Достопамятная жизнь девицы Клариссы Гарлов - Сэмюэл Ричардсон

Впротчемъ хотя онъ времяни весьма мало имѣетъ, но можетъ еще прислать и получить мое письмо. Кто знаетъ, можетъ быть онъ удерживаемъ какимъ ниесть случаемъ, по которому можно его и извинить? когда я неоднократно его въ надеждѣ обманывала для простаго свиданія, то не возможно, чтобъ онъ не любопытствовалъ узнать, не случилось ли чего нибудь, и тверда ли я въ важнѣйшемъ для него случаѣ. Съ другой стороны, какъ я ему подтвердила отважное мое рѣшеніе вторымъ письмомъ, то начинаю опасаться, что онъ въ томъ усумнился.

Въ девять часовъ.

Двоюродная моя сестра Гервей принесла ко мнѣ, когда я возвратилась изъ сада. Она весьма проворно всунула мнѣ въ руку письмо, которое я тебѣ посылаю. Ты изъ онаго узнаешь ея простосердечіе.

ЛЮБЕЗНѢЙШАЯ СЕСТРИЦА.

Я увѣдомилась отъ одной особы которая считаетъ себя въ томъ совершенно свѣдующею, что въ среду по утру неотмѣнно обвѣнчаютъ тебя съ Г. Сольмсомъ. Можетъ быть мнѣ учинена сія довѣренность единственно для того, чтобъ меня опечалить; ибо я сіе узнала отъ Бетти Барнесъ, которую почитаю я за самую наглую дѣвку. Однако она говорила, что вѣнечиая записка получена, и просила меня никому о томъ не сказывать; она меня увѣрила, что Г. Брандтъ, молодой священникъ изъ Оксфорта, отправлять будетъ брачную церемонію. Пасторъ Левинъ отказывается, какъ я изъ сего разумѣть могу, дать тебѣ благословеніе безъ твоего на то согласія. Онъ объявилъ, что нимало не одобряетъ тѣхъ поступокъ, которыя они съ тобою употребляютъ, и что ты не заслуживаешь, чтобъ поступали съ тобою столь жестоко. Что касается до Г. Брандта, примолвила Бетти, то ему обѣщали составить щастіе.

Ты лучше меня знаешь то употреблѣніе, какое должно сдѣлать изъ такого освѣдомленія; ибо я подозрѣваю, что Бетти мнѣ излишне много наговорила, прося меня молчать, но при всѣмъ томъ надѣясь, что я сыщу средство тебя о томъ увѣдомить. Она знаетъ, какъ и вся фамилія, что я тебя люблю нѣжно, и я весьма радуюсь, что всѣ о томъ извѣстны. Я почитаю за великую честь, любить дражайшую сестрицу, которая составляла честь всей фамиліи. Но я вижу, что госпожа Гарловъ и сія дѣвка безъпрестанно перешептываются, и когда кончатъ свои разговоры, то Бетти всегда что нибуть мнѣ приходитъ сказывать.

Все то, о чемъ я тебя увѣдомила весьма истинно; и сіе то особливо побудило меня къ тебѣ писать, но покорно прошу тебя зжечь мое письмо. Они хотятъ снова обыскивать у тебя бумаги, перья и чернила, ибо знаютъ, что ты пишешь. Они думаютъ, будто нѣчто узнали измѣною одного изъ людей Г. Ловеласа. Я не знаю въ чемъ состоитъ сіе дѣло; но они намѣряются употребить оное въ пользу. Конечно подлаго свойства долженъ быть тотъ человѣкъ, которой можетъ хвалиться благосклонностію какой нибудь женщины, и которой открываетъ ея тайны. Г. Ловеласъ, смѣю сказать, столь благородную имѣетъ душу, что въ такой подлости подозрѣваемъ быть не можетъ, естьли бы онъ не былъ таковымъ, то какаябъ была безопасность для такихъ молодыхъ и невинныхъ особъ, какъ мы.

Они утверждаются на одномъ мнѣніи, которое какъ я думаю подано имъ отъ сей лукавой Бетти, то есть, что ты намѣрена принять какое нибудь лѣкарство, чтобъ отъ того занемочь, или для другаго какого умысла. Они должны искать во всѣхъ твоихъ шкафахъ, порошковъ и другихъ тому подобныхъ вещей. Весьма странной обыскъ! Какое нещастіе для молодой дѣвицы имѣть столь недовѣрчивыхъ родителей! Благодарю Бога, что моя матушка теперь не имѣетъ уже такого свойства.

Естьли они ничего не найдутъ, то съ тобою не такъ строго поступитъ твой отецъ въ день страшнаго суда, такъ думаю я оной назвать.

Впротчемъ, больна или нѣтъ, увы! Любезная моя сестрица, все ясно показываетъ, что тебя выдадутъ за мужъ. Бетти въ томъ меня увѣряетъ, и я болѣе въ ономъ не сомнѣваюсь. Но мужъ твой будетъ возвращаться отъ тебя каждой день въ вечеру въ свой домъ, пока ты съ нимъ не примиришься: и такъ болѣзнь не будетъ предлогомъ могущимъ тебя отъ того избавить.

