Взлет и падение третьего рейха (Том 2) - Ширер Уильям

Евреи были не единственными жертвами убийств подобного рода. Нацистские врачи проводили опыты над русскими военнопленными, над узниками концлагерей, над мужчинами и женщинами, даже над немцами. "Эксперименты" были весьма разнообразными. Испытуемых помещали в барокамеры и проверяли на них высотные режимы до тех пор пока у них не останавливалось дыхание. Им впрыскивали смертельные дозы микробов тифа и гепатита. Над ними проводили опыты "по замораживанию" в ледяной воде или выводили обнаженными на мороз, пока они не замерзали. На них испытывалось действие отравленных пуль, а также иприта. В концлагере для женщин Равенсбрюк сотням польских девушек - "подопытных крольчих", как их называли, - умышленно наносили раны и доводили до гангрены, на других же проводили "эксперименты" по пересадке костей. В Дахау и Бухенвальде отбирали цыган и проверяли на них, сколько и каким образом может прожить человек, питаясь соленой водой. Во многих лагерях широко проводились опыты по стерилизации мужчин и женщин, поскольку, как писал Гиммлеру эсэсовский терапевт д-р Адольф Покорны, "врага необходимо не только победить, но и искоренить". В тех случаях, когда его не нужно убивать, - а потребность в рабочей силе, как уже мы имели возможность убедиться, к концу войны ставила под вопрос целесообразность уничтожения людей - его следует "лишить возможности воспроизводить себя". В сущности, как сообщал Гиммлеру д-р Покорны, ему удалось найти подходящие средства для этой цели - растение Caladium seguinum, которое, по его словам, обеспечивало длительную стерильность.

"Сама по себе мысль о том, - писал добрый доктор фюреру СС, - что три миллиона большевиков, находящихся сейчас в немецком плену, могут быть стерилизованы и в то же время будут пригодны для работы, открывает далеко идущие перспективы".

Еще одним немецким доктором, открывшим "далеко идущие перспективы", был профессор Август Хирт, руководитель Института анатомии при Страсбургском университете. Область его интересов несколько отличалась от предметов исследования его коллег, о чем он поведал адъютанту Гиммлера генерал-лейтенанту войск СС Рудольфу Брандту в письме, написанном в канун рождества 1941 года:

"В нашем распоряжении находится большая коллекция черепов почти всех рас и народов. Однако мы располагаем лишь очень небольшим числом черепов еврейской расы... Война на Востоке представляет нам благоприятную возможность восполнить этот пробел. С получением черепов еврейско-большевистских комиссаров, которые представляют собой прототип наиболее отталкивающих, но характерных человекоподобных существ, мы получим возможность обрести необходимый научный материал".

Профессор Хирт не имел в виду черепа "еврейско-большевистских комиссаров", так сказать, уже препарированные. Он предлагал вначале измерить черепа у живых. Затем, после умерщвления еврея - при этом голова не должна быть повреждена - врач отделит ее от туловища и поместит в герметически закрытом контейнере. После этого д-р Хирт приступит к дальнейшим научным исследованиям. Гиммлер был очень доволен. Он дал указание обеспечить профессора Хирта всем необходимым для исследовательской работы. И его обеспечили. Ответственным поставщиком "научного материала" являлся довольно примечательный нацист по имени Вольфрам Сивере, который неоднократно выступал в качестве свидетеля на основном процессе в Нюрнберге, а затем в качестве обвиняемого {Он был приговорен к смертной казни и повешен. - Прим. авт.} на "Процессе врачей". Бывший книготорговец Сивере дослужился до чина полковника войск СС и секретаря-исполнителя в Институте исследований наследственности, одном из нелепых "культурных" учреждений, созданных Гиммлером для исследований в сфере его многочисленных безумных идей. По показаниям Сиверса, там имелось 50 научных учреждений, одно из которых именовалось Институтом военно-научных изысканий, и возглавлял его все тот же Сивере. Это был человек чем-то похожий на Мефистофеля, с хитрым прищуром глаз и густой иссиня-черной бородой. В Нюрнберге его окрестили нацистской Синей Бородой по сходству с известным персонажем. Подобно многим другим участникам этой истории, он вел обстоятельный дневник, который, как и его переписка, сохранился и помог ему покончить жизнь на виселице.

