На грани веков - Андрей Упит

У Упита, кроме его врожденных способностей — «светлой головы», как о нем говорили окружающие, — не было никаких других условий, чтобы встать в ряд с этими людьми. Вначале он и не помышлял ни о чем большем, чем стать учителем. Но даже эта ступень давалась нелегко. Гимназий или специальных школ ему кончать не довелось. Все его официальное образование ограничилось шестью классами начальной школы. Однако было огромное желание учиться, стремление постичь вершины мировой культуры.

Школа мало способствовала удовлетворению этих стремлений. Учителем в волостной школе был довольно популярный писатель того времени Янис Пурапуке, известный своими консервативными взглядами. К ученикам он относился, как к неизбежной обузе, и совсем не старался расширить их кругозор. Способности сына бедного арендатора он оценил и извлек из них пользу — поручил перебеливать свои рукописи, а в последних классах частенько передоверял ему класс. Андрею Упиту, уже начинавшему сознавать свое писательское призвание, оставался только один путь — путь самообразования, по которому он и шел всю жизнь, не уставая расширять свои знания до глубокой старости.

В предисловии к автобиографии А. Упит обращал внимание на обстоятельства, характерные для становления латышской интеллигенции начала XX века: «На моем примере читатель увидит, каких нечеловеческих усилий и труда стоило одаренному парню из бедной семьи путем самообразования и самоистязания добиться хоть каких-нибудь знаний и приобрести литературные навыки»[15].

Упит не испугался ни труда, ни лишений. В 1897 году он перебрился в Ригу, экстерном сдал экзамен на учителя (1901) и около десяти лет учительствовал в младших классах школ городских окраин. Это время он плодотворно использовал для самообразования.

Всего 10–15 лет понадобилось молодому писателю, чтобы занять одно из первых мест в латышской литературе, чтобы стать не только одним из крупнейших латышских прозаиков и драматургов, но и одним из наиболее эрудированных, широко мыслящих критиков и теоретиков литературы, личностью, чья деятельность долгие годы оказывала огромное влияние на весь ход художественного развития в Латвии.

Не имея за плечами сколько-нибудь весомого культурного багажа и материальной опоры, он сумел быстро преодолеть провинциальную узость и идейную ограниченность своих первых литературных опытов (рассказы и повести «В бурю», «Восходящие на гору», «Корчеватели пней» и др.). Этому во многом помогла его ориентация на богатства мировой литературы. Для их освоения он наряду с немецким и русским языками, знание которых было приобретено дома и в школе, изучил также французский и английский. Благодаря этому Упит всегда был в курсе мировых культурных событий, не замыкался только в рамках насущных задач латышской литературы, а видел и учитывал перспективы и задачи общемирового культурного развития.

Определяющими в его судьбе стали события 1905–1907 годов. С тех пор как молодой учитель со скрипкой в руках присоединился к демонстрации рабочих, проходившей перед школой, он уже не отделял себя и свое творчество от судеб латышского пролетариата. Знакомство с марксизмом, работами В. И. Ленина помогло окончательно сформировать революционное мировоззрение писателя.

Период ученичества у Упита был недолгим. Осознав свое призвание писателя, он в 1908 году уходит из школы и, поселившись в Скривери, полностью отдается творческому труду.

Деятельность писателя не ограничивалась только художественной литературой, он много и плодотворно работал в области критики, сотрудничал в журналах и газетах, издавал литературно-критический альманах «Вардс» («Слово», 1912–1913). В это время начинается его деятельность как историка литературы. В 1911 году он издает «Историю новейшей латышской литературы», послужившую началом работы, занимавшей его всю жизнь. Последний, не завершенный труд писателя был также посвящен истории латышской литературы. Совместно с Р. Эгле им написан уникальный по объему материала труд — четырехтомная «История мировой литературы» (Рига, 1930–1934).

Уже в первое десятилетие после вступления в литературу А. Упит создает романы «Новые истоки» (1907), «Женщина» (1910), «Золото» (1914), сборник новелл «Маленькие комедии» (1909–1910) и другие произведения, в которых латышские читатели встретились с небывало острым и прозорливым изображением капиталистических отношений, разоблачением классовых основ общества. С произведениями Упита латышская литература включилась в решение круга проблем, волновавших всю прогрессивную мировую литературу начала века. В них писатель утверждал новый, социалистический идеал человеческих отношений.

