Я много жил… - Джек Лондон

юмористические стихи, рассказы. Однако редакции журналов с неуклонным постоянством возвращают его продукцию. Стихи его высокопарны, им недостает поэтичности, а рассказы кажутся надуманными, действие в них не развивается, герои статичны, плоски. Мастерства начинающему писателю явно не хватает: язык его чересчур цветист и тяжел, он загромождает большое количество звонких эпитетов, играя словами, рассматривая их со всех сторон, любуясь их звучанием и красками. У автора есть любовь к слову, но недостает еще чувства меры.

Начинающего писателя не обескураживает неуспех его творчества. Он продолжает усиленно работать над новыми рассказами, стихами, а возвращенное посылает в другие журналы и пишет, пишет, пишет.

Отчим верит в его счастливую звезду, мать возлагает серьезные надежды на упорство Джека, но пока что-то у него не клеится. Джеку от многого приходится отказаться, и в том числе от своего увлечения политэкономией и биологией. Измотавшись за день, он засыпает даже над увлекательными романами.

В Америке много говорится и пишется о различных способах молниеносного обогащения. Повсюду США рекламируются как страна свобод и равных возможностей. Но вот он, здоровый, полный сил молодой парень, бьется как рыба об лед, безуспешно пытаясь вырваться из нищеты сам, освободить от нее семью. Он убежден: нужно перевернуть всю эту гнилую систему. Социалисты делают хорошее дело. Маркс прав: капитализм должен погибнуть, он погибнет и будет с проклятиями погребен народами мира. Лондон сам готов отдаться великому делу революции, но сейчас нужно кормить стариков, нужно как-то обеспечить себя.

В этот год сенсационная весть пронеслась по Штатам — на Аляске открыто золото. Из уст в уста передавались легенды о золотоносных землях, где миллионерами становились за неделю. Джек с мужем сестры решил попытать счастья. Были взяты все сбережения сестры Элизы и деньги под залог дома, в Сан-Франциско закупили шерстяные свитеры, фланелевые рубашки, меховые шубы, шапки, сапоги, одеяла, палатки — все предметы, необходимые для длительного путешествия по снежным просторам Аляски. В конце июля 1897 года двое мужчин отплыли.

Трудности начались с первых же минут высадки на Севере. Багаж был велик, а носильщики дороги. Если взять носильщиков, им не хватит денег и на несколько дней. Решили тащить груз сами по скользким тропам, через горы. Шурин Джека отказался от непосильного путешествия, и Лондон ушел с тремя друзьями; груз переправляли частями, по нескольку раз проходя один и тот же путь. Особенно тяжел был Чилкутский перевал. Лондон взваливал на спину до семидесяти килограммов и ожесточенно карабкался по крутым склонам, стараясь опередить товарищей.

Нет, этот вид спорта был, конечно, не для слабых, поэтому-то он и доставил удовольствие Джеку Лондону, который наслаждался безупречной работой своих мускулов, был счастлив, когда удавалось перегнать коренных жителей здешних мест — индейцев. Джек преодолевал пороги, бурные ледяные потоки, где ни одна душа не решалась плыть. Нужно было торопиться — время решало все, так как сотни соперников шли по горным склонам, брели по узким тропам, плыли в лодках и на плотах через озера. Мужество, выносливость и смекалка обещали удачу в этой лихорадочной погоне, предпринятой обездоленными судьбой людьми.

Джек бесстрашно смотрел в глаза опасности. Его окрыляла мечта обеспечить мать и отчима, которого он оставил больным; он грезил о женитьбе на Мэйбл и о средствах для свободной писательской деятельности, которая не была бы омрачена постоянной погоней за долларом.

В начале октябрю Джек Лондон с приятелями добрался до старательского лагеря на реке Гендерсон, выше Доусона, а на третий день поисков и пробных промывок компаньон Джека Томпсон наткнулся на песок с обильными золотыми блестками. Спешно застолбив участок, составив подробную карту и захватив с собой пробу, обрадованные золотоискатели спустились в Доусон, чтобы сделать заявку. Только оформив заявку, решились они показать свою пробу знатокам. Их сразу подняли на смех. Золотые блестки оказались слюдой.

О новых разведках думать было поздно: наступала ранняя северная зима. Друзья предполагали переждать ее и весной вновь начать поиски золотоносного участка. В долгие зимние вечера Лондон штудировал толстые книги, среди которых были «Капитал» Маркса и «Происхождение видов» Дарвина, слушал бесконечные были и небылицы об удивительных происшествиях и сказочных находках, о столкновениях из-за золота, кончавшихся трагически, о могуществе дружбы и о самоотверженности индейских женщин, о том, как едва не замерз промочивший в полынье ноги путник и как погиб от взрыва ружья алчный, спрятавший в ствол золото человек. Каких только не наслушаешься историй в бесконечную арктическую ночь!

К весне от недостатка свежей пищи и овощей Лондон заболел цингой. Он долго крепился, прежде чем понял, что на Севере ему не удастся излечиться, а когда наконец понял, то спустился с двумя товарищами на лодке вниз по Юкону, а затем проплыл вдоль побережья Берингова моря на Север до порта Сент-Майкл, проделав около двух тысяч миль. Из Сент-Майкла пароход доставил его в Сан-Франциско.

Он не привез ни гроша, напротив, — потратил все, что ему дали, но все же он привез нечто ценнее денег — заметки о виденном и слышанном. Память сохранила встречи, рассказы, картины величественной природы. Он был свидетелем жестокой борьбы людей с природой, их торжества и поражений. На Севере Джек Лондон полюбил друга человека — собаку, по достоинству оценил ее привязанность и самоотверженность, но, главное, в нем укрепилась вера в могущество самого человека, вера в товарищество, дружбу. С этих пор его еще больше привлекали в людях упорство, воля, способность выходить победителем из сложных и трудных положений.

В то же время путешествие на Аляску приоткрыло и еще одну сторону капиталистического мира, — он поощрял жестокую борьбу между людьми, называя ее свободным предпринимательством. В этой борьбе успеха добивались единицы, а сотни, тысячи, как на Аляске, либо терпели крах, либо устилали трупами узкие лабиринты, ведущие к призрачному счастью.

НОВЫЕ БИТВЫ

Вернувшись домой, Джек не застал Джона Лондона, своего второго отца, в живых. Джеку снова нужно было брать на себя заботы о семье. Тщетно целыми днями бродит он по предприятиям Окленда. Подвертывается лишь временная работа, но и это на худой конец неплохо. Он закладывает часы, велосипед, макинтош и вновь начинает писать.

Джек тщательно изучает рассказы, публикуемые в журналах, пытаясь разгадать секрет их популярности, обращается к творчеству прославленных авторов. Вчитываясь в их произведения, он постигает премудрости построения сюжета, особенности стиля. Среди прочих писателей его внимание привлекает англичанин Рэдьярд Киплинг и прежде всего лаконизм его стиля. Лондон приходит к выводу, что писать нужно сжато, рассказывать нужно о сильных человеческих переживаниях, о ярких характерах.

Одну за другой шлет он новые рукописи