К июню 1943 года Сиверсу удалось отобрать в Освенциме мужчин и женщин, скелеты которых должны были послужить впоследствии "для научных обмеров", проводимых д-ром Хиртом, профессором Страсбургского университета. "Всего, докладывал Сивере, - подверглись обработке 115 человек, включая 79 евреев, 30 евреек, 4 азиатов и 2 поляков". Одновременно он дал заявку в главное управление СС в Берлине на транспортировку отобранных "для обработки" из Освенцима в концлагерь Натцвейлер, близ Страсбурга. В ходе перекрестного допроса в Нюрнберге английский прокурор спросил, что означает слово "обработка".

– Антропологические измерения, - ответил Сивере.

– То есть, прежде чем их убивали, проводился антропологический обмер? И это все, для чего они требовались, не так ли?

– Затем делались слепки, - добавил Сивере.

О том, что следовало далее, рассказал капитан войск СС Йозеф Крамер, убийца с большим опытом, приобретенным в Освенциме, Маутхаузене, Дахау и других концлагерях. Заслужив недолговечную славу Бельзенского Зверя, он был впоследствии приговорен английским судом в Люнебурге к смертной казни.

"Профессор Хирт из Страсбургского института анатомии известил меня об эшелоне заключенных, следующем из Аушвица. Он сообщил, что они будут умерщвлены в газовых камерах концлагеря Натцвейлер. После этого тела будут доставлены в институт анатомии в его распоряжение. Он передал мне пол-литровую бутылку, заполненную примерно наполовину какими-то кристаллами (думаю, это были соли цианида), и объяснил примерную дозировку, которую надлежит применять для отравления прибывающих из Аушвица.

В начале августа 1943 года я принял 80 заключенных, которые подлежали умерщвлению с помощью кристаллов, переданных мне Хиртом. Однажны ночью на небольшой автомашине я повез к газовой камере примерно 15 человек - первую партию. Я сообщил женщинам, что для прохождения дезинфекции им нужно войти в камеру. Конечно, я не сказал, что там их отравят газом".

К этому времени нацисты уже усовершенствовали технологию отравления газом.

"При помощи нескольких солдат СС, - продолжал Крамер, - я заставил женщин раздеться донага и в таком виде затолкал их в газовую камеру.

Когда дверь захлопнулась, они начали кричать. Через небольшую трубу... я высыпал в камеру нужное количество кристаллов и стал наблюдать в смотровое отверстие за происходящим в камере. Женщины дышали примерно еще полминуты, затем попадали на пол. Потом, выключив вентиляцию, я открыл дверь и увидел безжизненные тела, испачканные экскрементами".

Капитан Крамер показал, что он несколько раз повторял эту процедуру, пока все 80 заключенных не были умерщвлены. После этого трупы были переданы профессору Хирту, как и требовалось. Допрашивавшие задали Крамеру вопрос, что он чувствовал в это время. Крамер дал ответ, который невозможно забыть и который проливает свет на явление, характерное для третьего рейха, но казавшееся непостижимым для нормального человека:

"У меня не было никаких чувств при выполнении этих акций, так как я получил приказ ликвидировать 80 заключенных только что изложенным мною способом.

Именно так, между прочим, я был обучен действовать".

Другой свидетель описал, что происходило далее. Его имя Анри Эрипьер (француз, работавший в качестве ассистента в институте анатомии, в лаборатории профессора Хирта, вплоть до вступления в Страсбург войск союзников).

"Первая партия, полученная нами, включала трупы 30 женщин... Тела были еще теплые. Глаза были открыты и блестели. Красные, налитые кровью, они вылезли из орбит. Следы крови были видны около носа и вокруг рта. Но никаких признаков трупного окоченения не наблюдалось".

Эрипьер заподозрил, что они были умерщвлены умышленно, и тайно записал их личные номера, вытатуированные на левой руке. Затем поступили еще две партии общим числом 56 трупов в точно таком же состоянии. Их заспиртовали под непосредственным руководством д-ра Хирта. Однако профессор проявлял признаки беспокойства в связи со всем этим делом. "Анри, - сказал он Эрипьеру, - если не сможешь держать язык за зубами, станешь одним из них". Тем не менее д-р Хирт продолжал руководить работой. Как свидетельствует переписка Сиверса, профессор отделял головы и, по его словам, собрал коллекцию черепов, никогда дотоле не существовавшую. Но вскоре возникли определенные трудности и, услышав о них из уст Хирта, ведь Сивере никогда не был специалистом в медицине, тем более в анатомии, шеф Института исследований наследственности доложил о них 5 сентября 1944 года Гиммлеру: "Ввиду широких масштабов научных исследований обработка трупов еще не завершена. Чтобы обработать еще 80 трупов, потребуется определенное время".