Они увѣрены, что по твоемъ бракосочетаніи ты будешь превосходнѣйшая изъ женщинъ въ свѣтѣ. Таковою я бы не сдѣлалась, какъ я тебя увѣряю, естьлибъ не имѣла ни какой склонности къ своему мужу; Г. Сольмсъ безпрестанно повторяетъ имъ, что пріобрѣтетъ твою любовь посредствомъ драгоцѣнныхъ каменьевъ и богатыхъ подарковъ. Подлой льстецъ! Я бы желала, чтобъ онъ женился на Бетти Барнесъ, и бралъ бы на себя трудъ колотить ее каждой день, пока не сдѣлаетъ ее доброю. И такъ, спрячь все то въ сохранное мѣсто, чего не хочешь имъ показать, и сожги сіе письмо, я тебя о томъ усильно прошу. Берегись, любезиѣйшая моя сестрица, принимать что нибудь такое, котороебъ могло повредить твое здоровье. Сіе средство былобъ безполезно, а опасность отъ того устрашилабъ тѣхъ, которые тебя столь нѣжно любятъ, кзкъ твоя, и проч.

Д. Г.

Прочитавъ сіе письмо, обратилась я тотчасъ къ первому моему намѣренію; наипаче когда разсудила, что отзывное мое письмо еще не взято, и что такой отказъ можетъ меня привесть въ чрезвычайно колкіе споры съ Г. Ловеласомъ; ибо я не могу отговориться, чтобъ на одну хотя минуту съ нимъ не видѣться, опасаясь, чтобъ онъ не учинилъ какихъ насильственныхъ средствъ. Но воспоминая твои слова, что такая разборчивость должна уничтожиться какъ скоро я оставлю домъ своего родителя, совокупно съ сильнѣйшими сего причинами, то есть, долга сохраненія добраго имени, принуждена я вторично отвергнуть толь отважное предпріятіе. Когда мои движенія и слезы не дѣлаютъ ни какого впечатлѣнія въ моихъ друзьяхъ, то не вѣроятно, чтобъ я не получила отсрочки на мѣсяцъ, на двѣ недѣли, или на недѣлю; я больше надѣюсь съ того времяни испросить отсрочки, какъ я узнала отъ двоюродной моей сестры, что добродѣтельной пасторъ Левинъ не захотѣлъ вмѣшаться въ ихъ предпріятія безъ моего согласія; поелику онъ судитъ что со мною постпваютъ съ чрезвычайною жестокостію. Мнѣ пришла на мысль новая помощь: не давая знать, что о томъ увѣдомлена, я буду предлагать, что сомнѣваюсь о многомъ, относительно къ совѣсти, и стану требовать времяни посовѣтовать о томъ съ разумнымъ симъ Богословомъ; а какъ я весьма усильно настоять буду въ своемъ требованіи, то и увѣрена, что матушка будетъ мнѣ благопріятствовать. Тетка моя Гервей и Гж. Нортонъ конечно не приминутъ потверждать оное. Отсрочка непремѣнно послѣдуетъ и я избѣгну на нѣкое время отъ наступающаго нещастія.

Но есть ли они рѣшились употребить насильственныя средства; есть ли они мнѣ не отсрочатъ; есть ли никто надо мной не сжалится; есть ли рѣшено, что пагубное обязательство читано было надъ дрожащею и принужденною моею рукою! Тогда… Увы! что учиню я тогда? Я только могу… Но что могу я сдѣлать? о любезная моя! Етотъ Сольмсъ никогда не получитъ клятвенныхъ моихъ обѣщаній: я на то рѣшилась. Я буду произносить до тѣхъ поръ, нѣтъ, нѣтъ, пока станетъ силы оное выговаривать. Кто осмѣлится назвать бракосочетаніемъ несносное сіе насиліе? Невозможно, чтобъ отецъ и мать своимъ присудствіемъ столь ужасное мученіе могли удостоить. Но есть ли они удалятся, и оставятъ исполненіе всего дѣла моему брату и сестрѣ, то конечно не получу я отъ нихъ ни какого милосердія.

Вотъ, къ какимъ хитростямъ я прибѣгаю, единому Богу извѣстно, съ какимъ отвращеніемъ я на оное рѣшиться хочу.

Я подала имъ нѣкоторую замѣтку, вложа перо въ такое мѣсто, въ какомъ они найдутъ по высунувшемуся кончику пера нѣкоторую часть скрытныхъ моихъ записокъ, что я съ охотою желаю ихъ оставить.

Я оставила, какъ будто съ нерадѣнія своего два или три свои собственныя письма, въ такомъ мѣстѣ, въ которомъ ихъ можно примѣтить.

Я также оставила десять или двѣнадцать строкъ того письма, которое было я къ тебѣ начала писать, и въ коемъ я ласкаюсь, что не смотря на всѣ тѣ угрожающія мнѣ произшествія, можетъ быть друзья мои не столь жестоко со мною поступать будутъ. Они знаютъ отъ твоей матушки чрезъ дядю моего Антонина, что я временемъ получаю отъ тебя письма. Я объявляю въ томъ же самомъ отрывкѣ твердое свое намѣреніе отвергнуть вовсе предложенія того человѣка, котораго они столько не навидятъ, когда они токмо освободятъ меня отъ гоненій другаго.

Подлѣ сихъ записокъ, я положила копію стараго письма, которое содержитъ различныя доказательства, соотвѣтствовавшія моему состоянію. Можетъ быть прочитавъ ихъ, по случаю найдутъ изъ того причину оказать мнѣ нѣсколько милости и снисхожденія.

Я себѣ спрятала, какъ ты можешь отгадать довольно чернилъ и перьевъ для употребленія; а нѣкоторую часть оныхъ положила я въ большой куртинѣ, гдѣ употребляю ихъ къ моему увеселенію, дабы, есть ли можно, прогонять тѣ печальныя мысли, кои меня обременяютъ, и тотъ страхъ, которой по мѣрѣ приближенія суднаго моего дня, болѣе и болѣе умножается.

Кларисса Гарловъ.

Конецъ третій части.