Из Тьмы. Арка 4 - Добродел

— Моргни два раза, если будешь вести себя тихо, — сделала я последнюю проверку на способность пленницы адекватно понимать чужие слова и действовать сообразно услышанному.

Девушка моргнула. Дважды.

— Учти: будешь шуметь или раздражать меня своим рёвом — заткну кляп обратно и снова прикую, — ещё одно предупреждение на всякий случай.

Эмпатия донесла до меня вспышку злости, которая затмила подавленные предыдущим воздействием остатки боли и отчаяния. Правда, и лучик радостной надежды на освобождение тоже несколько померк. Ну и правильно: не хватало ещё дождаться того, что эта грязнуля бросится обниматься и счастливо реветь, уткнувшись в скромную грудь героической спасительницы.

Я всё-таки служу в Отряде Убийц, а не пункте психологической помощи.

Взмахнув катаной, разрубаю сковывающее её кисти подобие наручников. Скатившись с лежанки, пленница сначала упала на четвереньки, а потом, сев, стала с остервенением срывать с головы завязки кляпа.

Стоит сказать пару слов о внешности несчастной жертвы секты бандитов-извращенцев. Несмотря на не самое презентабельное состояние, из-за которого мне, если честно, не хотелось к ней прикасаться без сильной на то необходимости, фигурка и правильные черты лица, на удивление не слишком пострадавшего от побоев, указывали на то, что в лучшие времена девицу заслуженно называли как минимум симпатичной.

— Кха-кха, тьфу, — начала отплёвываться жертва насилия, наконец избавившаяся от кляпа. — Мгх-буэ, — девушку вытошнило, не слишком обильно: постояльцев камер явно не баловали трёхразовым питанием. На витающем в помещении амбре новая нотка тоже не слишком отразилась, скорее уж, просто утонула в нём.

— Твари-твари-твари-ненавижу… — поднявшись на ноги, девушка оглядела себя и, продолжая шипеть нечто ругательно-неразборчивое, сорвала с тела драные, мокрые и заляпанные чем-то подозрительным тряпки. Из её глаз обильно текли злые слёзы.

Избавившись от мерзкого тряпья, тихо всхлипнув, голая пленница взяла нож одного из бандитов и, отхватив рукав небрежно брошенного в углу плаща — явно имущество кого-то из распалившихся насильников — двинулась с этой тряпкой к ведру с водой. Мылась девушка тщательно и в чём-то даже яростно, с силой оттирая всю замеченную грязь.

Когда освобождённая узница избавилась от основных следов былого поругания, набросила на плечи другой плащ и начала всхлипывать заметно активнее, отвлекаю её своим вопросом:

— Извиняюсь за бестактность, но не подскажешь — кто ты и чем привлекла внимание этих отбросов, таящихся от других?

В ответ на непонимающий взгляд поясняю:

— Обычно подобная публика любит громко куражиться.

— Н-не знаю… Мерзкая преступная грязь! Всех, вс-сех по крестам развешу! Нет, по колам рассадить. Тонким, чтобы подольше мучились… И… стой, ты… тебя не отец послал?! — вскинула голову отвлёкшаяся от рефлексии девушка.

— Нет. А он мог послать кого-то вроде меня?

«И почему мне эта ситуация что-то напоминает? — мысленно хмыкнула я, вспомнив обстоятельства знакомства с Эрис, которая, кажется, так и не поняла, что вот примерно таким и заканчивается встреча симпатичной одинокой девушки с парочкой «мачо» без тормозов и моральных принципов. — Как она сейчас, интересно?»

— Мог, наверное… Нет, точно послал! — тем временем ответила новая знакомая. — Я — Амалия Ламерти — капитан дорожной стражи, а мой отец — Терентий Ламерти — глава полиции Рашта! Он точно бросил на мои поиски своих лучших людей!

И уже тише, со всхлипом:

— Только они не успели.

— Так ты заложница? — это объясняло причины той пародии на скрытность, что устроили похотливые бандиты.

Однако отсутствие охраны, отваживающей подобную публику, казалось странным. Или после получения неких уступок и/или денег заложницу предполагалось устранить? Тогда странно выглядит уже скрытность. Чего таиться, развлекаясь с будущим трупом?

Расспрашивать мертвецов не пришлось. Дальнейший разговор с девушкой помог разобраться с возникшими вопросами без этого. Насильники и являлись охранниками. Также у двоих из них имелись счёты к отцу девушки. И надо же так случиться, что главарь банды имел неосторожность упомянуть о возникших затруднениях в переговорах с неуступчивым полицейским, который не спешил прогибаться под требования похитителей. Выпив, охраннички решили, что нехорошего человека надо проучить; а так как самого главполицейского под рукой не имелось, то проучить можно и его дочурку.

Тем более что дорожную стражу, в которой состояла Амалия, разбойники, мягко говоря, не любили. Оно и неудивительно: естественные враги, однако.

Дорожная инспекция, особенно та, что работала не внутри городов, имела мало общего со знакомыми по прошлой жизни толстопузыми гаишниками и являлась вполне боевым подразделением, заточенным на уничтожение бандитов и (иногда) низкоранговых монстров, терроризирующих тракты. Видимо, отсюда и растут ноги у высокой ментальной стойкости, странной для дочери высокопоставленного чиновника. Средняя девушка, пережив плен и групповое изнасилование, держалась бы значительно хуже, даже несмотря на всё моё эмпатическое влияние.

Ну, или превратилась бы в подобие безэмоциональной марионетки.

Хотя стоит признать: пусть эта Амалия и сильна духом, но вот разумом — не очень. Идти служить в дорожную стражу, не будучи подготовленным воином (а ступень Неофита и кое-какие навыки стрельбы — это ни о чём) попахивает идиотизмом. Да и папаша её… тот ещё чудак. Устраивать девушку, не являющуюся достаточно сильной воительницей (ладно, не все могут дотянуть до планки Воина или Адепта, но уж ранг Ученика получить можно?) на должность капитана патруля — всё равно, что дразнить смерть. Или нечто не менее интересное, да.

Припомнив мельком просмотренные досье на чиновников близлежащего города, заключаю, что благодарность главы полиции за возвращение дочери будет достаточно умеренной. Не то чтобы он плохо относился к кровиночке, пусть и не единственной, но, судя по всплывшим в памяти строчкам, сей типус являлся достаточно странным человеком: помешанным на порядке и меряющим всё и всех исключительно по себе. С другой стороны, данная странность не позволит ему совсем отказать нам в помощи, ведь это означает нарушение неписаных правил и потерю лица, о котором этот Терентий очень пёкся. Так что теперь можно не опасаться проблем, которые полиция могла бы создать моим прибывающим в данный город