Некровиль - Йен Макдональд

– Да. – Мы возвращаемся к машине, но я приостанавливаюсь у двери. – Шодмер, почему сейчас? Что ты им сказала такого, что они решили убить тебя раньше, чем ты выступишь перед Союзом Наций?

– Я объяснила, что такое аднот.

– А-а…

Воспоминания: крики, раздающиеся посреди толпы встревоженных гостей. Собранное знание.

– Это то, что я все время пыталась сказать, но толком не могла вспомнить. Аднот – не космический корабль. И не устройство связи с Кладой. Он и есть Клада целиком, какой ее знает Наул. Аднот хранит в себе четверть миллиона лет истории всех тридцати тысяч сообществ Клады. Но он не просто библиотека, а способ посетить другие миры. Любую его часть можно запустить в виде виртуальной симуляции. Информационные технологии Клады достаточно развиты, чтобы вы не смогли отличить иллюзию от реальности. Даже если вы так и не отправитесь к другим мирам, они придут к вам сами.

– А с ними – четверть миллиона лет знаний, науки и технологии, – говорю я. – Ради такого преимущества Ан-Шаба пошла бы на любое преступление.

Бросаю последний взгляд на лед, до которого всего лишь пара десятков метров. Я рада, что покидаю полярный край. Трайнский климат зависит от западных ветров, он более прохладный и влажный, чем в великой Ан-Шабе, но мы с Шодмер привыкнем. И все же, говорит мне лед, я всегда здесь. Буду ждать тебя на дне мира.

Я знаю.

Подхватываю Шодмер, заставив ее взвизгнуть от восторга, сажаю на сиденье и забираюсь рядом. Нажимаю на стартер большим пальцем, мощный полноприводный вездеход рычит, и мы едем к перевалу, за которым простирается другая страна, где кто-то будет нам рад.

Кольцо Верданди

Спустя тринадцать субъективных минут и пятьсот двадцать восемь лет линкор Клады «Вечно благоухающий аромат божественности» вернулся в умирающую звездную систему. Паутина облака Оорта вытащила экипаж; сам линкор, обогнув гравитационные колодцы горячих газовых толстяков и разбухающее светило, выскочил из системы на тридцати процентах от скорости света и понесся в глубокую тьму. Такие корабли, маленькие, быстрые и недорогие, были одноразовыми: любой из них представлял собой мячик из строительных нанопроцессоров с п-загруженным экипажем из трех единиц, вложенный в сердце кометы, которую он неторопливо поглощал в течение пятисотлетнего полета. Суденышко было такой отвратительной дешевкой, что имя ему дали лишь потому, что экипаж заскучал уже через три (субъективные) минуты медленно-временной симуляции пустынной обители Софринди, предпочитаемого боевого интерфейса.

Паутина облака Оорта поймала экипаж, швырнула на строительные верфи, разбросанные по длинным, холодным орбитам внутри кометного гало; те переслали их световым телеграфом на ретранслятор Газового Толстяка, объятого восемьюстами обиталищами нового дочернего флота Клады, словно талия танцовщицы – бусами; оттуда экипаж отправили к Сердцемиру Клады, который купался в корональных выбросах алчного и опухшего солнца-маразматика – и, наконец, они попали в новенькие тела.

– Всем привет, а вот и мы! – сказал экипаж «Вечно благоухающего аромата божественности», выйдя из бронзовых врат Душедома и спускаясь по мраморной лестнице на многолюдную Площадь сияющих страстей. На внутреннем уровне Сердцемира, состоящего из сотни вложенных сфер, все еще знали толк в иронии, пусть никто из женщин, мужчин или звериков даже не посмотрел на вновь прибывших. Экипажи линкоров понимали, что не стоит ожидать лавров и почестей после новодушевления вслед за сотней, тысячью или десятью тысячами лет на передовой. Весть о победе «Вечно благоухающего аромата божественности» опередила их почти на три века. Знаменательная победа; триумф, который будут изучать и разбирать в военных колледжах и академиях оборонного искусства на протяжении тысячелетий. Классическая стратегия Иерихонской Розы[250].

