Поступь Повелителя - Оксана Панкеева

Мог ли бедный молодой демон знать, чем все обернется, если даже хитроумному Шеллару такое не пришло в голову?!

Беседа прошла в высшей степени успешно, хотя вся эта говорильня под конец утомила наместника до такой степени, что он едва сдерживал раздражение. Мистралиец согласился наконец с необходимостью посвящения и даже прошел первую ступень. Мастер Ступеней всесторонне изучил объект и присмотрел несколько возможных направлений обработки, из коих к утру обещал выбрать самый подходящий...

А ночью Харгана разбудили непочтительным тормошением за плечо и совсем уж беспардонным подергиванием закрыло. Частично возмущенный подобным обращением, частично спросонок, демон встрепыхнул крыльями, произведя при этом изрядный шорох и даже грохот, подобный падению шкафа, и посулил наглецу медленную, мучительную смерть без права Перерождения.

Простите, господин наместник,— отозвался откуда-то с пола сдавленный голос Шелл ара.— Это срочно... И никто, кроме вас лично...

Короче! — прорычал Харган, протирая глаза.

Мастер Ступеней умирает,— с требуемой краткостью пояснил Шеллар.— Я осмелился предположить, что вовремя проведенный обряд Перерождения может спасти для ордена ценного специалиста, и...

-Что?!!

—Я очень сожалею, но вам лучше поторопиться,— виновато произнес советник и быстро скрылся от гнева начальства, уже из-за двери сообщив, что подождет в коридоре.

Харган автоматически ухватил штаны, все еще пребывая в полусне и надеясь, что все это ему просто снится. Что это только кошмар, вызванный переутомлением, не более. А когда он проснется, окажется, что и Шеллар и мастер Ступеней мирно спят в своем особнячке и знать не знают, как напугали бедного наместника.

Минуту спустя Харган и его советник уже стояли посреди гостиной, и до любимого ученика Повелителя вместе с пробуждением начинала доходить ужасающая истина: он в очередной раз подвел учителя. Причем на этот раз — как никогда катастрофически. Если окажется, что куфти после Перерождения теряют способности к магии, или если мастер начнет чудить в духе покойного Блая... Или, не допусти Повелитель, выяснится, что они вообще опоздали...

А что случилось с мастером? — спросил Харган, пока они бежали по лестнице на второй этаж.

Похоже на яд, но точно пусть скажут орденские целители. Я послал за ними в храм, но мы, кажется, успели раньше.

—А почему в департамент Безопасности не послал? Почему прислуга до сих пор бегает по дому, а не отвечает на вопросы в подвалах? Ты же ручался...

- При чем здесь прислуга? — Шеллар распахнул дверь и пропустил господина наместника вперед.— Мастер ничего не ел дома. Он обедал в храме, а ужинал с нами. Значит, отравили его там.

—В храме? — взбесился Харган и, не удержавшись, наотмашь ударил бестолкового советника по его бесстыжей, вечно невозмутимой, равнодушной ко всем несчастьям физиономии.

На этот раз советник устоял на ногах и даже почти не изменился в лице, если не считать некоторой асимметрии в цвете оного.

Нет, конечно,— покорно согласился он, отступая на шаг, чтобы не попасться под горячую руку наместника повторно.— Не в храме, а во дворце.

Кто? Ты? Или я? Ты вообще думаешь, прежде чем говорить?

Тут думать не над чем,— слегка виновато отозвался Шеллар и чуть шевельнул угловатыми плечами.— Посвященный не мог совершить такого чудовищного преступления против ордена. А единственным непосвященным на нашей вечерней трапезе был мастер Астуриас. С кухни отравленную пищу или напиток принести не могли — все подавалось на общем блюде, с которого мы сами накладывали себе в тарелки. Вино наливали из одной бутылки, компот — из одного кувшина. Поскольку все остальные не пострадали, значит, яд был добавлен непосредственно в тарелку или бокал...

Харган вдруг почувствовал, что еще одно слово — и рассудительный советник получит в рыло повторно.

—Заткнись,— коротко бросил он и, отвернувшись от потенциальной цели, шагнул к кровати, на которой испускал дух несчастный мастер Ступеней. Сказать что-либо бедняга уже не мог, и видно было, что жить ему осталось не больше нескольких минут, поэтому Харган не стал больше отвлекаться на вопросы «кто?» «как?» и «почему?», а быстро подхватил бесчувственное тело одной рукой под мышки и скомандовал: — А ну помоги мне. Живо!

Шеллар послушно метнулся на зов и подхватил умирающего с другой стороны.

В таком виде они и материализовались спустя несколько секунд в бывшей лаборатории придворного мага, которую Харган с превеликим удовольствием приспособил для собственных нужд.

— Сюда клади,— торопливо указал демон и бросился к шкафчику с инструментами и зельями.— Зафиксируй, пока я подготовлюсь.

Советник молча и весьма проворно принялся за работу. Из него получился отличный ассистент, расторопный и сообразительный, которому не надо ничего повторять два раза. Более того, он молчал и не задавал вопросов, что потрясло Харгана чуть ли не больше, чем нежданная беда с мастером Ступеней. Ведь умеет же, мерзавец, и может, когда надо! Только это что-то сверхъестественное должно случиться, чтобы брат Шеллар заткнул бездонную цистерну своих вопросов!

Приступая к ритуалу, Харган немного нервничал. Хотя ему и доводилось поднимать вампиров самостоятельно, это впервые случилось в такой экстремальной обстановке, когда каждая секунда на счету и нужно торопиться, чтобы успеть правильно умертвить кандидата до того, как он преставится естественным путем. Все-таки самоотверженный мастер за свою короткую жизнь заслужил статус высшего вампира, и сделать его простым упырем было бы несправедливо.

Когда в церемониальную чашу потекли первые струйки крови, бедняга еще дышал, но к моменту смерти уже трудно было определить, что прикончило будущего вампира раньше — нож некроманта или яд мистралийского предателя. Мучимый неизвестностью, Харган все же довел дело до конца, поминутно заставляя себя сосредоточиться заново и отгоняя навязчивые вопросы: Когда покойник поднимется, будут ли у него крылья? И сохранит ли он магические способности?

Вопросы оказался праздными. Покойник не поднялся вовсе.

Первая мысль, посетившая демона по осознании ужасающей безвыходности и полной, непоправимой катастрофы, была о самоубийстве. У него не промелькнуло даже тени сомнения, что виноват во всем он сам, что он где-то ошибся, что-то перепутал или просто отвлекся на посторонние размышления и утратил необходимую концентрацию, нарушив из-за этого надлежащее течение Сил во время ритуала,— словом, сам все испортил, и теперь даже нарезка хвоста колечками и ломтиками не искупит всех последствий его бездарной ошибки...