Музыка Имматериума (СИ) - "Cyberdawn"

Не сказать, что шибко распространено последнее, но прецеденты, не один и даже не один десяток, были.

Так что, сама дурь и её источник отходит на сотый план: ушастым дуреторговцам до лампады, кому пихать дурь, законы Империума им также до лампады, они, как бы, согласно этим самым законам, существуют-то в кредит.

А вот организация из “возможно-опасной” становится откровенной угрозой и целью номер раз.

Варианты: что у местных нашёлся НЗ почившего “доброго дядюшки”, причём на всех планетах одновременно; они ударились в хронический ЗОЖ, а дурь — это эксклюзив для глупых туристов, учитывать стоит. Но всерьёз не принимать, как понятно, пока и если реалистичные варианты не окажутся несостоятельными.

Вот и выходило, что надо мне спускаться на планету. Объездить, не привлекая внимания, информационные центры столицы (а в идеале — не только, но это уже перестраховка: космопорт на планете один), дабы Агнесса могла подпустить своих жучков и собрать информацию. А после, пока Целер в машинном масле лика своего будет просеивать информацию, устроить безобразный кутёж, непременно с затейливыми веществами поразнообразнее и Кристиной, выковыривающей из мозгов продавцов дури информацию. Дальше будет ясно: идти “по цепочке” торгашей или подождать сбора и обработки массива информации логисом.

При этом, все местные власти, начиная с Администратума и заканчивая Арбитрами, относим к сотрудничающим и сочувствующим преступникам. Поскольку второй вариант — слепоглухонемые саботажники с амнезией и помощниками, сотрудничающими и сочувствующими преступникам.

И вот, дождавшись окончательных результатов анализов дури, будучи уверенным в её “каноничности и ушастости”, снарядился я в лёгкое волокно из синтомышц, под полувоенным мундиром флотского образца. Буду, значица, этаким нейтральным офицером, боцманом боевого батальона или ещё какой средне-высшей офицерщиной с сопровождением.

Но, как и обычно, просто улететь мне не удалось. Впрочем, задержки были… ну скажем так, не слишком гадкие, в чём-то даже забавные. Итак, первая задержка произошла, когда наша четвёрка, уже снаряжённая, топала к челноку. Идём мы, значит, по ангарной палубе к судёнышку, где Роберт с штурмовиками нас поджидает, изящно нарядившись членами боевого батальона судна. И вижу я такую картину: неподалёку от космической ежевики, из какой-то почти незаметной глазу проволоки сотворён столик о двух сидушках. И на этих сидушках сидят, соответственно, обезьянус и Пардус Целер, в позах роденовских мыслителей (логису, в силу своеобразной анатомии, которую более имело смысл называть архитектурой, позу выдерживать было сложно, но он убедительно старался), ну и играют эти деятели в регицид. Вполне с интересом и самозабвенно, а обезьянус, почувствовавший меня в свете и ветре, аж мыслеобраз отослал, в стиле: “припёр ты, Терёха полезную и джокаэроугодную зверушку, весьма занятную. Ай молодец, тащи таких ещё!”

Логиса же я негромко окликнул сам, напомнив о не столь отдалённом доступе к местным инфохранилищам, на что аколит поомниссился, что работоспособность его не снижена, а при нужде партию он прервёт.

Довольно забавно, да и полезно, слегка улыбнулся я. Дело в том, что варп этих обезьянусов знает, но всё же тварюшки они, как и человеки, весьма социальные. А мой персональный обезьянус большую часть времени что-то мастерил в своей ежевике, носу не высовывая. Не жаловался или что-то такое: если хотел, творил какую-нибудь не вредную, но весьма удивляющую фигню вроде нового корабельного прохода и ликовал, шугая явившейся мордой, из казалось бы, глухой стены, экипаж. Ну и на тренировках бывал и просто по судну, у-у-укая, бродил, но как по мне — маловато.

А вот досуг в виде регицида — вполне ничего, пусть будет, довольно заключил я.

И вот, идём мы дальше, я несколько отвлёкся на рассуждения, как вдруг на пути нарисовалась фигура в кожаном плаще, этаком примерном аналоге формы Официо Префектус. Моллис, чтоб её, Педитес, собственной персоной. И, значится, взирает на меня с опасением и надеждой, явно поджидая мою персону.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

В принципе — не страшно. Да и думал я, что раз уж таскаем с собой кошатину, так можно и к делу какому приспособить. Но рановато. И Кристина, интриганка такая, сделала физиономию столь невинную, что вот точно уверен, без неё не обошлось.

