Рюриковичи. Исторические портреты - Валерий Курганов

Между тем эти два, казалось бы, очень непохожих человека находились в близком родстве. Иван Калита ― это внук победителя шведов на Неве и героя сражения на Чудском озере. Можно предположить, что стереотипы нашего сознания приводят к поверхностному взгляду на исторических персонажей и не позволяют выделить имеющееся сходство в характерах деда и внука. Оба они вошли в историю как успешные правители, хотя условия деятельности одного и второго были различны.

Ивану Даниловичу, в отличие от его знаменитого деда, не повезло с народной любовью. Он не умел и не любил воевать. Гибкий и настойчивый, он предпочитал добиваться результатов дипломатическими путями, подкупом и политическими комбинациями. Конечно, прогулки с кошельком на поясе могут добавить популярности у городских попрошаек, а потомкам хочется вспомнить какие-нибудь героические свершения своих предков.

Между тем именно Иван Калита своей деятельностью во многом предопределил направление развития нашей страны. Он добился того, чтобы Тверь была лишена возможностей рассчитывать на лидерство в конкуренции с Москвой, и обеспечил процветание и усиление Московского княжества. Благодаря Ивану Калите наша страна выросла впоследствии из Московской Руси, а не из Тверской, как это могло бы быть.

Ирония истории состоит в том, что основатель тверской династии Ярослав помогал основателю московской династии, своему малолетнему племяннику Даниилу, встать на ноги. Какое-то время, до своего возмужания, ребенок воспитывался в семье Ярослава, а Московским княжеством, выделенным в удел Даниилу, управляли в его интересах тверские наместники. В дальнейшем же развернулась жестокая и бескомпромиссная борьба между Москвой и Тверью за первенство на русской земле.

Так получилось, что не для всех привлекательный Иван Данилович оказался на развилке истории и смог соответствовать историческому вызову. Он самым эффективным образом справился с теми политическими, хозяйственными и военными проблемами, которые перед ним стояли. Хотя надо признать, что выдающиеся результаты были им достигнуты без внешнего блеска и даже с ущербом для своей нравственной репутации. Чего только стоит саркастический отзыв о нем Карла Маркса, содержащийся в незавершенной работе, точнее, в памфлете «Разоблачения дипломатической истории XVIII века» (1856): «Для достижения этой цели ему [Ивану Калите] надо было втереться в доверие к татарам, цинично угодничая, совершая частые поездки в Золотую Орду, униженно сватаясь к монгольским княжнам, прикидываясь всецело преданным интересам хана, любыми средствами выполняя его приказания, подло клевеща на своих собственных родичей, совмещая в себе роль татарского палача, льстеца и старшего раба».

Не будем строго относиться к Марксу ― разоблачителю истории и идейному противнику Российской империи времен Николая I. Ведь русский царь в революционных кругах имел репутацию «жандарма Европы», а негативное мнение о нем вольно или невольно переносилось и на его предшественников в роли правителя страны. Приведенное полемическое высказывание Маркса, конечно, несправедливо и не отражает ни сути личности Ивана Даниловича, ни его деяний. Маркс был гениальным философом и экономистом, выдающимся публицистом, его идеи оказали огромное влияние на развитие человечества, но историю далекой от него России он мог знать довольно поверхностно. Вместо того чтобы вступать в дискуссию с ним и теми, кто в наше время повторяет его нелестные эпитеты в адрес деятелей русской истории, посмотрим, как складывалась жизнь Ивана Даниловича.

Первый раз князь, тогда еще не носивший прозвище Калита, проявил себя в 1304 году, когда ему было немногим более 20 лет или даже, по мнению Н.С. Борисова, меньше, примерно 16 лет. Наследовавший московский престол Юрий, старший брат Ивана, отправился в Орду. Там он пытался добиться для себя ярлыка на великое владимирское княжение, на который претендовал тверской князь Михаил Ярославич. Править княжеством в свое отсутствие Юрий поручил Ивану.

Тверские бояре в полной уверенности, что их князь, также находившийся в Орде, станет великим владимирским князем, пленили в Костроме Бориса, младшего брата Юрия и Ивана. Следующим шагом тверского войска под началом боярина Акинфа стала попытка в этом же 1304 году захватить Переяславль.

Оборону города, принадлежащего Москве, возглавил Иван. Три дня он удерживал осаждающих, а потом из Москвы прибыло подкрепление во главе с боярином Родионом Несторовичем. Согласованные действия принесли успех: князь сделал вылазку из города, а боярин ударил с тыла. В сражении погиб главнокомандующий тверскими полками боярин Акинф. Знаменитый историк С.М. Соловьев, описывая сражение, приводит такой эпизод: «Родион собственноручно убил Акинфа, взоткнул голову его на копье и поднес князю Ивану».

