Не римская Испания. Арбалетчики князя Всеслава. Арбалетчики в Карфагене. Арбалетчики в Вест-Индии - Мягкова

тянущее. А когда меня заинтересовало, нельзя ли здесь кому-нибудь заказать подобное изделие, конюх-скиф сразил меня наповал.

Оказалось, во-первых, что никакой он не скиф, а как раз савромат, плененный теми скифами на войне и проданный ими в рабство причерноморским грекам, которые уже и перепродали его в качестве скифского раба дальше. А во-вторых, у себя – в родном савроматском кочевье – он как раз и был мастером по дереву и коже, в том числе и по седлам. И хотя в основном заказывали обычные седла без упоров, пару раз он делал и «рогатые» – для вождя и его старшего сына. А почему он здесь конюх? Так не пользуются здесь седлами, а по прочей деревянной и кожаной утвари здесь и своих мастеров хватает. Его же как степняка, а значит, лошадника по определению, как раз вот к этим лошадям и определили. Восстановившись из того осадка, в который я выпал, я тут же заказал ему такое седло, только с выступами побольше, как у классического римского. Пришлось его поуламывать, поскольку оказалось, что «так никто не делает», но это мы уже проходили с одним кордубским портным, и звонкая монета и здесь решила вопрос о допустимости отступления от традиций. На стремена, о которых не имели еще ни малейшего понятия даже эти лихие степные наездники, времени катастрофически не оставалось, и я уже в пути сымпровизировал суррогат – обычные ременные петли. О настоящей полноценной кавалерийской рубке – вскинув коня на дыбы и привстав в стременах – с этой убогой грубятиной не приходилось и мечтать, но по крайней мере я хоть садиться на лошадь мог теперь по-человечески. Не скиф ведь я ни разу и не индеец прерий, чтоб смаху на конскую спину запрыгивать. Сами же «рога» седла обеспечивали достаточно жесткую посадку в нем – весьма немаловажную, если придется нестись галопом или рубить на скаку. Кроме того, на передние «рога» превосходно подвешивались импровизированные «седельные ольстеры» для пружинных пистолей. Когда я при сборах в дорогу взгромоздил на Мавра эту конструкцию, а затем взгромоздился на нее сам – только с третьей попытки, кстати, поскольку пришлось регулировать длину «псевдостремян» – наши турдетанские камрады вытаращили на меня глаза и едва сдерживали смех. Некоторые, впрочем, таки прыснули в кулаки, а кое-кто изобразил – ну, у иберов на то свой характерный жест, пальцем у виска они не крутят. Зато наши, сразу же въехавшие в мои преимущества, обзавидовались.

Охота на кроликов с тартесскими котами и в самом деле оказалась очень даже азартным занятием. Это совсем не тот банальный расстрел, которым мы промышляли себе пропитание в первые дни, это действительно развлечение для «богатеньких Буратин». В том, современном мире знакомый биолог, будучи заядлым кошатником, любил повторять, что кот – это маленький тигр. Эх, сюда бы его, на тартесских кошаков поглядеть – вот где настоящие маленькие тигры! Уж на что я сам ни разу не кошатник – не то чтоб не люблю кошек, просто я к ним равнодушен, – но эти бестии невольно раззадорили и меня. Это ж надо было видеть собственными глазами!

Завидев кролика, кошак делает стойку на месте, а потом начинает медленно и осторожно подкрадываться к добыче, часто останавливаясь и замирая. Приблизившись, он пригибается, вжимаясь в траву, и уже практически ползет, шажок за шажком сокращая дистанцию. Терпения тартесскому коту не занимать – прям львиная охота в миниатюре, гы-гы! На последних метрах дистанции котяра распластывается по земле, одновременно напружиниваясь для окончательного броска на жертву. Затем следует его молниеносный прыжок – ага, с непредсказуемым результатом.

Собственно, в непредсказуемости-то и заключается львиная доля азарта. Если кошак попал и вцепился – звиздец ушастому. Но если промазал сам или жертва выкинула какую неожиданную фортель – тут уже становятся возможными разные варианты.

До кошачьей реакции кролику далеко, и в первые мгновения после промаха у «маленького тигра» хорошие шансы исправить оплошность. Но если это не удалось и ушастая добыча успела задать стрекача – в погоне у кошака есть шансы только в течение нескольких секунд: спринтер он, ни разу не марафонец. Поэтому и преследует он этого кролика только эти несколько секунд. Собственно, таковы же в этом плане и все кошачьи, включая и настоящего большого тигра – сильны в броске, но слабы в погоне, так что не исключение тут тартесский кот ни разу, а наглядное подтверждение общего правила.

И уж выкладывается-то он за эти секунды без остатка – несется молнией и выгибается при этом что твой гепард, и в этом зрелище еще одна немалая доля азарта. Если ему повезло, если нагнал, если сцапал – тут же вцепляется клыками в горло жертвы, не оставляя ей уже ни единого шанса. Ну а нет – тогда уйдет ушастый, и другого придется ловить, когда силы восстановятся. Раз на раз не приходится, и это тоже добавляет интереса.

Если его очередная охота оказалась удачной, везучий кошак с гордым видом доставляет добычу к ногам раба-дрессировщика, и постепенно перед тем скапливается внушительное количество тушек, которые раскладывают ровными рядами. Но главное тут, конечно, не результат, а сам процесс, и теперь я, понаблюдав за ним сам, вполне могу понять и Велию, несколько раздосадованную тем, что ее не взяли на это мероприятие.

Увы, не удается толком поиграть в болельщиков и нам. Это наш лже-Волний тут развлекается за имитируемого им хозяина, а мы ведь на службе и при деле. Разосланные по всем окрестным турдетанским деревням наблюдатели еще не возвращались, но один из этрусков Фуфлунса заметил подозрительный периодически появляющийся и исчезающий дымок, – причем в стороне от всех этих деревень.

– Слишком хорошо заметен, – охарактеризовал показанный ему дымовой сигнал Тордул. – Я бы сделал так, если бы хотел нарочно привлечь этим внимание противника.

– Ты думаешь, там засада? – предположил наш «бригадир».

– Может быть и засада. А может, нас заманивают просто для того, чтоб услать подальше отсюда. Я бы разведал кружным путем, не поднимая шума.

– Тогда так и сделай – тебе виднее.

– Ты дашь мне аркобаллистариев? – Учитывая дефицит лучников, мы были по местным меркам достаточно мощной стрелковой силой, и наш бывший командир не забыл еще, на что мы способны.

– Ладно, выбирай двоих, – согласился наш нынешний босс без особой радости, поскольку тоже уже знал нам цену. Еще больше он скис, когда Тордул сразу же выбрал меня и Васькина, но идти на попятный было уже несолидно.

С нашим бывшим командиром было человек пять наших прежних сослуживцев, в том числе оба его ветерана, а