Агония СССР. Я был свидетелем убийства Сверхдержавы - Николай Зенькович

Вопрос телевизионной программы «Время». Ваша пресс-конференция имеет название «Женщина в политике». Характер вопросов, которые здесь задавали, характер ваших ответов позволяют предположить, что ее скорее можно назвать «Политика в отсутствии женщин». И вообще, процент женщин в органах управления снизился, а вы единственная женщина в таких представительных органах. А сегодня я услышала, что среди первых секретарей обкомов почти нет женщин. Скажите, может быть, не столь плохи женщины, не столь они не подготовлены, сколько не выработаны или не существуют способы их поиска?

Г. Семенова. Во-первых, принципиально не согласна с вами относительно политики в отсутствии женщин. То, что их мало во властных структурах — временное явление. Я настроена оптимистично и уверена, что будут женщины в Кабинете министров, будет Комитет по делам женщин. Да, на сегодняшний день женщин в высших структурах власти пока еще мало, но разве не слышим мы их голоса в прессе, в общественных организациях? Разве не видим, какой размах прибрело женское движение, как по-новому работает Комитет советских женщин, ищет новые формы работы, новые сферы влияния? Разве не видим активизации в движении деловых женщин, которые сегодня стараются не просто помочь себе, не просто рационально распределить свои возможности для того, чтобы понести меньше потерь в условиях перехода к рынку, но которые оказывают свое воздействие и на политику? Разве не под влиянием женщин в конце концов принят указ президента о дополнительных компенсациях, касающихся детских товаров? Разве это не участие женщин в политике? Ведь оно предполагает не только наличие должности, а прежде всего наличие своей позиции, умение ее проявить конструктивно, грамотно, компетентно.

Что касается поиска женщин-лидеров, то их выдвигают и женское движение, и все иные сферы нашей жизни.

Вопрос испанской журналистки. Я хотела бы знать о политике вашей партии в вопросах семьи. Ведь семья всегда была тем институтом, в котором формировались все ценности, как положительные, так и отрицательные, тот же авторитаризм.

Г. Семенова. Вряд ли найдется сегодня человек, который будет отвергать наличие диалектики между семьей и обществом. Действительно, из семьи вырастает общество, в семье формируются те нравственные качества человека, которые затем в той или иной степени влияют на характер общества, на общественное сознание. Точно так же, как и общество, в зависимости от степени его гуманности, от его политики, определяет жизнь семьи и молодого поколения. Много было ошибок в нашем прошлом, не уделяли мы должного внимания семье, недостаточно помогали ее развитию. Сегодня, как мне представляется, лучшая политика по отношению к семье — это дать ей возможность стать самостоятельной ячейкой. Дать ей возможность реализовать себя, обеспечить удовлетворение и материальных, и духовных потребностей.

Итак, с помощью академика Аганбегяна удалось создать Центр по подготовке женщин-бизнесменов, гордо сообщает Семенова. Красиво? Красиво. А на деле? Горстка элитарных женщин-москвичек, и без того не обделенных судьбой, будет зарабатывать еще больше, чем раньше. А основная масса женщин — фабричных работниц, тружениц полей и ферм, задавленных грузом повседневных забот? Уж не для них ли задумала Галина Владимировна вместе с Людмилой Швецовой создать Высший совет при президенте по защите фундаментальных прав человека? Не успели, сокрушается Галина Владимировна.

«А может, и хорошо, что не успели!» — возмущенно комментировали эти слова мои безвременно состарившиеся соседки. Какой прок от этого совета? Нам не он нужен, а колготки детям, обувь, одежда. Детское питание, наконец. Молодые мамаши тогда совсем извелись — при Горбачеве все было дефицитом. Господи, когда же кончится глумление над людьми, над здравым смыслом? Мы здесь мучаемся, света божьего не видим, из очередей за сахаром да за яйцами не вылезаем, а они все новых и новых бездельников плодят. Высший совет по защите фундаментальных прав человека! Фундаментальных! Высший! Что, и низшие были бы?

Моя дочь играла на детской площадке возле дома. Я стоял возле скамейки, на которой сидели соседи-ветераны. Обсуждение интервью Галины Владимировны продолжалось:

— Нет, вы послушайте, что она говорит о позиции Секретариата ЦК по поводу путча. Обратите внимание на лексику члена Политбюро. «Мы собрались Секретариатом в тот же день, двадцатого. Сели и говорим: «Ребята, остановитесь, какой пленум! Для чего, для «одобряемса»? Или что — избирать нового генсека?!» И мы поклялись не допустить переворота в партии. Сегодня нас справедливо упрекают, что мы, ЦК, заняли пассивную позицию. Надо было действовать не так. Не ждать согласований с первичками, а выходить на телевидение и кричать: «Коммунисты, не поддавайтесь соблазнам!» «Ребята», «поклялись», «выходить на телевидение и кричать»…» Не пойму, что это: заседание Секретариата ЦК или комсомольское собрание?

— Берите ниже. Судя по терминологии — пионерское.

— А ведь член Политбюро — это вам не простой сотрудник аппарата. Член Политбюро — это олицетворение Коммунистической партии. В мою бытность в аппарате ЦК…

— Ну все, Иван Васильевич, любимого конька оседлал. Да слышали мы твои байки не один раз. Помолчи-ка, пожалуйста…

— А чего молчать? Домолчались. Члены Политбюро по оставленным сапогам слезы льют…

— Да они все только о себе токуют…

Я слушал, как судачили сильно сдавшие мои соседи и их хворающие супруги, вышедшие в погожий денек подышать свежим воздухом, и думал, что, скажи я им о своей причастности к выдвижению Галины Владимировны в состав ЦК, мне бы не сдобровать. Струсил, не признался. Но что было, то было.

Перед XXVIII съездом пресс-центра ЦК КПСС еще не существовало. Автор этой книги числился в идеологическом отделе заместителем заведующего сектором. Ко мне заглянул Александр Якимович Дегтярев, который занимал должность первого заместителя заведующего идеологическим отделом.

— Орготдел срочно требует кандидатуры для возможного избрания в состав ЦК. Надо несколько человек по вашему ведомству. Желательно тех, кто раньше не избирался в ЦК и ЦКК.

Мое ведомство — это средства массовой информации. Я назвал фамилии главных редакторов помоложе и раньше не входивших в выборные органы партии. В основном это были мужчины.

— Послушайте, Александр Якимович, — внезапно осенила меня мысль, — а что, если попробуем выдвинуть женщин?

— Отличная идея, — одобрил Дегтярев. — Женщины пройдут на «ура»!

Я назвал Семенову из «Крестьянки», Крылову из «Работницы», Федотову из «Советской женщины», еще кого-то.