Конец детства (сборник) - Головачев Василий Васильевич

Снова и снова, в который уже раз, ему пришла в голову мысль, что жить на Крюгере-III было бы совсем неплохо, если бы только тут время от времени встречалась зелень, как на Земле, если б можно было увидеть хоть что-то зеленое, кроме вспышки солнечного пистолета. Тут легко дышится, температура колеблется от 5 °C у терминатора до 30 °C на экваторе, где лучи солнца падают вертикально. Пищи сколько угодно; он давно уже научился отличать съедобные виды животных и растений от несъедобных.

Да, это была превосходная планета. В конце концов Макгэрри примирился с мыслью, что он здесь — единственное разумное существо. Ему в этом очень помогла Дороти: как-никак, есть кому излить душу, хотя Дороти не могла ему ответить.

Вот только — боже мой, как бы ему хотелось снова увидеть зеленый мир! Земля… Единственная планета во Вселенной, где преобладает зеленый цвет, где хлорофилл — основа всего живого.

На других планетах, даже на планетах Солнечной системы, по соседству с Землей, только изредка встречаются на скалах зеленоватые полоски мха, скорее даже зеленовато-бурые. Можно жить на этих планетах годами и ни разу не увидеть ничего зеленого.

При мысли об этом Макгэрри вздохнул и начал думать вслух, обращаясь к Дороти:

— Да, Дороти, Земля — единственная планета, на которой стоит жить! Зеленые поля, зеленые луга, зеленые леса… Знаешь, Дороти, если мне удастся вернуться на Землю, я больше никогда не покину ее. Построю себе хижину в дремучем лесу. Но нужно будет выбрать полянку, где почти нет деревьев и где бы могла расти 1рава. Зеленая трава! И хижину я тоже покрашу в зеленый цвет.

Он снова вздохнул и посмотрел на красные заросли прямо перед ним.

— Что ты сказала, Дороти? — Дороти ничего не сказала, но Макгэрри часто делал вид, что слышит ее вопросы; эта игра помогала ему сохранить рассудок. — Женюсь ли я по возвращении на Землю? Ты спрашивала меня об этом, да?

Он помедлил с ответом.

— Кто знает? Может быть, да, может, и нет. Помнишь, я говорил тебе о женщине, которую оставил на Земле? Мы должны были вскоре пожениться. Но пять лет — это очень долгий срок. Наверное, объявили, что я пропал, а может, и погиб. Вряд ли она будет ждать меня. Конечно, если она меня дождется, я на ней женюсь… А если не дождется, что тогда? Ты хочешь знать? Понятия не имею. Но зачем волноваться прежде времени? Конечно, если бы я нашел зеленую женщину, или хотя бы зеленоволосую, я бы влюбился в нее до потери рассудка. Но на моей планете почти все зеленое, кроме женщин.

Он усмехнулся в ответ на собственную шутку и с пистолетом наготове вошел в заросли, в красные заросли, где не было ничего зеленого, лишь изредка озаряли все вокруг зеленые вспышки его пистолета.

Может быть, помимо присутствия Дороти, он не помешался еще и из-за этих выстрелов. Несколько раз в день он видел зеленую вспышку… Чуть-чуть зеленого, просто чтобы напомнить ему, как выглядит этот цвет, просто чтобы глаз не отвык его различать, если ему еще хоть когда-нибудь доведется увидеть зеленое…

Он оказался на небольшом островке джунглей (правда, земные мерки вряд ли были применимы к Крюгеру-III). Таких островков здесь, вероятно, были миллионы, так как Крюгер-III больше Юпитера. Чтобы обследовать его поверхность, не хватило бы целой жизни. Макгэрри это знал, но не давал волю таким мыслям. Если бы он позволил себе усомниться в том, что он найдет обломки единственного корабля, опускавшегося на эту планету, или если бы он изверился в том, что найдет там приборы, без которых не может привести в движение собственный космический корабль, ему пришлось бы плохо.

Островок джунглей величиной с квадратную милю порос настолько густыми зарослями, что сквозь них трудно было продираться, и Макгэрри несколько раз останавливался вздремнуть и поесть. Он убил двух львов и одного тигра. Выйдя из чащи, Макгэрри пошел по опушке, делая ножом отметины на самых больших деревьях, чтобы второй раз не искать обломков в одном и том же месте. Стволы были мягкие, лезвие легко, без труда счищало красную кору, обнажая розовую древесину, словно срезало картофельную кожуру.

