Однажды в Челябинске. Книга вторая - Петр Анатольевич Елизаров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вскоре мужики натянули меж машинами полог, расчехлили стулья со столиками и уселись в теньке со стеклянными бутылками в руках, что предварительно опускали охлаждаться в прохладную воду озера. При этом женская половина коллектива до сих пор занималась едой и посудой, периодически язвительно и со смехом выкрикивая что-то в сторону мужчин, которые нарочно интересовались, когда же их будут кормить. Да уж, порой готовка гораздо труднее и объемнее технической части организации пространства и досуга, но все поголовно мужики сочли, что свои обязанности выполнили в полном объеме.
С детства Данила особенно сильно занимал мир взрослых, который, кажется, слабо интересовал его сверстников. Он то и дело поглядывал на маму с папой. Отец и его друзья сидели на стульях и что-то активно обсуждали, попивая из бутылок то, что мама называла «плохой водой». Действительно, пахло не очень. Но мужики бутылка за бутылкой употребляли «плохую воду» с большим удовольствием. Бывало, Данька видел, когда детям повзрослее давали глоточек попробовать, тут же встречая сопротивление, в основном от мамочек. Мол, детям еще рановато пробовать – да и в целом не очень это хорошее занятие. Даня задавался вопросом: раз «плохая вода», исходя из ее названия, совсем не полезна, почему же взрослые ее пьют? Или она становится полезной при достижении определенного возраста – школьного, например? Или тебе все разрешают, когда ты взрослый? Нет такого: туда не ходи, это не бери, то не ешь, здесь не играй, придет серенький волчок и укусит за бочок. Невольно взрослым хотелось подражать – одновременно наклевывались мысли, что старшие на самом деле обманщики, самые настоящие. Причем не только по вопросу полезности «плохой воды».
Данил то и дело наведывался в стан взрослых, чтобы уловить изменения, происходившие в их компании. На ребенка внимания почти не обращали: отец занят разговором с мужиками, активно обсуждалась тема «что там у кого?» не без ноток хвастовства (Данька толком не понимал сути); мама же занималась столом с другими тетями, периодически бросая фразы о лежебоках, что нежились под тентом, оставив жен «на кухне» (как и всегда).
Данька, конечно же, чувствовал свою принадлежность к мужчинам, поэтому вернулся в компанию к отцу, желая просто побыть рядом. Говорили, как он понял, о работе, на которой пропадал отец. Время от времени мама сильно волновалась, не находила себе места, когда папа подолгу отсутствовал дома. Но рано или поздно он возвращался – как же в те моменты радовалась маманя, осыпая папу просьбами «оставить это неблагодарное дело». Но отец был непреклонен, хотя и возвращался порой то веселый, то грустный, то озлобленный и недовольный. Когда Даня стал взрослее, Озеров-старший поделился с сыном воспоминаниями о том, как он вел бизнес в 90-е годы и с чем ему пришлось столкнуться. У подростка потом долго не шли из головы плохие мысли, что его успешный и влиятельный отец однажды мог попросту не вернуться домой: даже при условии того, что на дворе уже заканчивались стабильные и пресные нулевые. В детстве мама говорила сыну, что отец трудится не покладая рук, хотя «непросто вести бизнес в наше время», старается, дабы «у нас с тобой все было хорошо».
– Надеюсь, когда ты пойдешь работать, время будет поспокойней, – произнесла однажды мама.
В тот летний денек Даня старался чем-то себя занять рядом с отцом, хотя его и звали поиграть детишки, в том числе одна милая девчушка, что ему тогда нравилась. Кажется, Полина, одетая в шелковое платьице и панамку. Отца Даня уважал, поэтому считал, что папе будет приятно и спокойно, если сын сидит под боком. Мальчик подслушивал, приглядывался. Однозначно, все присутствующие безгранично уважали Владимира Аполлоновича, прислушивались к нему. Точь-в-точь как в любимом фильме Озерова-старшего – в названии там что-то про крест и про отца. Даня понимал, что из-за внушительного и влиятельного папы он мог позиционировать себя так же и в детской компании, но не горел желанием этим пользоваться, приберегая такую возможность для более подходящего случая – постоять за себя он и сам сможет.
– Тут взрослые разговоры, Данька, – ненавязчиво отгонял сына Владимир Аполлонович. – Иди вон с пацанами поиграй. Нечего плохие слова подслушивать, – прочие дяденьки, что восседали подле отца и периодически ехидно глядели на лакомые задние части своих тетенек, одобрительно закивали.
Мама, чьи руки были измазаны маринадом от сочного мяса, не смогла уделить должного внимания сыну. Данилу почему-то захотелось, чтоб она взяла его на руки, как прежде, и выслушала то, что он скажет ей на ушко.
– Сейчас мама закончит с мясом и обязательно подойдет, хорошо? – произнесла она, глядя на сына. – Иди пока поиграй с остальными.
«Иди поиграй», – до чего ж типичная фраза, которая порой раздражала Даню.
Пришлось тусоваться со сверстниками – он всего лишь хотел сказать маме, что папа с друзьями, как ему показалось, слишком сильно увлеклись «плохой водой». Ребенок решил поразмышлять над другим интересующим его вопросом, невольно глядя на девчонку в платьице и панамке, что с серьезным видом занималась собственными вкусными блюдами из песка. Подружки Полине с удовольствием помогали, но у самой хозяйки кухни все выходило изящно и красиво, чего не скажешь об остальных. Даня обернулся – пацаны (один чуть старше, другой помладше его) сначала исследовали отцовскую надувную лодку, после боролись на веслах, словно на копьях, пытались пустить камешки лягушкой по поверхности воды (безуспешно, оставалось только ногами об них укалываться, когда в воду заходишь), а в конце концов вырвали стебли камыша и принялись стегать ими друг друга. Дошло до того, что старший сильно хлестнул камышом по руке младшему. Последний разревелся и побежал жаловаться матери, которая добавила ему шлепка для мотивации, чтобы мог дать обидчику сдачи, предварительно увидев, что на руке, собственно, ранки-то и нет.
Ранее от звонкого ора мальчишек одна из девочек сделала пацанам замечание, а те как-то обидно ее обозвали в ответ.
– Кто обзывается, тот сам так называется, – поднялась с корточек Полиночка, заступившись за подругу. Причем