Впрочем, острый приступ фелиномисосии, меня одолевший на Монетариусе, у меня благополучно прошёл, так что остановился я в паре метров от кошатины и стал на неё взирать нейтрально.

— Господин светлейший Инквизитор Терентий, — мялась кошатина. — Могу ли я быть чем-то полезна?

— Возможно, можете, Педитес, — ровно ответил я. — Чем, в каком качестве вы намерены "быть полезны"? И причём тут я?

— Вы, потому что так сложилось, что я с вами, — логично, хоть и несколько косноязычно мрявкнула явно волнующаяся фелинидка, на что я согласно кивнул. — И я — воин, почтенный Терентий! Могу разить врагов Императора пулей и когтем! — вытянулась в струнку она.

— Когтем, говорите, — протянул я. — А ваши занятия с дознавателем Гольдшмидт?

— Более направлены на усиление тела, Терентий, — начала Кристина. — Биомантия, пока на себе, а со временем…

— Ясно, — не стал дослушивать я, ехидно глянув на тереньтетку. — Хотя я спрашивал не тебя, Кристина, но ответ я получил. Хорошо, вы хотите быть полезной, Педитес, причём как воин. Покажите в рукопашной, что вы из себя представляете. Сможете меня впечатлить — в это расследование у вас будет испытательный срок. А если нет — учитесь, — заключил я.

— Я готова, с кем?! — бодро отрапортовала кошатина.

— Со мной, конечно, — ответил я, давая Кристине команду помочь со снятием слоя синтомышц.

Я, конечно, не самый великий воен Империума, но варп подери, уже десятилетиями я тренируюсь и привожу свои кондиции в достойный вид. Плюс импланты, плюс псионика и некоторое улучшение тела… В общем, справлюсь с толком необученным гвардейцем, пусть и фелинидом, рассудил я. Ну а не справлюсь — будет мне вполне уместный щелчок по ЧСВ, а кошатина в таком разрезе и вправду пригодится.

— Но вы же… — охренительно деликатно уставилась на мою культю Моллис.

— Вас смущает моя рука? Могу убрать за спину, — куртуазно покрутил я фонарик левой рукой.

— Нет… я имею в виду… хорошо! Рукопашный бой без оружия? — собралась кошатина.

— Почему же, у вас, как я вижу, маникюр, — отметил я приведение лап фелинидки в удобоваримый формат. — А на поясе у вас я наблюдаю клинки. Пользуйтесь на здоровье.

На что кошатина сузила гляделки и еле слышно зашипела. Ну, вот и славно, а то стояла и эманировала растерянностью и опасением, как бы увечного Инквизитора не прибить. Притом, что и года не прошло, как я эту кошатину голыми руками за шкирку, кхм, держал.

Ну и, соответственно, кинулась на меня кошатина, выхватив клинки, по сути — этакие кастеты-ножи, эквивалент родных когтей фелинидов, но более удобный, как по мне.

И приятно порадовала, если честно. Я-то думал, что кошатина совсем неумеха, раз уж я её просто поймал, но, очевидно, у неё был некий психологический блок, завязанный на “огнестрел в руках”. Довольно распространённый психоблок человеков, крайне хреново поддающийся корректировке. В смысле, пока стреляло в руках, за него “держаться”, его надо “откинуть”, и не физически, а психологически, чтоб перейти в ближний бой.

Так вот, по скорости кошатина до меня не дотягивала даже без всяческих сопроцессоров, явно запаздывая. А вот в гибкости и ловкости на голову делала, так что левой лапой пришлось выкручивать редкостные по сложности кренделя. Я для себя даже решил: заставит меня использовать “настоящую руку” — возьму с собой. На голову выше любого штурмовика, твёрдый уровень моих огринов в рукопашке, не за счёт силы, а именно ловкости.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Ну а кошатина раздухарилась, клычки оскалила и прочее. Для неё моё относительно ровное и прямое стояние, с “отмахиванием” левой рукой и каменной мордой, смотрелось, очевидно, как насмешка. Ну и если раньше ножами-кастетами своими действовала весьма аккуратно, то сейчас начала тыкать как в полноценном бою, показывая весьма пристойный уровень, заставляя меня несколько попотеть. В фигуральном смысле, поскольку потеть в смысле прямом мне было неохота.