Макгэрри снова вышел на однообразную бурую равнину.

— На этот раз нет, Дороти, — произнес он. — Может быть, нам больше повезет в других зарослях. Ну хоть бы вон в тех, на горизонте.

Фиолетовое небо, темно-красное солнце, бурая равнина, бурые кусты…

— Зеленые холмы Земли, Дороти! Они тебе наверняка понравятся…

Бурая, бескрайняя равнина…

Неизменное фиолетовое небо…

Но что это доносится оттуда, сверху? Какой-то звук?.. Не может быть; здесь никогда такого не бывало. Он поднял глаза к небу и увидел…

Высоко-высоко в фиолетовом небе он увидел маленькую черную точку. Она двигалась! Космический корабль! Это мог быть только космический корабль. На Крюгере-III не водятся птицы. Да у птиц и не бывает огненных хвостов…

Он знал, что должен делать: он уже тысячи раз прикидывал, как сообщить о своем присутствии, если когда-нибудь появится корабль. Он выхватил пистолет и выстрелил в небо. Вспышка получилась, конечно, небольшая, но она была зеленая. Если пилот смотрел на планету, если он хоть раз взглянул на нее, прежде чем улететь, — он должен был заметить зеленую вспышку на планете, где нет ничего зеленого.

Он снова нажал на спуск.

И пилот увидел. Трижды выбросив струю пламени (это было общепринятым ответом на сигнал тревоги), он начал заходить на посадку.

Макгэрри стоял весь дрожа. Он так долго ждал — и вот, наконец, свершилось! Он положил руку себе на плечо и дотронулся до маленького существа с пятью конечностями, которое покоилось там, будто женская рука.

— Дороти, — прошептал он, — это…

Он больше не мог выговорить ни слова. Корабль садился. Макгэрри бросил взгляд на свою одежду, и внезапно при мысли о том, каким он предстанет перед своим спасителем, его охватило чувство стыда. Вся его одежда состояла из пояса, на котором висели кобура, нож, кое-какие инструменты. Он был грязен. Наверняка от него пахло. Под толстым слоем грязи тело казалось истощенным и даже старым. Конечно, он поголодал, но, попади он на Землю, хорошая земная пища изменила бы его до неузнаваемости…

Земля! Зеленые холмы Земли!

Макгэрри побежал, спотыкаясь от нетерпения, туда, куда опускался корабль; тот был уже очень низко, и Макгэрри смог разглядеть, что он одноместный. В конце концов, это неважно: будет нужда, так в нем поместятся и двое. По крайней мере Макгэрри попадет на ближайшую обитаемую планету, а там другой корабль отвезет его на Землю. На Землю! К зеленым холмам, зеленым полям, зеленым долинам…

Он то молился, то чертыхался на бегу, и по щекам у него струились слезы.

Потом он ждал, пока дверца не открылась и оттуда не появился стройный молодой человек в форме межзвездного инспектора.

— Ты возьмешь меня с собой?

— Конечно, — ответил молодой человек. — Ты здесь давно?

— Пять лет.

Макгэрри знал, что плачет, но ничего не мог поделать.

— Вот это да! — воскликнул пилот. — Я лейтенант Арчер из службы инспекции, — представился он. — Конечно, я тебя возьму. Пусть только немного остынет двигатель, а потом я его снова запущу. Я отвезу тебя в Картадж, на Альдебаран-III, а оттуда ты полетишь, куда захочешь. Не нужно ли тебе чего-нибудь? Поесть? Попить?

Макгэрри молча покачал головой. У него подгибались колени. Есть, пить… да какое это имеет значение?!

Зеленые холмы Земли! Он их еще увидит! Только это важно, и ничего больше… Он ждал их так долго, и вот наконец свершилось! Внезапно фиолетовое небо заплясало у него перед глазами и почернело. Макгэрри рухнул вниз.

Очнувшись, он увидел, что лежит, а лейтенант подносит к его губам фляжку. Он сделал большой глоток, жидкость обожгла горло. Он сел и почувствовал себя лучше. Огляделся, удостоверился, что корабль никуда не улетел, и у него стало удивительно хорошо на душе.

— Подождем, пока ты соберешься с силами, — сказал пилот. — Тронемся в путь через полчаса, а через шесть часов будем в Картадже. Хочешь со мной поговорить, пока ты тут приходишь в себя? Расскажи мне обо всем, что с тобой случилось.