатая тень, заставив комаэра нервно дернуться и гневно посмотреть в сторону пристроившегося с правого бока красноносого «эста», на хвосте которого красовалась белая пятерка. Сидевший в кабине Вейгорский показал Валдиму указательный палец, затем продемонстрировал скрещенные руки и довольно оскалился. В ответ Нарсев показал пальцами двойку. Вейгорский только развел руками и указал на тушу аэростата, вокруг которой все еще кипел бой. Комаэр понимающе кивнул, и истребитель лейтенанта тут же ушел вниз к уцелевшей в круговороте схватки «пятнашке», после чего они вместе устремились на помощь атакующим крыланоносец «четверкам», дела которых явно шли не лучшим образом.

Секунду спустя Валдим последовал его примеру и, проскочив над вражеским аэростатом на приличной высоте, заложил вираж, возвращаясь назад. Пару минут он шел параллельным курсом на безопасном расстоянии, делающим огонь бортовых стрелков аэростата пустой тратой времени и боеприпасов, затем закусил губу и мысленно выругался. Вражеский аэростат успешно отражал все атаки и, не обращая внимания на потерю прикрывающих его истребителей, упорно двигался в сторону ярмарки. Судя по всему, бомбардировка не дала нужного результата, хотя небольшой крен на правую сторону у аэростата все же присутствовал, а часть защитных экранов над его корпусами зияли рваными дырами. Скорей всего, большинство бомб взорвались от соприкосновения с ними, а осколки не нанесли достаточного вреда баллонетам. Кроме того, плотный пулеметный огонь многочисленных огневых точек мешал истребителям приблизиться вплотную на расстояние эффективного огня пулеметов.

На глазах Валдима одна из пошедших в атаку «четверок» исчезла в облаке взрыва зенитного снаряда, чтобы через секунду вывалиться из него пылающим факелом. Это заставило Нарсева очнуться от раздумья и спешно увести свой «эст» с линии огня, так как сизые облачка разрывов двинулись в его сторону. Тем не менее он успел заметить все, что было нужно – задняя полусфера у крыланоносца, где группировались гондолы двигателей, была практически незащищённой, да и сверху плотность огня была гораздо меньше. Видимо, конструкторы просто не нашли куда там всунуть пулеметные гнезда или же рассчитывали на истребители прикрытия, сосредоточив огневые точки спереди и снизу соединяющей аэростаты платформы, а также вдоль их корпусов. Это было не так уж и неразумно. Не ринься «майсеры» в атаку, понадеявшись на свое численное превосходство, и уничтожение этого гиганта стало бы делом весьма проблематичным. Хотя и при нынешнем раскладе все шло не так гладко, как хотелось бы: аэроотряд потерял уже пять крыланов из одиннадцати, и если так пойдет дальше…

Валдим скрипнул зубами, в который раз за сегодняшний день пожалев об отсутствии хоть какой-то радиосвязи. Это было просто огромным минусом. В свое время, летая на аэростатах, он привык к возможности в любой момент связаться с другим бортом и скоординировать общие действия. Это частенько позволяло избежать бардака, подобного тому, что сейчас творился в воздухе: звенья распались, и каждый пилот действовал сам по себе. К сожалению, для крыланов аэростатные радиостанции оказались слишком громоздкими, а замену им так и не нашли. Пришлось разрабатывать систему условных знаков и общаться, подводя свой самолет как можно ближе к самолету напарника, однако во время боя сделать это удавалось не всегда.

Вот и сейчас… Нарсев заозирался и с облегчением заметил, что машина Вейгорского идет позади. Качнув крыльями для привлечения внимания лейтенанта, он дождался, пока тот поравняется с ним, и, отпустив ручку, сложил ладони буквой «Т», так, чтобы одна из них при этом находилась сверху, затем хлопнул себя по плечу и резко сжал кулак. Эта жестикуляция означала следующее: атаку производим снизу,