Третье человечество - Бернар Вербер

Я не должна волноваться. Это Великие, но для богов они враги.

Она запустила часовой механизм и закрыла шкаф.

Эмма-109 сказала себе, что все оказалось легче, чем она думала, и что все страхи ее были напрасны. Маленький рост и в самом деле стал большим преимуществом при проведении операций среди медлительных, неповоротливых Великих. Она бросила на бомбу последний взгляд и увидела бегущие на таймере цифры. Теперь нужно как можно быстрее отсюда убираться.

Ракета «Лимфоцит-13» долетела до астероида Тейя-4. Маленькие космонавты опустились на его поверхность.

Выйдя из корабля в скафандрах, они стали устанавливать оборудование, чтобы пробурить скважину и опустить вглубь камня ядерный заряд.

Я следила за их действиями с помощью камеры видеонаблюдения. Помню, что меня охватило мрачное предчувствие.

Мне показалось, что они слишком нервничают.

Эмма-109 вернулась в помещение, куда до этого проникла из вентиляционной шахты. И вдруг столкнулась с проблемой.

Ее заметило животное, сидевшее на коленях Великого. Одним прыжком оно оказалось рядом.

Юная Эмче прекрасно понимала, насколько этот ее противник ловчее и проворнее Великих – медлительных, массивных и неуклюжих. Она видела его в «Энциклопедии относительного и абсолютного знания» бога Давида. И на фотографии он выглядел точно таким же. Как же его звали? Кот.

Подобного монстра вблизи она еще не видела никогда, но инстинктивно чувствовала, что враг беспощаден.

Кот бросился за ней, даже не мяукнув.

Эмма-109 не успевала ни нырнуть в вентиляционную шахту, ни схватить арбалет с пропитанными снотворным стрелами, которые ей дали для решения как раз такого рода проблем. В голове вновь зазвучал голос богини Натальи: «Импровизируйте и положитесь на интуицию. Именно она позволит вам превзойти роботов и обезьян».

К ней протянулась когтистая лапа.

Таймер бомбы был запущен, Эмча знала – ровно через двенадцать минут ее здесь быть не должно.

Покрытая шерстью лапа сбила ее с ног. Эмма-109 перекувырнулась вперед и упала на спину. Рюкзак смягчил удар. Она встала лицом к лицу с животным. Кот заурчал и обнажил клыки, готовый в любую минуту перекусить ее пополам. Но микродевушку спасла присущая кошкам игривость.

Решив, что с жертвой можно поразвлечься, кот не стал убивать ее сразу. Он собирался сначала немного ее помучить. Он острым когтем разорвал на Эмче одежду.

Эмма-109 побежала. Кот, дав ей отойти на достаточное расстояние, снова сбил ее с ног ударом лапы.

«Импровизировать. Использовать все вокруг…» – повторяла про себя Эмче, помня о бомбе, часовой механизм которой отсчитывал секунды.

Она подумала о преимуществах и недостатках сложившейся ситуации: кот быстрее ее, зато у нее есть руки, снабженные пальцами, а значит, она может прибегнуть к тактической импровизации. Увидев полотняную штору, она, воспользовавшись двумя ножами, словно крючьями, на руках поднялась наверх.

Кот тут же вонзил когти в ткань и пополз за ней.

Оказавшись наверху, Эмма-109, балансируя как на канате, двинулась по медной рейке. Животное последовать за ней не осмелилось. Оно попыталось достать ее лапой, но Эмче успела вовремя ухватиться за ткань по другую сторону окна и, втыкая в нее ножи, спуститься вниз.

Кот за ней не погнался. По странному капризу природы когти помогали этим животным подниматься наверх, но отнюдь не спускаться вниз, а спрыгнуть с такой высоты у него не хватило духу. Так что он смирился и, чтобы хоть как-то себя утешить, громко мяукнул.

Эмма-109 добралась до вентиляционного отверстия и на присосках поднялась по узкому ходу. Она выбилась из сил и была мокрой от пота, но знала, что времени терять нельзя. Таймер бомбы отсчитывал последние секунды.

Гаремы (в переводе с арабского это слово означает «святилище») были самыми запретными местами Оттоманской империи. Гарем представлял собой часть дворца со своим садом, банями и спальнями, в которых жило несколько десятков евнухов и в среднем около 400 наложниц.

Это была роскошная тюрьма, где содержались молодые женщины, плененные пиратами и впоследствии проданные на невольничьих рынках, а также девушки, привезенные из провинций, захваченных Оттоманской империей, в первую очередь славянских государств (поскольку мусульманки рабынями быть не могли, турки похищали исключительно женщин, исповедовавших другую религию).

Гарем представлял собой настоящую клетку, пусть даже прутья ее были из золота, а декор и пища отличались особой утонченностью. Окна, к примеру, всегда были обращены на север, чтобы женщины не могли наблюдать за солнцем и, как следствие, замечать быстротечность времени. Шумные фонтаны заглушали собой звуки, доносившиеся снаружи.

Главная функция гарема сводилась к тому, чтобы обеспечивать султану продолжение рода. Определяя фаворитку вечера, повелитель ронял платок, и женщина, на которой он, таким образом, останавливал свой выбор, должна была его поднять и последовать за хозяином в спальню. Избранницу называли одалиской, что означает «предназначенная для спальни».

Днем каждая наложница в ожидании того, что султан возжелает именно ее, соперничала с товарками за то, чтобы добиться расположения хозяина и иметь возможность родить ему мальчика. Чтобы компенсировать высокий уровень заболеваемости и смертности, султан желал иметь как можно больше сыновей. Затем эстафета борьбы переходила от наложниц к их сыновьям. Правила игры были строго определены: преемником султана становился старший отпрыск.

Наследных принцев содержали в смежном узилище, называемом «клеткой» и представлявшем собой нечто вроде гарема для мужчин, не менее роскошного, чем тот, в котором содержались их матери. В общем случае, 400 наложниц рожали порядка пятидесяти наследных принцев.

Сразу после смерти султана его старший сын становился новым правителем, а всех его младших братьев евнухи душили шелковым шнуром, чтобы они не смогли оспорить его власть. Что же касается матери избранника, то она получала статус матери-правительницы.

Руководствуясь строгой логикой, наложницы все время плели заговоры и интриги с целью убить не только принцаконкурента, но и самого султана, чтобы два эти события совпали во времени.

Сами принцы в «клетке» жили в атмосфере страха, ненавидели друг друга лютой ненавистью, нередко становясь параноиками, а то и вовсе сходя с ума. Матери, которым разрешалось навещать их в «клетке», поднимали моральный дух чад, принося им ножи и яды, позволявшие избавляться от соперников.