100 великих художников - Д. Самин

Едва ли не самая прославленная картина Куинджи – «Лунная ночь на Днепре» (1880). Живописец настоял на том чтобы зрители заходили в темный зал, а картину высвечивало несколько определенно направленных ламп. Такое неординарное решение создавало впечатление светящейся реки. Центр полотна словно залит лунным светом, отраженным водной гладью Днепра.

«…Его "Ночь на Днепре" вся наполнена действительным светом и воздухом, его река действительно совершает величественное свое течение, небо – настоящее, бездонное и глубокое», – писал Крамской. Отсюда и небывалый, сенсационный успех этой картины у современников, когда она была экспонирована на индивидуальной выставке художника в 1880 году.

В своей книге о художнике О.П. Воронова приводит такой случай: «"Лунную ночь на Днепре" хотел купить Солдатенков, но оказалось, что она уже не принадлежала Архипу Ивановичу. Была продана еще пахнущей свежей краской, прямо в мастерской. В одно из воскресений о ее цене осведомился какой-то морской офицер. "Да зачем вам? – пожал плечами Куинджи. – Ведь все равно не купите: она дорогая". – "А все-таки?" – "Да тысяч пять", – назвал Архип Иванович невероятную по тем временам, почти фантастическую сумму. И неожиданно услышал в ответ: "Хорошо. Оставляю за собой". И только после ухода офицера художник узнал что у него побывал великий князь Константин».

Репин смеялся: «Разругав громко, на все корки Куинджи противники не могли удержаться от подражания и наперерыв с азартом, старались выскочить вперед со своими подделками выдавая их за свои личные картины». Не удержался и такой известный пейзажист, как Лагорио. Он воссоздал «эффект Куинджи» в пейзаже «Ночь на Неве». Но вместо славы дождался только того, что на него стали указывать пальцем.

В 1881 году художник создал картину «Днепр утром». В ней нет игры света, яркой декоративности, она привлекает спокойной величавостью. Ничего «картинного» в привычном, старом смысле этого слова здесь не было, писал Репин о подобных работах Куинджи была только «живая правда, которая с глубокой поэзией ложилась в душу зрителя и не забывалась».

С 1882 года начинается так называемый «молчаливый период» в творчестве художника. Куинджи на протяжении почти тридцати лет не выступает перед публикой с новыми произведениями. Друзья не понимали причин, волновались. Куинджи объяснял: «…Художнику надо выступать на выставках, пока у него, как у певца, голос есть. А как только голос спадет, надо уходить, не показываться, чтобы не осмеяли. Вот я стал Архипом Ивановичем, всем известным, ну это хорошо, а потом увидел, что больше так не сумею сделать, что голос как будто стал спадать. Ну вот и скажут: был Куинджи, и не стало Куинджи! Так вот я же не хочу так, а чтобы навсегда остался один Куинджи».

Однако художник продолжал работать. Он возглавляет в реформированной Академии художеств пейзажную мастерскую (1894–1897), воспитывает таких интересных художников, как Рылов, Богаевский, Рерих, Борисов, Пурвит и другие.

Э.В. Кузнецова рассказывает: «В 1897 году за участие в студенческой забастовке Куинджи был заключен на два дня под домашний арест и отстранен от профессорства. Но не заниматься с учениками художник не мог. Он продолжал давать частные уроки, помогал готовить конкурсные работы. В 1898 году Куинджи на свои средства организовал для молодых художников поездку за границу и пожертвовал для этой цели в Академию сто тысяч рублей. Когда ученики задумали создать Общество имени А.И. Куинджи, художник передал в его собственность все имеющиеся у него картины и денежные средства, а также принадлежащие ему земли в Крыму».

Из работ «молчаливых десятилетий» Куинджи стоит отметить «Дубы» (1880–1882), «Облако», «Закат в степи», «Ночное» (1905–1908).

«Ближе всего связывает позднее творчество Куинджи с его прежними поисками картина "Ночное". Звонкая чистота летнего рассвета передана в сложной градации оттенков неба, повторенной уже в измененной тональности, в отражении широкого речного плеса. Исчезающее в свете зари сияние молоденького серпа луны точно найдено по светосиле и передает иллюзию света не менее убедительно, чем в "Лунной ночи". Выразительная деталь – силуэт лошади, неподвижно стоящей на высоком берегу, четко рисуется на фоне светлого неба. И вносит в картину особое волнение и теплоту чувства. С подлинной лиричностью передано очарование летнего рассвета над днепровскими степями. Если во многих поздних работах явственно выступает стремление Куинджи к декоративизму, то в "Ночном" преобладает глубоко эмоциональное восприятие жизни.

Но как бы ни были многообразны произведения последних лет, как бы ни отражалось на творчестве Куинджи общее направление, в котором развивалось русское искусство, художник, очевидно, был прав, медля с выставкой новых произведений, имеющих значение итога всего творчества. Они не могли уже вызвать прежнего отклика у широкой публики и не были бы приняты художниками» (Н. Новоуспенский).

Художник много путешествовал. После поездок в Крым и на Кавказ появились многочисленные этюды: «Эльбрус», «Лунная ночь», «Казбек вечером», «Пятна лунного света» и другие.

Куинджи умер 24 июля 1910 года и был похоронен на Смоленском кладбище в Петербурге.

ВАСИЛИЙ ВАСИЛЬЕВИЧ ВЕРЕЩАГИН

(1842–1904)

«Верещагин – личность колоссальная, это действительно богатырь», – писал И.Е. Репин, а В.В. Стасов называл Верещагина «великим художественным талантом» и «великой душой».

Василий Васильевич Верещагин родился 26 октября 1842 года в городе Череповце Новгородской губернии в старинной дворянской семье. Его раннее детство прошло в Пертовке в имении отца, Василия Васильевича, – коллежского асессора.

Мальчика учить начали рано: уже в пять-шесть лет он свободно читал, умел писать и знал счет. Сначала с ним занималась мать, Анна Николаевна, а потом немцы-гувернеры и сын местного священника. Уже тогда у Василия проявилась любовь к рисованию.

В семь лет мальчика отдали в Александровский царскосельский малолетний кадетский корпус. Через три года курс обучения был окончен, и Василия по желанию отца перевели в Морской корпус в Петербурге.

Годы, проведенные Верещагиным в этом старейшем морском училище, имеющем славные боевые традиции, не прошли бесследно. Особенно сильное воздействие на становление личности Верещагина оказали заграничные плавания. В 1858 году на фрегате «Камчатка» он побывал в Копенгагене, Бресте, Бордо. В следующем, 1859 году, на фрегатах «Светлана» и «Генерал-адмирал» плавал к берегам Англии, побывал на острове Уайт, в Портсмуте и Лондоне.

Все свободное время Верещагин отдавал рисованию, главным образом копированию. В шестнадцать лет он начинает посещать рисовальную школу Общества поощрения художеств, где на него обратил внимание директор школы Ф.Ф. Львов. На вопрос Львова: «Художником ведь не будете?» – Верещагин твердо отвечал, что «ничего так не желает, как сделаться художником».