Молодой князь близко увидел, насколько жестокой может быть борьба за власть. Насаженная на копье, растрепанная мертвая голова с вымазанной кровью бородой ― жуткое зрелище. Таких подарков князья от своих бояр на Руси еще не получали. Иван близко знал Акинфа, тот раньше жил в Москве и отъехал в Тверь примерно в 1303 году после приезда в Москву из Киева Родиона Несторовича. Бояре не сразу стали враждовать друг с другом. Сын Родиона был женат на дочери Акинфа. А вот теперь ― отрубленная голова с закатившимися глазами и капающей наземь кровью одного боярина на копье у другого. Но эта страшная картина не повергла Ивана Даниловича в трепет, не вызвала у него душевного волнения. Он не осудил дикую выходку. Не стал укорять за варварский поступок, неподобающий христианину. Летописец сохранил для потомков слова, обращенные им к Родиону: «Яко толико ты дерзновенье и подвиг ко мне показал, яко нихто от моих воин». И на самом деле, помощь боярина оказалась очень своевременной. По его поручению в осажденный город пробрались два лазутчика и сообщили князю о приближении подкрепления. С одним из них Иван передал Родиону свой приказ о согласованном ударе на осаждающих. Другого доверенного оставил при себе в качестве заложника. В обороне Переяславля явственно стало видно стремление Ивана Даниловича добиваться результата, невзирая на нравственные или еще какие-то ограничения. Так он поступал и в дальнейшем.

Необычайная и непривычная жестокость поступка московского боярина, в пылу боя и в припадке ярости отрубившего голову поверженного врага и насадившего ее на копье, обратила на себя внимание летописцев и не прошла незамеченной историками. Как же отнестись к тому, какими знаками отмечал свои победы восточный полководец Тимур? Под знаменем Аллаха он совершил в 1387 году поход на Иран и захватил город Исфаган. Было обезглавлено 70 тысяч его жителей, а из голов казненных мирных горожан по приказу эмира была сложена огромная пирамида. Поклонники Тимура считают сообщения об этом и других его зверствах несоответствующими истине, поскольку археологи не отыскали остатков пирамид и башен, возведенных из отрубленных голов, или стен, сложенных из живых людей при помощи извести и битого кирпича. Ныне Тимур Гуриган (Тимур Великолепный) ― один из символов сегодняшнего Узбекистана. В 1996 году учрежден орден эмира Тимура. На центральной площади Ташкента ему поставлен величественный памятник: завоеватель, верхом на могучем разгоряченном коне, указывает направление своих новых походов. На этом месте в советское время стоял бюст Карла Маркса. Но даже после своей смерти средневековый воитель одержал верх над классиком научного коммунизма. Сияние его побед оказалось ближе современному Узбекистану, чем идеи социального равенства и борьбы за права эксплуатируемого народа. А о леденящей кровь жестокости Тимура предпочитают не говорить или считают преувеличенными сведения о страданиях покоренных им народов.

Спустя 7 лет после обороны Переяславля Иван Данилович возглавлял московскую делегацию на Переяславском соборе. Собор был необычен. На нем рассматривались обвинения тверского епископа, поддержанные тверским князем, в адрес митрополита Киевского и всея Руси Петра. Расстановка сил предполагала чрезвычайную напряженность этого съезда духовных и светских властей Русской земли.

Митрополит ― по происхождению грек, поставлен константинопольским патриархом Афанасием главой русской церкви. Посол патриарха присутствовал на соборе и имел право вынесения окончательного решения.

Тверской князь Михаил Ярославич ― обладатель ярлыка на великое владимирское княжение, старший среди всех русских князей. Во время собора он находился в Орде, тверскую делегацию возглавляли его сыновья.

Митрополит обвинялся в взимании денег за назначение на церковные должности и в заключении браков между находящимися в чрезмерно близкой степени родства. Накал страстей на соборе был таков, что временами споры готовы были перерасти в драку.

Если исходить из того, что из Твери в Константинополь шли настойчивые обвинения митрополита, то можно предположить, что основания для этого были. Михаила Ярославича можно обвинять во многом, например в жестокости или властолюбии. Конечно, у него в этом конфликте были свои политические цели. Но вся трагическая жизнь Михаила Ярославича явила не столь частый пример прямодушия и даже прямолинейности. Такой человек вряд ли опустился бы до лжесвидетельства по отношению к церковному иерарху.