Не жизнь, а роман! - Юлия Викторовна Меллер

— Андрэ, проверь, кто следит за записью разговора, а ещё лучше выгони всех и сядь там сам, — всё ещё снисходительно улыбаясь, отдал приказ тот, кого она назвала владетелем.

— Понял.

— Проследи, чтобы никаких копий не осталось, — насмешливость с лица обаяшки исчезла и, видимо, что-то сообразив для себя, он сосредоточился на сидевшей как царица молодой женщине.

— Мадам, вы довольны?

— Я не считаю это одолжением для себя. Это в ваших интересах. Теперь меня волнуют мои дети. Я оставила их в кружке, а сама здесь.

Катя заслужила долгий взгляд, потом мужчина поднялся и пересел на место «капитана». Невысокий, крепкий, определённо, следящий за своим телом, возможно, увлекается какой-нибудь борьбой, а ещё в нём ярко выражены восточные корни. Возможно, ему под сорок, хотя скорее всего ранняя залысина добавляет возраст. Умные, проницательные глаза, от которых сложно оторвать взгляд, крупные черты лица, приятные, но без аристократизма, который хотелось бы увидеть в баснословно богатом человеке — и море обаяния. Есть мужчины, которых сравниваешь с хищными птицами, а этот — кот. К нему тянешься, веришь, что он дивный пушистик, и с изумлением замечаешь, что тебя уже потрошат его когти.

— Ваша свекровь забрала детей, — после длительной паузы он всё же ответил. Катя поняла, что на неё хотели давить, используя её тревогу за сыновей, но кот передумал.

Капитан бы сейчас вновь задал интересующий его вопрос, но обаяшка молчаливо ждал.

— Хорошо, — удовлетворённо кивнула Катя, — на данный момент меня это устраивает.

Он хмыкнул.

— Что вам нужно знать прямо сейчас? — по-деловому спросила она.

— Вы не собираетесь оправдываться?

— Нет. Обстоятельства сложились так, что я оказалась втянута в ВАШ проект и сейчас в наших интересах как можно быстрее отодвинуть внимание властей.

— Это я устрою без вашей помощи.

— Очень хорошо, значит, никаких обвинений в мой адрес от структур правопорядка не будет.

— Хм, а то, что вы угробили проект, длящийся несколько лет и стоимостью… запредельной стоимостью?

— Вы пробовали покорить Время, — прикрыв глаза, Катя сосредоточилась, — у вас получилось вмешаться в сложную систему мироздания. Хватит ли теперь ума прислушаться к предупреждению?

— Какому предупреждению? Что вы имеете в виду?

Катерина хмурилась, не зная, как лучше вести разговор. Она полностью зависела от лояльности этого человека. Ей хотелось держаться строго, быть весомой, но её тянуло довериться ему. Не так часто какие-то люди вызывают неосознанную симпатию или антипатию. Обычно отношение к ним складывается из общения, поступков, а тут… в общем, так не вовремя возникло непрошенное чувство симпатии!

— Так это вы специально уничтожили мой проект? Вы из тех, кто протестует? — в этот момент в его лице промелькнуло разочарование, и застыл холод.

Катя усмехнулась, вспомнив, что замечательный, душевный ага Яваш точно так же выглядел, когда собирался пытать служанку, а потом расправился по закону с младшей женой и родственником. Этот мужчина был чем-то похож на агу. Не только по типу производимого впечатления, но даже есть какое-то внешнее сходство.

— У вас сохранилась запись моего пребывания в лаборатории? — сухо спросила она.

— Да.

— Посмотрите внимательнее и тогда задавайте вопросы.

— Я смотрел.

— Посмотрите ещё раз.

— Вы… — что он хотел сказать, осталось неизвестно. Он поднялся и вышел.

Катерина осталась переживать, правильно ли она поступила? Чем дольше размышляла, тем больше убеждалась в своей правоте. Бессмысленно вываливать всю правду на неподготовленные головы. Они должны убедиться, что их проект сработал так, как надо, у них должны появиться вопросы, на которые она даст ответы, а иначе они её измучают допросами, никак не решаясь поверить в то, что произошло.

Владелец проекта, Эмери Морритт[39] вошёл в помещение, где сидел начальник охраны.

— Крепкая дамочка, — прокомментировал наблюдающий через камеры произошедший диалог Андрэ.

- Да.

— Её слабое место — это дети.

Эмери поморщился. Проект имел огромное значение, и денег в него было вбухано немеряно, к сожалению, работу усложнял настырный интерес конкурентов. Подчас к некоторым сотрудникам, слишком вольно понимавшим секретность, приходилось принимать жёсткие меры, но до угрозы детям они ещё не доходили. Не хватало ко всем существующим проблемам плодить новые, однако, жена гения оказалась очень странной и непонятной. Начальник, выждав, не добавит ли что шеф, поделился своим мнением.

— Если на неё придётся надавить, угрожая детям, то результат её сотрудничества считаю непредсказуемым, но с уверенностью могу сказать, что потом её нужно будет убрать.

— Убрать? Андрэ, ты часом не пересмотрел боевиков?

— Ты видел выражение её лица, когда она толкнула мужа? А сейчас? Эта русская вне европейской морали общества. Если мы навредим её детям, то она отомстит, и рука у неё не дрогнет. Я хочу спать спокойно, а ты?

— Андрэ, мы уже давно с тобою работаем вместе, но ты переоцениваешь мадам Грушевич, выставляя её в злодейском амплуа. Она прелестная молодая дама.

Начальник стражи даже поперхнулся, с удивлением смотря на шефа, но развернулся к монитору и предложил:

— Посмотри записи с разных камер.

— Я всё видел.

— Теперь посмотри внимательно. И она права, у нас должны быть конкретные вопросы. У меня они уже есть.

— Да? И какие же?

— Давайте смотреть, — Андрэ пробежался по клавиатуре, и на экране появилась запись Катиного прихода.

Двое мужчин наблюдали, как в лабораторию заходила интересная молодая женщина, если не знать, что у неё уже двое детей, то язык не повернётся назвать её мадам. Привлекательная мадемуазель, которую хотелось засыпать комплиментами! Она была расстроена, немного раздражена, её движения, мимика насыщены эмоциями. Вячеслав подвёл её к устройству и здесь идёт сбой работы камер, и кадр прыгает. Вот только что она стояла перед установкой, а муж-злодей готов её втолкнуть внутрь — и вдруг она оказывается позади него и со всей дури впихивает его туда.

Андрэ вывел на экран выражение лица Кати «до» и «после». Это два совершенно разных человека в одном и том же платье, с одинаковой причёской, но в первом случае была волнующаяся девушка, делающая вид, что она уверена в своих действиях и решение о разводе принято окончательное, а во втором камера отражала жёсткого человека, без тени сомнений.

— Подожди, давай ещё раз, — велел Эмери.

Они несколько раз вглядывались в этот сбой и ничего не могли понять.

— Далее, смотри, — Андрэ по очереди показал записи с разных камер.

— Вот здесь снова будто сбой. Качество отвратное, одни силуэты, но приходится верить, что наш Грушевич три раза пропал и появился внутри устройства, прежде чем оно начало гореть. Тут надо бы вызнать всё у твоих головастиков в очках, но наша подопечная права, вопрос секретности нынче дорог.

— Ладно, что тебя