Сочинения в двух томах. Том 2 - Макс Пембертон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Гастон тяжело вздохнул при мысли о том, как мало он знал о настоящем положении дела и как близок он был к смерти, и только теперь понял он, сколь многим обязан маркизе: ее мужество спасло его от руки убийцы; спасение его в то же время могло ей стоить не только ее репутации, но и жизни. Он не мог допустить этого и решил немедленно покинуть ее дом, чтобы никто не мог заподозрить, что он когда-нибудь находился в нем.
— Да, я знаю участь Шатодена, — сказал он, — недаром он был моим другом, и только теперь, маркиза, понял я, какую услугу вы мне оказали. Вы, с которой я до сегодняшнего дня не сказал еще ни слова, вы спасли меня от смерти. Но я постараюсь отплатить вам за это как могу; как только стемнеет, я уйду отсюда и буду всегда думать о том, что у меня есть истинный друг в доме «Духов», воспоминание о нем никогда не изгладится из моей души. Маркиза, верите вы в мою искренность?
Гастон, как многие пылкие люди, всецело отдавался всегда своим чувствам; он вскочил со своего места и, встав на одно колено, схватил руку маркизы и покрыл ее горячими поцелуями. Она не отнимала ее и только повернулась к стене, чтобы он не видел румянца, вспыхнувшего на ее бледных щеках.
— Какие пустяки вы говорите, милый граф, — сказала она, наконец отнимая руку. — Пожалуйста, успокойтесь немного и помните, что, спасая вас, я оказывала только услугу своей родине, и больше ничего. Ну, а теперь вернемтесь опять к этим бумагам.
Гастон, с сильно бьющимся сердцем, весь красный от волнения, отдал бы все, что мог, за возможность в эту минуту прижать маркизу к своему сердцу и осыпать поцелуями ее милое личико, но она держала себя с таким достоинством, говорила так холодно, что он волей-неволей поднялся с колен и только еще раз повторил в упоении:
— Вы спасли мою жизнь. Я не знаю, как благодарить вас за это!
— Вы уже благодарили меня, граф; повторять это излишне, всякие повторения скучны!
— Но во всяком случае я не имею права подвергать вас опасности; я сейчас же покину ваш дом.
— Конечно, сделайте это, таким образом весь мир узнает, что вы были моим гостем и скрывались в моем доме.
— Я уйду отсюда, когда стемнеет, и никто не увидит меня.
— Дорогой граф, вы прожили в нашем городе целых три месяца. Неужели вы верите в то, что никто не увидит вас?
— Так вы думаете, что за мной все еще следят?
— Нет, не думаю! Ну, можно ли быть таким простодушным, граф? Неужели вы не понимаете, что, раз след ваш потерян, они немедленно станут следить за тем, что делается в моем доме? Разве вы забыли про белую розу? Прочитайте-ка вот ту страницу.
Он исполнил ее приказание и прочел подробное описание того, как они встретились в часовне Св. Марка и как ею была брошена белая роза к его ногам. Гастон понял теперь, что она была права.
— Они знают, что я жив, и догадываются, что я здесь, — это несомненно.
— Совершенно верно, и поэтому я попрошу вас даже не подходить к окнам, чтобы ничем не рисковать.
— Значит, за мной следят; но и ваши слуги, вероятно, следят за ними, маркиза?
— Вечером все кошки серы, милый граф.
— Но вы забыли про собственную опасность! Подумайте, что будет, если они убедятся в том, что я здесь. Нет, маркиза, как хотите, а я сегодня же ночью ухожу отсюда.
Она весело рассмеялась.
— У вас короткая память, граф! — воскликнула она.
— Почему так?
— А вы забыли про окна с железными решетками?
Гастон быстро повернулся и взглянул на нее.
Ее грациозная головка красиво выделялась на голубых подушках кресла, пунцовые губки были полуоткрыты, глаза лукаво улыбались. Забыв все на свете, не понимая, откуда у него взялась храбрость, он быстро подошел к ней и поцеловал ее прямо в уста. Секунду спустя ее руки обвились вокруг его шеи, и грудь ее покоилась на его груди.
— Да, — сказал он вздохнув, — умнее будет, если я останусь тут!
VIII
Старый Зануккио, задумчиво поглаживая свою длинную седую бороду, послал одного из слуг к своему господину в гостиницу «Белого Льва», чтобы передать ему, что он желает видеть его на минуту по делу необыкновенной важности. Происходило это на другой день после приключения, бывшего с Жозефом Вильтаром на площади перед кафе; настроение духа его было ужасно вследствие полученных царапин и ожогов. Он принял старика очень невежливо и не пожелал слушать его длинные повествования о достопримечательностях города. Коротко и грубо прервал он речь Зануккио словами:
— Что тебе надо, старик, зачем ты пришел ко мне?
— Я пришел к вашему сиятельству с очень хорошими вестями. Только надо раньше удостовериться, что никто не подслушивает нас.
— На этот счет можешь быть спокоен. Последний из подслушивавших у моих дверей отвезен еще вчера на кладбище. Они, кажется, начинают понимать теперь, с кем имеют дело. Но говори, в чем дело, я слушаю тебя.
Зануккио вышел на лестницу посмотреть, нет ли там кого, потом осторожно запер дверь и, приложив палец к губам, стал шепотом сообщать свои новости. Надо было видеть комичные жесты и движения этого