Первые произведения писателя свидетельствовали о талантливо воспринятых и преломленных на латышской почве традициях критического реализма XIX века.

Как и у любимых русских классиков Гоголя и Чехова, в первых рассказах Упита читатель сталкивается с обыкновенными, ничем не выделяющимися людьми, с грустной иронией следит за их мелкими житейскими невзгодами. Это мир «Маленьких комедий», где впервые проявляется психологизм творчества писателя, его умение во внешне незначительном эпизоде раскрыть характер, даже создать тип.

Во всем творчестве писателя прослеживаются две существенные линии: стремление как можно глубже проникнуть в мир отдельного человека, интерес к анатомии личности и тяга к эпически широкому охвату событий жизни народа, создание портрета толпы, массы.

Первая линия наиболее полное воплощение получила в новеллах писателя. А. Упиту принадлежит ряд сборников новелл, каждый из которых содержит произведения, объединенные какой-то одной проблемой. Значительное место в творчестве писателя новеллистика занимала в 20-е годы, когда были написаны и изданы такие сборники, как «Битва ветров» (1920), «Щепки в омуте» (1921), «За вратами рая».(1922), «Метаморфозы» (1923), «Голая жизнь» (1926), «Рассказы о священниках» (1930). Порою основная проблема, волнующая писателя, отражена уже в названии сборника. Так, в книге новелл «Голая жизнь» человек поставлен перед лицом смерти, в центре каждой новеллы — борьба между жизненным инстинктом и человеческим духом, стремящимся победить страх смерти. Писатель показывает, как проявляет себя человек в такую минуту в зависимости от характера, убеждений, умения владеть собой. Его герои, борцы за свободу, революционеры самых различных народов и эпох, силой своего духа заглушают в себе инстинкт страха, предпочитают лучше умереть с поднятой головой, чем жить недостойно человека.

Упита часто упрекали в рационализме, в слишком большой приверженности суровому реализму. Да, писатель не принимал эстетики романтизма, считая, что правда жизни выше всяких романтических взлетов. Но его реализм не был сухим, лишенным поэзии. Это был одухотворенный реализм, которому подвластны и воспроизведение психологии крупных массовых движений, и проникновение в тончайшие движения простой, страдающей человеческой души. Причем в зрелых произведениях писателя глубина психологического изображения достигается не за счет внутреннего самораскрытия героев. Упит сохраняет определенный барьер между собой и героями своих произведений, в манере, близкой к чеховской, стремится дать понять читателю, что творится за этим барьером, с помощью характерных деталей, моментов внешнего поведения.

В новеллистике Упита в полной мере раскрылся его талант сатирика. Многочисленные новеллы, изображающие пустую, бездуховную жизнь мещанских, мелкобуржуазных кругов, принадлежат к лучшим страницам латышской критической прозы. В двадцатые-тридцатые годы писателя обвиняли в желчности, преувеличенно критическом отношении к действительности. Борясь за революционные идеалы, он был беспощаден к буржуазному обществу, его укладу, его лживым принципам. Формулируя свои взгляды на призвание писателя в капиталистическом мире, А. Упит подчеркивал: «…первая и главная задача настоящего художника — показывать отрицательное, так как только в борьбе с ним и через него создается ощущение возможного будущего, которое еще нужно создать и завоевать»[16].

Упит был разносторонне одаренным писателем. Большой вклад он внес и в латышскую драматургию. В его литературном наследии встречаемся и с комедией, и с драмой, и с трагедией. С 1911 по 1914 год он написал трилогию пьес — «Голос и отголосок», «Один и многие», «Солнце и мгла», — в которой впервые в латышской драматургии на сцену были выведены рабочие, основой драматургического конфликта стали конкретные проблемы революционной борьбы пролетариата. Эти произведения, во многом перекликающиеся с пьесами М. Горького «Мещане» и «Враги», — в творчестве писателя один из поворотных пунктов к искусству социалистического реализма. В них большое место занимают такие характерные для всего творчества А. Упита проблемы, как значение и место отдельного человека в революционной массе, сущность ренегатства людей, на какое-то время примкнувших к революции. К вершине творчества следует отнести трилогию исторических трагедий: «Мирабо» (1926), «Жанна д'Арк» (1930) и «Спартак» (1942), в которых проблема взаимоотношений исторического героя как отдельной личности и народных масс решалась на широком историческом материале разных эпох и народов.