Семена системы раннего оповещения, разбросанные, точно сорняки, в радиусе половины светового тысячелетия, ощутили удар Врага хилыми медленно-временными сенсорами и проснулись. Коммуникационные мазеры, наспех собранные из реголитов холодных лун, передали результаты анализа на Сердцемир, вот уже много веков занятый спасением биосферы: надо было запустить восемьдесят тысяч обиталищ. Боевой флот Клады стартовал тотчас же. Прошло двести двадцать лет, нельзя было терять ни наносекунды. Тридцать пять кораблей погибли: отказ систем; неполадки двигателей, вынудившие линкоры ускоряться вечно; незамеченные навигационные ошибки, которые за каждое десятилетие полета добавляли световые годы к отклонению курса от целевого гравитационного колодца; утрата рабочего тела, необходимого для торможения. Внезапный катастрофический коллапс. Прошло пятьсот лет, и «Вечно благоухающий аромат божественности» в одиночестве прибыл к третьей луне бродячего газового гиганта – гравитационного изгнанника, скитающегося среди звезд, – где принялся создавать мириады боеголовок с антивеществом, которые потом выходили на орбиту вокруг странствующей планеты. План был составлен поспешно, однако дал блестящий результат. Все благодаря Иерихонской Розе. Улетая прочь от яркой новой туманности, «Вечно благоухающий аромат божественности» через кормовые сенсоры наблюдал за тем, как восемьдесят тысяч Вражеских миров сталкиваются с головной ударной волной газового гиганта со скоростью в сорок процентов от световой и испаряются. Погибло двадцать триллионов разумных существ. Пространственно-временная война – дело медленное, масштабное и кровавое. Когда воюют целые виды, нет речи о милосердии.

Трое убийц с «Вечно благоухающего аромата божественности» уловили вектор в затухающих отголосках цивилизационного флота. Флот не был нацелен на уничтожение Сердцемира Клады, притаившегося вместе со своими обиталищами в системе Сейдатрия и медленно переходящего на постбиологический этап развития, пока светило пыхтело и раздувалось от собственного газа. Вектор и шепот: «Кольцо Верданди[251]».

А теперь они вернулись домой, ура! Урожайная Луна, Ароматная Кулаба[252] и Иерихонская Роза, величайший тактик своего плоть-поколения. Только вот стоило им обернуться на ступенях Душедома, чтобы поспорить (они препирались все медленно-временные двадцать шесть минут межзвездного полета и ускоренно-временные двести лет миссии к черному страннику) о том, куда идти, чем заняться, кем стать и как бы для начала развлечься…

– А где же Роза? – спросила Урожайная Луна, чей ранг был ближе всего к исторически привычной роли капитана. – Куда подевалась Роза?

Только двое новодушевленных стояли на мраморных ступенях и взирали на Площадь сияющих страстей.

– Вот дерьмо, – сказала Ароматная Кулаба, чья должность соответствовала бортинженеру.

Душепоиск по всему уровню ничего не прояснил относительно местоположения их соратницы. На этом самом сокровенном уровне, в сердце сердца, сфере квантовых нанопроцессоров диаметром десять километров, поиск был тщательным – ни одна виртуальная мышиная нора и ни одно домашнее святилище не прошли незамеченными – и мгновенным. А также бестолковым. Два оставшихся члена экипажа «Вечно благоухающего аромата божественности» отлично понимали, что это значит.

– Придется нам с тобой воплотиться.

Свежевоплощенные Урожайная Луна и Ароматная Кулаба стояли на Небесной равнине Хой. Вогнутый горизонт испятнали тучи, черные, словно тоска. По краю мира метались молнии. От непривычных ощущений